Убийство-2
Шрифт:
В дверь постучали, и дежурный сообщил, что прибыл адвокат. Вслед за этим появился высокий бесцветный человек и негромко переговорил с обоими следователями. Бук не услышал ни слова из их разговора.
— Эй! Что происходит? — Он стукнул тяжелым кулаком по столу. — Или я вдруг стал невидимкой?
Он подумал, что с марионетками, пожалуй, перегнул палку. За это ему лучше будет извиниться.
Но затем к нему обернулся сотрудник службы безопасности и сказал:
— К вам пришли. Ожидают
— Мне разрешены свидания?
— Конечно. Более того, вы свободны.
В круглом вестибюле управления у парадной лестницы его ждали Карина и Карстен Плоуг.
— Должен сказать, — произнес Плоуг, когда Бук спустился к ним, — что я впервые встречаю министра из тюрьмы.
— Все когда-то бывает в первый раз, — заметил Бук. — И, кроме того, я уже не министр.
— Да, и я уже не первый заместитель, — сник Плоуг.
— Главное, что вы свободны, — сказала Карина.
— Да, — согласился Бук. — Но почему?
— Лунд все-таки нашла кое-что в Афганистане. — У нее с собой была папка, полная фотоснимков. — Взгляните.
Маленький череп с дырочкой в виске. Армейский жетон, закопченный дымом.
— Вот что она искала, когда покинула контролируемую нами зону, — сообщил Плоуг. — Теперь полиция ищет датского военнослужащего. Они считают, что это он совершил все убийства, чтобы не допустить пересмотра гильмендского дела.
— А кто убил ту семью в Афганистане?
— Военные говорят, что теперь это их забота, — сказала Карина без особого энтузиазма. — Но если они даже тела убитых афганцев не сумели найти… — Она посмотрела на него. — Невозможно выиграть все битвы, Томас.
Эти двое не бросили его, несмотря ни на что. Теперь их карьеры, возможно, безнадежно испорчены, и все это из-за такой малости, как природное чувство справедливости.
— Спасибо, — искренне произнес Бук. — Могу я после всего, что вы для меня сделали, попросить вас созвать совещание парламентских партий? Только без Грю-Эриксена.
— Попробуем, — ответил Плоуг неуверенно.
Осторожность никогда не покидала его. Она была его частью.
— Просто скажи, что тебя беспокоит!
— У тебя ничего нет на Грю-Эриксена, — поделился своими сомнениями Плоуг. — Я уже тебе говорил. Тебе надо направить внимание на Россинга. Мы знаем, что он лгал. Мы можем это доказать.
Бук только засмеялся:
— А, старая песня…
— Кстати, тебя выпустили по приказу Грю-Эриксена, — добавил Плоуг.
— Если по его приказу меня задержали, это вполне естественно, ты не находишь? Ну так что насчет совещания?
Плоуг не трогался с места.
— Я не хочу, чтобы ты проиграл битву, находясь в шаге от победы. Обдумай все еще раз…
— Обязательно, — пообещал
К тому моменту, когда Бук прибыл на Слотсхольмен, новость уже облетела представителей прессы. Целая стая репортеров и телеоператоров заблокировала вход в здание министерства.
— Вы снова в правительстве?
— Вы поддерживаете премьер-министра?
— Вам предъявлены какие-либо обвинения?
— У вас есть доказательства вины премьер-министра?
Теперь он знал, как поступать в таких ситуациях: надо молчать, улыбаться и идти своей дорогой. Ночь допросов изменила его. Возможно, сделала наконец политиком.
В его бывшем кабинете, по-прежнему пустующем в ожидании большой реорганизации в правительстве, прохаживался министр внутренних дел Кан.
— А где все? — спросил Бук.
— Меня попросили поговорить с вами пока один на один, — сказал Кан. — Было бы неразумно поднимать сейчас большой шум.
Бук вдруг вспомнил, что он со вчерашнего дня не чистил зубы. Поэтому он прошел к своему бывшему столу, вынул щетку и маленький тюбик запасной пасты, которые держал там на всякий случай, налил в стакан воды. Плоуг и Карина держались в стороне, у книжных шкафов.
— Вчера мы поспешили, — промямлил Кан. — Мы не знали всех фактов. Нам нужно было защищать интересы партии.
— Любой ценой? В ущерб правде и справедливости?
— Хорошо, хорошо. У вас есть все основания упрекать меня. Но вы должны признать: поверить вашей истории на слово было трудно. Мы все приносим вам свои извинения…
— Принимаю, — кивнул Бук. — Теперь, когда мы вместе, нужно действовать быстро. У нас есть только два варианта.
Кан глянул на храпящих молчание Плоуга и Карину.
— Или Грю-Эриксен сам подает в отставку, — заявил Бук, — или мы заставляем его сделать это. Сначала предлагаю побеседовать с ним частным порядком. Посмотрим, поступит ли он как порядочный человек.
— После этого будут выборы. И мы их проиграем, — мрачно заметил Кан.
— И это причина не поступать так, как надо? — воскликнул Бук.
— Послушайте, Томас, — воззвал к нему Кан. — Премьер-министр хочет видеть вас. Он назначает сейчас новых министров. У вас есть хороший шанс получить повышение.
Бук отвернулся к окну, за которым извивались драконы, постоял, потом шагнул к двери и ткнул в ее сторону зубной щеткой.
— Убирайтесь!
— Вам нравится быть министром! — крикнул Кан.
— Вон!
Кан с кислым лицом двинулся к выходу.
— Краббе и премьер-министр одинаково смотрят на ситуацию. Россинг не поможет вам. Так что самое время расстаться с юношескими идеалами, Бук.