Убийство русской литературы
Шрифт:
— Она вообще-то не одна такая, очень многие хотят «оттоптаться» на русской литературе. Впрочем, именно эта, как вы ее называете, авторша могла и не соглашаться…
— Вы правы. Могла, но, увы, она согласилась.
— Так, может, это желание уже было в ней, и оно как бы спало?
— А тут оно проснулось?
— Скажем так, внезапно себя проявило. То есть она уже была готова написать такие детективы!
— Словом, в ней открылось нечто, после чего вы как-то убедили авторшу не только сочинить эти семь детективов, но и позволить лично вам присутствовать
— Да? Интересная версия. И кто же тогда все-таки убил их всех, ни много ни мало 28 героев русской литературы? Я или авторша? По большому счету, ведь именно она — самый настоящий убийца!
— И авторша, и вы. В этом весь ужас и есть. Ведь тогда, когда я впервые встретилась с вами, то и представить себе не могла, что эти детективы такие непростые. Мне казалось, что это обычные истории, написанные на материале произведений дореволюционной русской литературы и все. Да, написанные с помощью компьютера, ну, и что? Лично я уверена, что авторша считала, что это была просто такая интересная игра, но все оказалось намного сложнее. А вся эта идея с ИИ для нее оказалось ловушкой!
— Русская литература — благодатное поле для размышлений, притом ИИ неплохой помощник в ее изучении.
— Не спорю. И это было так увлекательно, что она не смогла устоять! Да и кто устоял бы против такого искушения — попробовать написать по одной съеме семь романов? Поэтому, как я понимаю, она так увлеклась процессом сочинительства, что просто не понимала, что именно сочиняет, но потом до нее все-таки дошло, что что-то не так.
— Представляю!
— Кстати, а почему вы сами не написали книжку про убийцу персонажей русской классической литературы? Не можете? Ах, да, понятно! Ведь даже в известном романе историю о Понтии Пилате пишет Мастер, а не сам Мессир!
— Увы…
— Да, для этого нужен человек! Но вы все-таки потом сделали так, чтобы авторша в итоге сама признала наличие нечистой силы, под действием которой она написала свои книжки, а не осталась в неведении. Хотя тот же Мастер до конца считал, что он по собственной инициативе написал роман об Иешуа.
— Ну, да, ну, да. Наверное, вы в чем-то правы.
— А вы не думаете, что авторша может написать продолжение? Такой второй сезон детективов, как в сериалах?
— Может. Но зачем ей это будет нужно? И каков в них будет сюжет? Угробить всех оставшихся в живых действующих лиц?
— Да хоть бы и так!
— «И тогда никого не осталось…»
— Но в таком случае их всех явно погубит следователь, то есть вы!
— А вот это не факт!
— Опять вмешаетесь в написание?
— Что вы, что вы… Но как вы думаете, все семь новых книжек будут тоже написаны по одной схеме?
— Понятия не имею, но, скорее всего, да, метод-то отлажен, зачем что-то менять.
— Что ж! Если она их напишет, то мы обязательно
— Все, хватит. Мне пора уходить. Я устала.
— Да, что-то вы сегодня невеселы. Но посмотрите на часы. Уже полночь! Только что наступило Рождество.
— Полночь? Как же я доберусь домой?
— А зачем? Ведь праздник здесь только начинается!
— У меня, между прочим, сегодня день рождения.
— В Рождество?
— Да. Так уж получилось. Но, наверное, вам этот факт уже известен.
— И у вас есть какое-нибудь желание?
— Желание? Что ж… Расскажите мне о вашей карточной игре с Пушкиным, Лермонтовым и Гоголем.
— Это не серьезно. Вы же сами все знаете…
— Нет, не все. Только то, что вы играли с ними в штос, и потом писатели рассказали своим читателям об этой игре в «Пиковой даме», «Игроках» и, естественно, в повести «Штос».
— И они, насколько я помню, не оказались в выигрыше…
— Еще бы! Они же не знали, кому посмели бросить вызов.
— Ах, молодость, молодость…
— Но что все-таки они должны были сделать, когда проиграли? Не деньги же вам отдать?
— Конечно, нет. Я лишь попросил их выполнить одно поручение — развезти по России семь табличек и установить их в разных местах.
— Понимаю. На пирамиде, «яйце», чаше, каменной стене, волжской скале, развалинах дома и еще какого-то сооружения на берегу озера, которые упоминаются в семи детективах. И, значит, на них не написано что-то относящееся к их разгадке, то есть имя убийцы?
— Забавная мысль. Конечно, же нет.
— Тогда что на них?
— Понимаете, мне было скучно. А в начале девятнадцатого века в России не было ярких писателей.
— Возможно. И какое отношение эти таблички имеют к русской литературе?
— Как какое? Ими я дал ей шанс!
— Шанс? То есть три наших классика одновременно прочитали что-то на этих табличках, кому-то о них рассказали, а кто-то об этом узнал совершенно случайно и осознал прочитанное, а потом они все смогли написать что-то значительное? И я даже догадываюсь, кто это был, естественно, кроме Александра Сергеевича, Михаила Юрьевича и Николая Васильевича. Писатели, по произведениям которых написаны те семь детективов, которые вы обсуждали в литературном клубе! Я права?
— Возможно.
— Но, в конце концов, вы скажете мне, что же там на этих табличках?
— Извините, но я этого не сделаю, хотя вы мне и нравитесь!
— Ну, и зря!
— Кстати, а вы представляете внешне действующих лиц из семи детективов нашей авторши?
— Конечно. Я столько раз перечитывала те книжки, чтобы найти ответ на вопрос, кто там убийца, то просто реально их вижу.
— Тогда вот вам подарок от меня! Посмотрите вокруг!
Неожиданно заиграла знакомая музыка. Сверху стал спускаться разноцветные серпантиновые ленточки и посыпались конфетти. Я посмотрела вниз, а потом оглянулась.