Участковая для нечисти
Шрифт:
– А ты нервничал?
– Еще как, - кивнул Мельник.
– Чайник поставь.
– А, ага, сейчас, - девушка повернулась, включила чайник, потом потянулась за кружками, за печеньем… закрутилась, замоталась и успокоилась. Когда она села напротив спокойного Михаила, Лида уже взяла себя в руки и ощущала себя… ну, почти что нормально.
– Я вот думаю, - пробормотала она.
– Миш, вот чего ко мне некромант привязался?
Мельник, узнавший о явлении Геннадия Аксеновича и его словах, пожал плечами. Просто движение вышло у него настолько плавным, что Лида даже немного засмотрелась, потом спохватилась, что это - неприлично! И снова расстроилась.
Ну, вот что это такое с ней происходит?
У нее есть жених.
Есть. Лешкой зовут. Гусаров фамилия. Они еще со школьной скамьи вместе.
А ощущение такое временами, словно она его не знает вообще.
Подумать головой - это невозможно и неправильно. И поведение ее неправильное, и сама она себя ведет так, что даже уважающая себя нечисть за голову схватится. А она - не хватается.
Лешка ведь всем хорош: пригожий, умный, сильный, с характером. Тяжелым. И поступками дурацкими!
Она столько времени от него ответа ждала, весточки, письма ему сочиняла, а, оказывается, он половину даже не читал!
«Наверное, это во мне говорит обида», - потянувшись за печенькой, Лида обнаружила, что на тарелке, где еще пара минут назад была целая горка рассыпчатого лакомства, печенька осталась одна-единственная.
И она не просто осталась, она была оставлена специально для Лиды, потому из всех - эта единственная была с подгорелыми краешками, в точности как девушка и любила.
На глаза навернулись слезы.
Что между делом творит этот невозможный мужчина?! Он же даже не понял, что что-то сделал особенное! Для него это было в порядке вещей.
Захотелось сказать что-то сердитое, захотелось…
Некоторые вещи мужчинам лучше не замечать, но Мельник вскинул голову и тихо спросил:
– Барышня?
Захотелось закричать, громко, отчаянно. Или хотя бы попросить о помощи, потому что Лида окончательно запуталась в том, кого она любит на самом деле.
В проблемах женщины крайними всегда выступают мужчины, но девушка смогла сдержаться, не сказать того, чего хотелось, что накипело. Сдержалась. Взяла печеньку, начала ее грызть и заставила себя успокоиться. А потом для рефлексии времени не осталось.
С улицы донесся тревожное ржание, Шторм подавал знак, что явились незваные гости. А вслед за этим донесся звук пистолетных выстрелов. Кто-то отстреливался и приближался к мельнице…
– Марат?
– пробормотала Лида, поднимаясь с места.
Верный обрез скользнул в руку.
Мельник встал рядом.
Так вдвоем они покинули мельницу. Предстояло взглянуть на ночных гостей.
Выстрелы приближались медленно, и, судя по отзвуку, отстреливался один-единственный человек. Лида, забросив обрез на плечо, погладила по бархатному носу любопытную морду Шторма, которую тот положил ей на плечо:
– Кажется, кого-то застали врасплох, - пробормотала она.
– Главное, чтобы врасплох не застигли нас, - Мельник оглянулся на свои владения, оглядел их, не то что-то рассчитывая, не то что-то решая.
– Миша?
– Не самый лучший день, - пробормотал тот.
– Смотря для чего, - возразила Лида.
– Но я что-то вообще не понимаю, о чем идет речь и к чему весь этот разговор.
– К птичкам, барышня.
Склонности к дурным шуткам за Мельником Лида не замечала, поэтому и вскинула голову, чтобы увидеть… Ну, да, наверное, это были птички, но только на какой-то очень страшный, нечеловеческий манер.
У них у всех были огромные птичьи лапы, мощные когти с загнутыми когтями. А в какой-то неуловимый момент птичье тело переходило в тело человеческое. Парило все это создание на крыльях, в которые переходили руки.
Человеческие лица были покрыты перьями и искажены болью.
За Лидиным плечом с явным восхищением выдохнул Мельник:
– Какая силища!
– Это сделал некромант?
– спросила девушка, повернувшись к нему.
– Да. Гарпии - птицы-предвестники смерти. Падальщики, питающиеся объедками со стола некроманта, и просто сами по себе неприятные порождения.
– Что они могут?
– Многое, например, вот так, - Мельник, не церемонясь, схватил девушку за плечо и дернул к себе, закутывая силой границы.
Гарпия, парящая почти над самой мельницей, распахнула пасть и плюнула в Мельника и Лиду комком черного потрескивающего огня.
На земле, куда приземлился снаряд, осталась черная опаленная вмятина.
– Мило, - пробормотала Лида.
– Очень! Она же так может все сжечь!
– Может. Например, помнишь, безумному Нерону приписывают, что он сжег Рим? На самом деле сожгли его эти «красавицы», когда охотились на императора.
– Чем он им не понравился?
– Им наверняка понравился его вкус. А вот хозяевам гарпий не понравилось, как много власти удалось получить Нерону.
– Это единичный случай?
– Нет, - Мельник едва уловимо улыбнулся и продекламировал: - Скажи-ка, дядя, ведь недаром, Москва, сожженная пожаром, была французу отдана.
– Все, - Лида вскинула ладонь, помахала ею перед лицом.
– Все-все-все! Достаточно. Я оценила, вняла и… Будем считать для ясности, что испугалась. Слабые места у них есть? В том смысле, справиться с ними как?
– Мои предки разбирались с этими красотками очень даже просто. Лассо на лапы и резко вниз, как только внизу окажется - сверху клетку или полотно, а сразу же после этого отрубить голову.
– Однако, - пробормотала Лида.
– У тебя нужные приспособления есть?
– У меня, - взглянул Мельник на девушку, - есть Дари.
– Твоя кошка, - понятливо кивнула девушка.
– Назовем это так.
– А потом?
– Просто смотри.
До этого Лида не увлекалась ни средневековыми фильмами, ни такими же книгами.