Убийства в Плейг-Корте

Карр Джон Диксон

Вопрос. Давно вы познакомились с мистером Дартвортом?

Ответ. Ох, около года назад или что-нибудь вроде того. Мы оба интересовались современным искусством. Знаете галерею Кадрок на Бонд-стрит, инспектор? Ну, вот там мы и встретились. Леон Дюфур выставил несколько чудных вещичек из мыла…

Вопрос. Из чего?

(Свидетель довольно усмехнулся, почувствовал себя свободней.)

Ответ. Из мыла, вы не ослышались. Скульптура, понимаете? Для своей библиотеки мистер Дартворт предпочитал прочные вещи — из каменной соли. Согласен, они долговечнее, только им не хватает тонкости линий Дюфура…

Вопрос. Хорошо, мистер Латимер, подобные вопросы нас, к сожалению, не занимают. Леди Беннинг рассказала о своем знакомстве с мистером Дартвортом и дальнейших событиях. Видно, вы крепко с ним подружились…

Ответ. Он меня очень заинтересовал. Культурный человек, гражданин мира, которого редко можно встретить в Англии. Учился у доктора Адлера в Вене — вы о нем, разумеется, слышали, — сам стал выдающимся психологом. Естественно, мы, как культурные люди, часто беседовали на взаимно интересующие нас темы.

Вопрос. Что вам известно о его прошлом?

Ответ. Не так много. (Свидетель колеблется.) По правде сказать, я в то время был жутко влюблен в одну юную леди из Челси и… э-э-э… из-за некоторых затруднений не имел возможности вступить с ней в интимную связь. Мистер Дартворт разрешил проблему, объяснив, что ее породил комплекс страха, который возник из-за внешнего сходства той девушки с гувернанткой, которая за мной присматривала в детские годы. Я призадумался, понял и через пару месяцев успешно справился… Помнится, мистер Дартворт заметил, что подобная проблема возникала у него с покойной женой…

Болтая всякий вздор, Тед наслаждался собой, а Мастерс был явно шокирован. Новых фактов мы не добыли. В ходе беседы Тед проявлял к Мастерсу все больше благосклонности, обращаясь к нему почти отеческим тоном.

Вопрос. Вы представили мистера Дартворта своей сестре?

Ответ. О да. Сразу же.

Вопрос. Он ей понравился?

(Свидетель колеблется.)

Ответ. Кажется, да. Весьма. Конечно, инспектор, Мэрион — странная девочка, не вполне развитая, если вы меня понимаете. По-моему, он хотел ей добра, растолковывал ее собственные переживания и эмоции…

Вопрос. Гм, правильно. Вы его познакомили с мистером Холлидеем?

Ответ. Вы имеете в виду Дина? Нет. Это сделала Мэрион… или леди Беннинг. Точно не помню, кто именно.

Вопрос. Они хорошо поладили?

Ответ. Ну нет. Знаете, Дин парень неплохой, но несколько буржуазный, как будто из довоенных времен. (Примечание: кажется, сказано именно «буржуазный», хотя слово написано очень коряво.)

Вопрос. Бывали между ними открытые стычки?

Ответ. Не знаю, можно ли назвать это стычкой в подлинном смысле. Однажды вечером Дин сказал, что с удовольствием разбил бы ему морду и повесил его на люстре. Понимаете, со стариной Дартвортом трудно было ссориться. Он не поддавался на провокации. Иногда, черт возьми… (Тед замолчал, замямлил, инспектор велел ему продолжать.) Могу только сказать, хотелось бы мне на такую стычку посмотреть. Я не знаю другого такого проворного боксера-любителя среднего веса, как Дин. На моих глазах он уложил Тома Ратгера…

Видно было, что по причине нахлынувшего на него порыва откровенности молодой человек вырос в глазах Мастерса. Вопросы быстро следовали один за другим. По всему судя, Дартворт почти сразу завел разговор об оккультизме. На первом сеансе с участием Джозефа кто-то упомянул о неупокоившемся духе в Плейг-Корте и душевных страданиях Джеймса Холлидея. Услышав это, Дартворт еще больше заинтересовался и заволновался, часто вел долгие разговоры с Мэрион Латимер и леди Беннинг — «особенно с Мэрион», — выпросил у Холлидея письма управляющего Плейг-Корта; в конце концов, по настоянию леди Беннинг, решено было поставить эксперимент.

Возможно, Мастерс допустил ошибку, слишком долго и подробно об этом расспрашивая. Так или иначе, за это время Тед успел превратиться в прежнего фанатика. Улыбающаяся физиономия Дартворта стояла у нас перед глазами, неотступно маячила, приобретая чудовищные черты. Он насмехался над нами после смерти. Мы ощущали его, боролись с ним, но не могли уничтожить зловещую власть, в которой он держал деспотичную старуху с ее неприязнью, фантазиями и неуравновешенного юношу, который сидел в кресле, оглядываясь на Мастерса.

Борьба накалялась с каждым адресованным ему вопросом. В какой-то момент Тед просто взбесился. Он растирал руками мрачную физиономию, стучал по подлокотнику кулаком, то хохотал, то чуть не плакал, словно подлинный призрак самого Дартворта стоял с ним рядом в эти холодные предрассветные часы и доводил его до истерики. Мастерс начал метать настоящие громы и молнии.

Вопрос. Очень хорошо! Если вы не верите, что Дартворта убил человек, то как объясняете утверждение Джозефа Денниса, что он опасался реального покушения со стороны кого-то из собравшихся в доме?

Ответ. Вранье, черт возьми! Вы собираетесь верить на слово чертову наркоману?

Вопрос. Значит, вы знали, что он наркоман?

Ответ. Догадывался.

Вопрос. И все-таки верили ему?

Ответ. Это не имеет значения, не отражается на его экстрасенсорной силе. Разве не ясно? Художник, композитор остается гением, несмотря на пьянство и наркотики. Проклятие, вы слепые, что ли? Как раз наоборот!