Убийство в Эй-Би-Эй
Шрифт:
Тут и мне пришлось задуматься.
– И едва ли Джайлс был наркоманом. Но героин имеет какое-то отношение к случившемуся.
– Если здесь был героин, – сказал Стронг, – и если мистер Дивор не употреблял наркотики, то значит героин не был связан с ним. Он мог остаться от предыдущего гостя. Он мог лежать здесь несколько недель. Горничные не так уж старательно убирают номера.
Весьма маловероятно, но могло быть и так.
– Мистер Джаст, если не возражаете, я хотел бы кое-что объяснить.
– Слушаю вас.
– Я
Он вытащил потрепанную книжку в бумажном переплете и протянул мне. На титульном листе действительно стояла подпись Джайлса, я ее знал. "С наилучшими пожеланиями" над ней и "26 мая 1975" под подписью. Слова "С наилучшими пожеланиями" были бледными, а подпись была значительно более яркой.
– Не поставите ли и вы свою подпись и дату? – спросил Стронг.
– Это не моя книга.
– Я знаю, сэр, но я прочитал две ваши книги и видел ваш фильм.
Не могу сказать, чтобы он меня растрогал, – я не столь восприимчив к лести. Я понимал, что подпись Джайлса, датированная днем его смерти, и к тому же подпись человека, обнаружившего труп, и датированная тем же числом, могут сделать книгу весьма ценной.
Я расписался. Никаких "наилучших пожеланий", просто фамилия и дата под автографом Джайлса.
– Послушайте! – меня внезапно осенило. – Вы получили автограф сегодня?
– Да, мистер Джаст.
– Значит, вы были там. Правда ли, что мистер Дивор поднял шум, когда надписывал автографы? Из-за чего?
– Шум? – Стронг, казалось, растерялся. – Я не слышал никакого шума. – Он покачал головой. – Ничего об этом не знаю. Я пришел рано и стоял в начале очереди, наверное, третий или четвертый. Оттуда я ушел на свой пост у дверей книжной выставки. Может быть, что-то и произошло после того, как я ушел. Но вряд ли что-нибудь серьезное, иначе мне стало бы известно.
Он поднялся, хотел было распрощаться, но вдруг спросил:
– Вы знакомы с миссис Дивор?
– Встречался с ней раза два.
– Я думаю, она хотела бы вас повидать.
– Она здесь? Вы ее видели?
– Я знаю, что она была в отделе по связи с прессой. Шестой этаж, комната 622. Только, мистер Джаст…
– Да?
– Я не думаю, что стоит говорить ей о ваших теориях. Бедная женщина, наверное, в тяжелом состоянии. Остаться вдовой в таком молодом возрасте…
– Не беспокойтесь. Я не сказал полиции, не скажу и ей…
11. Юнис Дивор. 15.45
Юнис Дивор мне не нравилась. Она была ярым борцом за равноправие женщин еще до того, как в стране развернулось это движение. Она продиралась сквозь мужской мир, вооруженная длинными ногтями и тугим бюстгальтером. Она была юристом, не употребляла никакой косметики, коротко стригла
Я не мог понять, что он нашел в ней, а она в нем. Да я и не замечал особых проявлений любви между ними.
И теперь я обнаружил, что мне не так-то легко выразить ей соболезнование по поводу его смерти. Но я должен был это сделать. Не говоря уже о чисто гуманных соображениях, она была единственным человеком, который мог сказать мне, изменил ли Джайлс свою привычку и не ошибаюсь ли я, делая вывод об убийстве только на основании разбросанной одежды.
Я поднялся на шестой этаж, увидел стрелку с надписью "служебные кабинеты", повернул налево и нашел комнату 622. Я вошел очень медленно и тихо, потому что не хотел, чтобы Юнис сразу увидела меня, пока я не соберусь с духом. Но ее в комнате не оказалось. Я спросил у сидевшей там Сары Восковек (теперь я уже помнил ее фамилию), не знает ли она, где сейчас миссис Дивор.
– Наверху, в комнате 1511. Ждет медицинского эксперта.
Я взглянул на часы. 15.40. Не прошло и суток с тех пор, как я прибыл на съезд. Я попрощался с Сарой и ушел.
Обратно, в номер 1511. Мне это было совсем не по душе. Я постучал в дверь. Немного спустя она приоткрылась, и в просвете показалось лицо полицейского Олсена.
– Привет. Помните меня? – спросил я.
Он помнил.
– Если миссис Дивор здесь, могу я повидаться с ней?
Она, видимо, услышала, и до меня донесся ее хриплый голос:
– Пусть войдет. Я хочу видеть его.
Олсен впустил меня. Комната была прибрана. Юнис сидела на одном кресле, полицейский сел на другое. Я решил было присесть на кровать, но передумал и уселся на низкую скамейку для чемоданов, стоявшую возле письменного стола.
Юнис, вероятно, заметила быстрый взгляд, который я метнул в сторону ванной перед тем, как сесть, и сказала:
– Он все еще там. Накрыт одеялом.
– Извините за то, что не сразу пришел, но мне сказали, что вы в 622 комнате… Мне чертовски жаль, Юнис, – я имею в виду эту трагедию. Одно время мы с Джайлсом были очень близки.
– Действительно, очень близки, Джаст, если у вас был его ключ, – сухо сказала она. – Об этом как раз я и хочу поговорить с вами.
С разрешения Сары мы прошли в номер 1524, который был свободен до 18 часов, чтобы поговорить без помех.
– Мне хотелось бы услышать от вас, что же все-таки произошло. Как он умудрился умереть? – спросила Юнис.
– Не знаю. Когда я вошел в номер, он был уже мертв.
– Хорошо, тогда расскажите мне про ключ.
– Он дал мне ключ вчера вечером, чтобы я мог выполнить его поручение, но я забыл. И выполнил его сегодня, и, когда я пришел в его комнату, он уже был мертв.