Убийство по-домашнему
Шрифт:
— Что он хотел из тебя вытянуть?
— Ой! — простонал Арчи, вырываясь из рук сестры. — Он хотел знать, в котором часу мы услышали выстрелы. Ну, и я сказал ему.
— Арчи! — вскричала Эйприл.
— Я сказал, что было ровно половина пятого. Эйприл как раз пошла на кухню посмотреть, не пора ли уже ставить картошку. Вот и все.
Дина и Эйприл посмотрели друг другу в глаза.
— Ах, Арчи! — сказала Эйприл. — Нет на свете лучше мальчика, чем ты.
И она обняла его. Дина тоже обняла его и поцеловала в щеку. Арчи с
— Ну, хватит! — воскликнул он. — Я мужчина, и у меня есть друг полицейский.
Эйприл посмотрела в сторону кондитерской и прищурившись сказала:
— Называй его по имени: шпик. — А потом обратилась к Дине — Иди с Арчи домой. А я уж этому толстяку сама скажу все, что нужно.
— Надеюсь, — заметила Дина.
Арчи решительно запротестовал. Однако Дина взяла его за руку и сказала:
— Пойдем со мной. Твой друг выглядит полицейским, но он наверняка шпик. Впрочем, тебе не нужно это объяснять.
— Да, я знаю, — признался Арчи. — Он воспользовался моей доверчивостью.
Дина и Эйприл прыснули.
— Арчи, — серьезно сказала Дина, — я копила на пудреницу, но на эти деньги я куплю тебе водяной пистолет, о котором ты давно мечтаешь. Ну, пойдем уже. — Дина обратилась к Эйприл — Я рассчитываю, что ты хорошенько обработаешь этого толстяка. Только не забывай, что ты должна быть дома вовремя, чтобы почистить овощи на обед.
Эйприл передернуло.
— Умоляю, не напоминай о чистке овощей в такой момент.
Она подождала, пока Дина и Арчи исчезнут из поля зрения. Потом пригладила волосы, поправила воротничок блузки и прогулочным шагом вошла в кондитерскую, где сержант О'Хэйр с несчастной миной сидел над пустой кофейной чашечкой. В голове у Эйприл промелькнуло все, что она решила сказать толстяку о ничтожных шпиках, пользующихся наивностью маленьких мальчиков. В этом запланированном монологе были слова, которые Дина — а кто знает, может быть, и Арчи — встретила бы аплодисментами. Однако глядя на печальную мину сержанта, Эйприл изменила намерение. Ей пришла в голову мысль получше. Кроме того, она не знала наверняка, не проболтался ли о чем-либо Арчи.
Она взобралась на табурет рядом с сержантом О'Хэйром и жалобным голоском сказала Люку:
— Я бы охотно выпила сиропу, но у меня только пять центов, поэтому дайте мне, пожалуйста, стаканчик кока-колы.
— Кока-колы уже нет, — ответил Люк. Эйприл театрально вздохнула.
— Ну что ж. Пожалуйста, дайте лимонаду.
— Я проверю в кладовой, есть ли еще бутылка лимонада, — сказал Люк.
Эйприл несколько секунд сидела неподвижно. Потом, как бы случайно повернув голову, просияла, словно удивилась приятной встрече.
— Ах, и вы здесь, сержант! Какая неожиданность!
Сержант посмотрел на Эйприл. У него чесались руки разложить эту соплячку на коленях и всыпать ей по первое число. Однако он вовремя сдержался, вспомнив о законах психологии. Поэтому он дружелюбно улыбнулся ей и сказал:
— О!
В эту минуту Люк вернулся из кладовой и объявил:
— К сожалению, лимонад тоже уже весь кончился.
— Ну что ж! — жалобно сказала Эйприл. — Дайте мне тогда просто стакан воды.
— Минуточку, — вмешался сержант О'Хэйр, словно его внезапно осенило. — А ты не хочешь выпить сиропу? Я угощаю.
Глаза Эйприл широко раскрылись от изумления и радости.
— Ах, господин капитан, вы так любезны!
— Пожалуйста, двойной шоколадный сироп для мисс! — распорядился сержант О'Хэйр, явно польщенный. — С двойным кремом. — После чего он обратился к Эйприл. — Я не капитан. Я в звании сержанта.
— Ах! — вздохнула Эйприл. — Вы выглядите, как капитан. — Она устремила на него взгляд своих огромных невинных восхищенных глаз. — Готова поспорить, что вы раскрыли множество загадочных преступлений.
— Да, — скромно ответил сержант, — разное бывало в жизни.
Ему пришло в голову, что он, возможно, ошибся в своей оценке маленькой Эйприл Карстерс. Кажется, это очень милая, хорошая воспитанная девочка. И при этом — необычайно умная.
— Может, вы расскажете мне о ваших подвигах? — с чувством попросила Эйприл.
Сержант О'Хэйр рассказал о девяти взломщиках сейфов, о гангстерском притоне, о льве, сбежавшем из зоопарка, и об отравленных стрелах. Эйприл, восхищенно глядя на него, выпила один стакан сиропа и половину второго. Внезапно ее глаза наполнились слезами.
— Ах, господин капитан… извините, господин сержант… Я хочу попросить у вас совета.
— Смело проси, — сказал сержант. — Я всегда к твоим услугам.
— Понимаете… — выдавила из себя Эйприл. — Я кое-что знаю об этом убийстве. Только я не осмеливаюсь никому рассказать.
Сержант О'Хэйр выпрямился на табурете.
— Почему не осмеливаешься?
— Потому что… — Эйприл шмыгнула носом и принялась лихорадочно искать носовой платок. — Мамочка… Я еще никогда не смела ослушаться мамочку. Вы, наверное, тоже считаете, что нужно всегда слушать свою мать, правда? Что здесь не может быть исключений, верно?
— Ну да, — признался сержант О'Хэйр.
— Именно поэтому я хочу попросить у вас совета. — Эйприл огляделась, проверяя, не подслушивает ли их кто-нибудь. Люк стоял у двери, объясняясь с клиентом, для которого он забыл оставить какой-то иллюстрированный журнал. В одном из боксов кондитерской дремал незнакомый мужчина в сером костюме. В глубине заведения пожилая дама в украшенной цветами шляпке читала этикетки лекарств, стоящих на полках.
— Так вот, — сказала Эйприл. — Считаете ли вы, что особа, у которой имеется определенная информация, ценная для властей, проводящих расследование по делу об убийстве, должна сообщить об этом в полицию, несмотря на то, что мать этой особы строго-настрого запретила ей вмешиваться в эту историю?