Убийство-2
Шрифт:
— А потом? — спросила она.
— Вы показали мне те фотографии. Теперь я знаю, что мы все заплатим за это.
Она тряхнула головой:
— В каком смысле?
Он рассмеялся:
— Вы мне показались умнее, чем остальные. Но и вы видите только то, что хотите видеть. Эти убийцы — не мои люди. Ими управляет кто-то другой. И этот кто-то ненавидит нас.
— Кто это?
— Вы же полиция, — сказал он с усмешкой. — Пойдите и найдите его. Я никого не убивал. Мои друзья никого не убивали.
— На каком языке он вам писал?
— Чаще на английском. Иногда на арабском. — С брезгливой гримасой: — Наверное, хотел произвести на меня впечатление. Он плохо знал мой язык. Думаю, он и сам догадывался об этом. Я спросил его однажды, откуда он родом. — Кодмани развел руками. — Он не ответил.
— Он писал что-нибудь о датском контингенте в Афганистане? Или об Анне Драгсхольм?
— Нет.
Было заметно, что Кодмани больше не хочет говорить.
— Вспомните что-нибудь еще, это важно…
— Этот человек просто слал мне письма на электронную почту. Он четко знал, что делает, и меня заставил работать на себя. Еще он использовал такие слова… — Кодмани быстро взглянул на Странге. — Очень точные и краткие. Как будто привык отдавать приказы. — Он вдруг порывисто подался вперед, словно его осенило. — Он писал как военный. Да, так и есть. Он военный.
— Да бросьте, — отмахнулся Странге. — С чего вы взяли?
Кодмани смерил его презрительным взглядом.
— Она задает мне вопросы, а не ты. — Он снова обратился к Лунд: — Единоверец — солдат. Я в этом уверен. Или, может…
— Что?
— Может, раньше был.
Как и в прошлый раз, за допросом через стекло наблюдали Брикс и Кёниг. Когда Кодмани увели, они встретились с Лунд и Странге.
Шеф службы безопасности выглядел еще более кисло, чем обычно.
— Я пока не собираюсь снимать с Кодмани подозрений, — сказал он. — Вся эта история с Единоверцем — чистой воды выдумка, такое у меня впечатление. Чем он может доказать хотя бы слово?
— Он говорит, что за Мусульманской лигой стоит именно Единоверец, — заметила Лунд. — Видео, связи с армией, солдатские жетоны. А у нас нет ничего, что указывало бы на Кодмани и его людей.
— Ничего, — согласился Брикс. — Нам следует сосредоточиться на Рювангене и найти мотив.
— Какой мотив? — воскликнул Странге. — Мотив уже есть — у Кодмани. Если это сделали не его люди…
Лунд повернулась к Кёнигу:
— Расскажите, что вам известно о подразделении Рабена.
Глава службы безопасности не любил, когда ему приходилось отчитываться.
— Это была сплоченная команда. Рабен возглавлял ее два года. Они воевали в Ираке, получили награды. То же самое в Афганистане.
— Что конкретно они делали? — спросила Лунд.
— Выполняли
— Где сейчас остальные бойцы Рабена?
Странге сверился с блокнотом.
— Поульсен и Грюнер мертвы. Третий солдат погиб в автомобильной аварии в прошлом году. То есть остаются Рабен и женщина. Лисбет Томсен. Она тоже ушла из армии, когда они вернулись. Никто не знает, где она сейчас.
— Подождите, — вспомнила Лунд, — Драгсхольм никогда не была в составе команды Рабена, но какое-то отношение к ней все же имела, правильно?
— Да, — согласился Кёниг. — В ходе расследования Анна Драгсхольм представляла интересы пятерых выживших солдат.
— Расследования чего?
— Их последней миссии. Выясняли причину гибели солдат. — Он заколебался. — И вообще пытались понять, что там случилось.
Брикс с интересом посмотрел на него:
— А что там случилось?
Кёниг мялся.
— Местные власти утверждали, будто Рабен и его команда убили афганскую семью прямо в их жилище. И поэтому на них напали. Их не талибы хотели подорвать, а жители деревни.
— И? — спросила Лунд, так как остальные молчали.
— Военный судья полностью их оправдал.
— Подождите, подождите. — Она не собиралась закрывать тему. — Я говорила с мужем Драгсхольм и знаю, что возник какой-то конфликт. По словам Анны, армейское руководство практически выгнало ее.
Кёниг замотал головой:
— Может, она так ему и сказала, но на самом деле она сама уволилась. У нас сохранилось ее заявление, разумеется.
В дверь постучали. Рут Хедебю вызывала Кёнига к себе в кабинет.
— И все-таки я не понимаю, — сказал он, перед тем как уйти. — Допустим, Кодмани прав, и этот Единоверец действительно из военных. Предположим, что он тоже вернулся из Афганистана. Зачем ему мстить своим же товарищам? Нет… Это бессмыслица. — С этими словами он вышел.
— Что нам известно о том суде против команды Рабена? — спросила Лунд, когда они остались втроем.
— Следствие вела военная прокуратура. Проверяла, не имело ли место воинское преступление или нарушение международных конвенций, — пояснил Странге. — Рабена и его команду могли привлечь к ответственности, если бы доказали их вину.
Лунд посмотрела на Брикса.
— Мне нужны все материалы по тому делу, пусть пришлют на мой домашний адрес. — Она взяла сумку. — Нужно срочно найти Лисбет Томсен. И…
— Лунд, — с улыбкой сказал Странге.
Она помнила, что было еще какое-то важное дело. Но какое?