Убийство в старом доме

Грэнджер Энн

В голову мне пришла одна мысль. Но чтобы все получилось, необходимо было вначале завоевать доверие Симмса. Хотя предстоящая задача отнюдь не внушала мне радости, я понимала: дворецкий — персона, с которой следует считаться. Для того чтобы осуществить задуманное, мне нужно было заручиться одобрением дворецкого.

— Отрезать вам окорока, мисс? — предложил Симмс, ставя на стол кофейник.

— Знаете, Симмс, — ответила я, — ужасно не хочется никого затруднять, но мистер Картертон уверяет, что миссис Симмс умеет готовить божественные омлеты. Как по-вашему, найдется у нее время пожарить омлет для меня?

Симмс

задумался.

— Да, мисс, наверное, найдется. Сейчас спрошу.

Спустя какое-то время мне подали омлет. Фрэнк оказался прав: омлет был превосходным. Когда Симмс вернулся, чтобы забрать тарелку, я искренне сказала:

— Прошу вас, поблагодарите миссис Симмс! Никогда не ела ничего вкуснее.

— Что вы, мисс Мартин, какие пустяки, — отозвался явно польщенный дворецкий.

— Надеюсь, вчера у вас было не слишком много хлопот с полицейскими, — продолжала я. — Вот миссис Симмс, наверное, пришлось тяжело.

— Миссис Симмс прекрасно с ними справилась, — ответил Симмс. — Миссис Симмс прекрасно справляется со всем. По-моему, в домашнем хозяйстве не бывает такого дела, которое ускользнуло бы от внимания миссис Симмс. Она замечает все!

— В самом деле я тоже так думаю. Она, несомненно, прекрасная повариха, а в доме все работает как часы.

Я приказала себе быть осторожной и не переусердствовать с похвалами. С другой стороны… едва ли слуги когда-либо слышали слова благодарности от Фрэнка или от миссис Парри. Словом, дождь, который попадает на пересохшую землю, быстро впитывается.

— Спасибо, мисс! — ответил Симмс. Мне показалось, что он едва не улыбнулся.

— Мне очень неловко еще больше затруднять миссис Симмс, — продолжала я. — Но, как вам известно, в Лондоне я совсем недавно. После приезда у меня было столько дел, что совершенно не было времени обследовать окрестности. Я собираюсь наверстать упущенное сегодня, но, откровенно говоря, мне страшновато — как бы не заблудиться. Вот я и подумала… не может ли миссис Симмс на пару часов отпустить со мной Бесси? Девочка наверняка знает все здешние улицы и переулки; если я возьму ее с собой, то не буду бояться, что попаду в плохой район. Сначала я думала попросить миссис Симмс отпустить со мной Уилкинс или Эллис, но потом передумала. Моя просьба может их рассорить. Нехорошо, если одну служанку отпустят на все утро, а другой придется работать и за нее, и за себя. А вы как думаете?

Симмс бросил на меня проницательный взгляд. Он оценил мой довод насчет служанок и поджал губы. Я ждала. Решение должно было исходить от него; я не имела права ничего требовать.

— Я переговорю с миссис Симмс, — сказал он наконец, к большому моему облегчению.

Позже дворецкий вернулся и сообщил, что Бесси будет готова пойти со мной в половине одиннадцатого; он пришлет ее в малую гостиную.

Бесси пришла точно, когда позолоченные часы на каминной полке пробили половину одиннадцатого. Перед выходом в город она умылась, причесалась и надела чистое платье без обычного передника. Ее ботинки были начищены. Вместо слишком большого для нее чепца она нахлобучила на голову шляпку, бывшую в моде много лет назад, с широкими полями, закрывающими лицо, и оборкой на затылке. В наши дни носят маленькие шляпки, которым полагается сидеть на макушке.

— Куда же мы пойдем, мисс? — спросила она.

— На разведку, — ответила я. — Для меня здесь все в новинку. До прошлого вторника, когда я сюда приехала, я ни разу не бывала в Лондоне.

— Неужели ни разу? — ошеломленно переспросила девочка.

Когда мы вышли на Дорсет-сквер, Бесси без труда взяла на себя роль гида.

— Мистер Симмс говорит, что раньше здесь была крикетная площадка, но ее перенесли, когда понастроили особняков, а свободное место, какое осталось, превратили в красивый маленький скверик. Иногда вечером по воскресеньям я прихожу сюда и сижу, смотрю на людей. Няни часто выходят сюда гулять с малышами. Забавно смотреть, как они ковыляют в своих платьицах.

Она показала на дом с внушительным фасадом на другой стороне площади, напротив дома миссис Парри.

— Там живет миссис Беллинг. Она часто приходит к хозяйке в гости.

Ее слова удивили меня. Хотя я и знала, что миссис Беллинг живет неподалеку, оказалось, что две подруги обитают практически напротив, через площадь. Я с интересом осмотрела ее дом. Вдруг парадная дверь открылась, и с крыльца сошел молодой человек. Он был долговязый, худой, светловолосый; из-под цилиндра выбивались жидкие прямые пряди. Он извлек из кармана золотые часы, глянул на циферблат и быстро зашагал в сторону Марилебон-роуд. Мне стало любопытно, куда он направляется, но вскоре я решила: поскольку мы идем ему навстречу, а он стремительно приближается к нам, есть вероятность, что наши пути пересекутся.

— Сынок ее, — негромко заметила Бесси.

— Тот джентльмен — сын миссис Беллинг?

— Да, мисс, но я не знаю, как его зовут. Иногда он приходит к нам вместе со своей матушкой. Они играют в карты. Наша хозяйка любит играть.

Я невольно задумалась, знает ли миссис Парри о Бесси столько, сколько знает судомойка о тех, кто приходит в гости к хозяйке. Едва ли! Я успела повидать миссис Беллинг, выслушать ее продолжительный рассказ о выдающихся способностях и достижениях своих детей и хотя бы знала, как зовут ее старшего сына.

Мы дошли до того места, где, как я ожидала, наши с мистером Джеймсом Беллингом пути пересеклись. Из предосторожности все мы остановились. Он снял цилиндр и вежливо поклонился.

— Надеюсь, мисс, вы меня извините, — сказал он, обращаясь ко мне: — Но насколько я понимаю, вы вышли из дома миссис Парри, да и девчушку эту я там видел. Поэтому осмелюсь представиться. Я — Джеймс Беллинг. Ну а вы, наверное, мисс Мартин? Мама рассказывала мне о вас.

При ближайшем рассмотрении внешность у него оказалась привлекательной, но невыразительной. На лошадином лице выделялся довольно острый нос; очень светлые голубые глаза постоянно моргали, как будто у него была близорукость. Я подумала: наверное, обычно он носит очки, но, когда выходит на улицу, снимает их.

Интересно, что именно его мать говорила обо мне? Скорее всего, ничего хорошего.

— Да, я мисс Мартин, — ответила я. — Приехала заменить бедную мисс Хексем.

Бледное лицо Джеймса Беллинга немного порозовело.

— Ах да, мисс Хексем… Я с прискорбием услышал печальную весть.

По крайней мере, его реакция оказалась более человечной, нежели у его матери.

— Да, весть и вправду печальная, — согласилась я. — Конечно, я не была с ней знакома, но не смею, как некоторые, осуждать ее. Должно быть, она много страдала.