Убийство с третьей попытки
Шрифт:
Этвуд встал, будто не слыша его вопроса, подошёл к Джудит и остановился за её спиной.
Глава V
Пробежав по аллее, Кэт влетела в беседку, где сидела Хильда.
— Хильда, знаешь, кого я встретила?! Ни за что не догадаешься! — Её голубые глаза сияли, щёки раскраснелись, она вся словно светилась от радостного оживления.
Хильда отложила журнал и нравоучительно сказала:
— Это не причина, чтобы так носиться. Упадёшь и расшибёшься — что я тогда скажу
— Вовсе я не бегаю, — сказала Кэт, тряхнув головой. — И никто меня не видел, — непоследовательно добавила она.
— Так кого же ты встретила?
— Ника! Представляешь?!
— Какого ещё Ника?
— Ника Самнера! Который раньше жил рядом с нами, помнишь?
— А-а… Как он здесь оказался?
— Приехал к родственникам, они в деревне живут. Я так рада! Он стал совсем взрослый. А знаешь, о чём он меня спросил? Помню ли я, что обещала выйти за него замуж.
— А ты разве обещала?
Кэт звонко рассмеялась.
— Обещала. Дала клятву ждать его хоть сто лет и ни за кого другого замуж не выходить. Мне тогда было двенадцать лет, как раз в тот год они уехали из Лондона. Он меня сразу узнал! А я его — только когда он назвал меня по имени. Замечательно получилось, верно? Нам теперь будет так весело!
— Надеюсь, ты не пригласила его сюда? — обеспокоенно спросил Хильда.
— Не-ет, — протянула Кэт. — Я подумала, что это, наверно, не совсем удобно…
— Это было бы неприлично. Нельзя приглашать в чужой дом ещё и своих знакомых.
— Жалко, что нельзя. — Кэт огорчённо вздохнула. — Ник всем бы понравился. Ну ничего, мы с ним договорились встретиться у развилки. Он сказал, что будет меня ждать хоть до ночи.
— О-о! — Брови Хильды поползли вверх. — Напористый молодой человек. Он тебе по-прежнему нравится? Помнится, в детстве ты была от него без ума.
— Он же делал мне таких замечательных змеев! И отдавал своё варенье. Ой, я забыла сказать, что у него военная форма. Она ему очень идёт.
Тут обе они заметили неподалёку Этвуда, он стоял к беседке спиной и наблюдал за работой подстригающего кусты садовника.
— Я пошла, — сказала Кэт.
— Как, прямо сейчас?
Он же меня ждёт. Я вернулась только предупредить тебя, чтобы ты не беспокоилась, если я задержусь.
Она махнула рукой и убежала, на ходу заправляя обратно в причёску выбившиеся пряди. Хильда сложила журнал и направилась к дому. На дорожке показался идущий ей навстречу мистер Грейсон.
— Добрый день, — приветствовал он Хильду, а затем и подошедшего Этвуда. — Я заглянул посмотреть на лошадку. Простите за назойливость, сам знаю, что пока смотреть на неё нечего, но вот шёл мимо и думаю: дай зайду. Не утруждайте себя, сэр, я дорогу к конюшне хорошо запомнил.
Всё это Грейсон выговорил на одном дыхании. Очевидно, он горел желанием поскорее очутиться в конюшне, общество
— Красивые лошади — приятное зрелище, — сказал Этвуд. — Думаю, мисс Брэдшоу будет вам признательна, если вы возьмёте её с собой.
Мистер Грейсон онемел и воззрился на Этвуда, очевидно надеясь, что ослышался, но Хильда взяла его под руку и, насмешливо улыбаясь, спросила, в какую сторону идти. Мистер Грейсон подавил горестный вздох, с немым укором посмотрел на Этвуда и повёл Хильду к конюшне так, словно тащил свой крест на Голгофу.
Джудит сидела в гостиной и листала довоенные рекламы курортов. Только Ален расположился в кресле напротив неё, как вошёл Этвуд.
— Посмотри, Филип. Тебе нравится? — спросила Джудит, показывая фотографию белоснежного отеля на берегу неправдоподобно синего моря.
— Да, дорогая.
— Если ты согласен, я выбираю его. Как ты думаешь, теперь туда можно поехать?
Этвуд взглянул на подпись под фотографией.
— Почему бы и нет? — меланхолично сказал он. — Вряд ли там что-нибудь изменилось.
— По-моему, тебе не очень-то нравится, — заметила Джудит.
Этвуд встрепенулся, изучил снимок внимательнее и одобрительно кивнул:
— У тебя чутьё на хорошие места. Помнится, кто-то из моих знакомых хвалил этот отель. Хоуленд или Мэрш. Скорее Хоуленд.
— Если Дик хвалил, значит, можно смело ехать.
— Да, дорогая, — снова сказал Этвуд.
То, что он второй раз произнёс те же самые слова, почему-то вызвало у Алена раздражение. «Будто другого сказать нечего», — подумал он. «Да, дорогая», «нет дорогая» — противно слушать!
— Нет, дорогая, — сказал в этот момент Этвуд, отвечая на какой-то вопрос Джудит, который Ален прослушал.
Ален не выдержал, встал и отошёл к стене, делая вид, будто изучает висевшую там картину и стараясь не слушать их разговор. Джудит вскоре ушла. Этвуд стоял у стола и хмуро взирал на груду реклам, насвистывая сквозь зубы како-то мрачный мотив. Ален пошевелился — Этвуд резко повернулся в его сторону.
— А, это вы. — Очевидно, он думал, что Ален тоже ушёл, и он находится здесь один. — Обожаю старинные шотландские мелодии, а вы?
— Если вы имеете в виду то, что пытались сейчас воспроизвести, то я не нахожу в этом мотиве ничего привлекательного. Дикая мелодия.
Этвуд усмехнулся.
— А мне нравится. Подходящий мотивчик.
«Иногда он бывает какой-то странный», — подумал Ален, — а сегодня особенно. Возможно, у него неприятности. Интересно, что он подразумевал, говоря об этом мотиве «подходящий»? Подходящий для чего?»
Тем временем Этвуд, словно забыв об Алене или сочтя разговор исчерпанным, подошёл к окну и стал рассеянно смотреть на окрестности. «Он похож на ипохондрика, — подумал Ален. — Невесёлая у них будет жизнь. «Да, дорогая», «нет дорогая» — тоска». Ему тоже стало тоскливо.