Убийство в старом доме
Шрифт:
Открыв книгу, я увидела, что передо мной поэма Кольриджа «Кубла Хан», и вслух прошептала первые строки:
В стране Ксанад благословенной Дворец построил Кубла Хан, Где Альф бежит, поток священный. Сквозь мглу пещер гигантских, пенный, Впадает в сонный океан. [5]Мне подумалось: возможно, в своей поэме Кольридж описал Лондон. Огромный город напоминает чудесный
5
Перевод К.Д. Бальмонта.
Я закрыла книгу и положила ее на колени. Прогретый за день дом в ночной прохладе потрескивал и шуршал. Время от времени кто-то быстро проходил мимо окон. Однажды я услышала, как прохожий вдали насвистывает печальную песенку; потом звуки эти также затихли и исчезли. В голове у меня вертелись слова поэмы Кольриджа, только вызывали ассоциации уже не с Лондоном, а с угольными разработками в моих родных краях. Они представились мне бесконечными пещерами в мире без солнца, где во мраке копошатся мужчины и мальчики, подчас совсем дети, а высоко у них над головой, не ведая ни о чем, бродят те, кому в жизни повезло больше. Спустя какое-то время мысли у меня в голове начали путаться, и я забылась тревожным сном. Мне снилось, что я одна иду по длинной темной улице. Вот я дошла до развилки и остановилась, не зная, куда свернуть. Пока я стояла и гадала, что делать, ко мне подошел кто-то — человек или зверь, — и его теплое дыхание согрело мне щеку.
Я ахнула и проснулась; болезненно екнуло сердце. Оказалось, что голова моя лежит на подлокотнике кресла. Я заснула в неудобной позе, и у меня затекла шея. Я подняла руку, чтобы растереть мышцы, и поняла, что дыхание, которое я слышала во сне, мне вовсе не мерещится. Свеча моя догорела, но кто-то зажег новую. Я наклонилась вперед и в неверном пламени свечи увидела, что уже не одна.
Фрэнк Картертон сидел напротив меня в таком же кресле и мрачно наблюдал за мной, вытянув ноги и поглаживая правой рукой подбородок. Тень от его фигуры падала на стену за ним, и казалось, что за мной следят не один человек, а двое. Я еще не до конца проснулась и не поняла, кто из двух настоящий.
— Который час? — воскликнула я, хватаясь за подлокотники кресла. Томик стихов упал с моих колен на ковер.
— Недавно пробило полночь, — ответил Фрэнк, опуская руку.
— Вы давно здесь?
— Хм… — Он и его тень пожали плечами. — С полчаса, наверное.
— Вы меня напугали, — призналась я. — Я не слышала, как вы вернулись.
Уголок его рта дернулся, как будто он хотел улыбнуться, но решил, что улыбка сейчас неуместна.
— Простите. Я сказал Симмсу, что у меня есть ключ и если он не запрет дверь на засов, то может не дожидаться моего возвращения. Я не собирался возвращаться поздно и не собирался… словом, я не намерен был приходить домой в худшем состоянии, чем вчера. Вот видите, я не пьян.
— Что вы здесь делаете? — Я по-прежнему никак не могла успокоиться.
— Решил выкурить сигару перед сном. Однако, когда я вошел, увидел вас. Мне не хотелось вас будить. Но не хотелось и уходить от вас.
— Тогда я вас оставлю — курите свою сигару, — сказала я, вставая.
Он наклонился вперед и жестом велел мне снова сесть.
— Лиззи, не уходите. Я хочу поговорить с вами.
— Лучше завтра утром! — ответила я. Окончательно проснувшись, я разозлилась на него.
— В столовую то и дело вплывает Симмс. Не поймите меня превратно, но у него слух как у летучей мыши!
— Неужели вы хотите поговорить со мной о чем-то тайном, личном? — спросила я.
— Да. Я хочу поговорить с вами о Маделин. Не сомневаюсь, в людской сейчас только и разговоров, что о ней, но у слуг перед нами важное преимущество: мы их не слышим.
— Сегодня приходили полицейские и допрашивали всех слуг, — сказала я.
Фрэнк хмыкнул:
— Скорее всего, им ничего не удалось узнать… Уж Симмс об этом позаботился! Если, конечно, кто-то мог что-то рассказать нашим доблестным стражам порядка. Но Симмс принимает честь нашего дома близко к сердцу. Как и свою репутацию.
— Свою репутацию? — переспросила я.
— Ну да. Пост дворецкого в доме, где произошел какой-то скандал, — не лучшая рекомендация, если он когда-нибудь вздумает сменить хозяев. Хотя, насколько мне известно, он не собирается нас покидать. Им с миссис Симмс здесь очень удобно. — Фрэнк замолчал и поднял с пола томик стихов. Прочел название на корешке и заметил: — Я не очень люблю поэзию.
Он осторожно положил книгу на столик у своего кресла.
— Инспектор Росс спросил меня, заметил ли я что-нибудь необычное в поведении мисс Хексем перед тем, как она нас покинула; например, ее задумчивость или влюбленность — вы меня понимаете? Я сказал ему, что ничего такого не заметил. И я не солгал. Я обращал на нее очень мало внимания. Она была бледной провинциалочкой, ничтожеством.
— Как и я! — не удержалась я.
— О нет, нет, Лиззи! Вы — птица совсем другого полета. Как я уже говорил, вы умны, независимы, наблюдательны и красивы.
— Вы мне льстите, — сухо ответила я.
— Ничего подобного, — торжественно возразил Фрэнк. — Все, что я сказал, — сущая правда. По крайней мере, за первые три утверждения я готов поручиться пятью гинеями. Ну а четвертое я вижу собственными глазами.
— Всего пять гиней? — съязвила я.
Фрэнк, ликуя, ткнул в меня пальцем:
— Вот видите? Вы сообразительны, и у вас есть чувство юмора! Уверяю вас, Маделин сообразительностью не отличалась, а чувство юмора у нее отсутствовало напрочь. Маделин невозможно было дразнить; она никогда не понимала шуток и даже не подозревала, что я шучу. Смеяться над ней было совсем неинтересно; едва поняв это, я сдался и утратил к ней интерес. Зато кто-то другой ею заинтересовался, верно? По крайней мере, теперь мы должны это предположить.
Я понимала, куда он клонит, но решила не отвечать. Ведь он первый завел разговор на волнующую его тему.
— Отсюда вытекают две возможности, верно, Лиззи? Либо она познакомилась со своим убийцей в нашем кругу, то есть познакомилась с ним, потому что жила в этом доме, либо она познакомилась с ним в другом месте. Но если речь идет о другом месте, то где? Вы — молодая одинокая женщина, которая недавно приехала в Лондон, как и она. По утрам вы свободны, так как тетя Джулия не спускается вниз до полудня. Как вы предпочтете распорядиться своим временем и куда можете пойти?
Я ответила:
— Пока я еще нигде не была. Но разве не вы говорили, что Маделин читала романы, которые брала в публичной библиотеке? Значит, на ее месте я отправилась бы в библиотеку. Очень может быть, что она познакомилась с кем-то именно там.