Участник Великого Сибирского Ледяного похода. Биографические записки
Шрифт:
После этого, написано автором, он выбросил пистолет и перестал грабить пассажиров такси. А почему не написать, что раскаяние наступило раньше и он в такси вернул женщине деньги? Тогда он превзошёл бы Виктора Гюго.
Описана случайная (опять случайность!) встреча с Орасом на вокзале в Таллине, дружки Ораса принялись следить за Ахто, сюжет обретал всё большую остроту.
Вопросы и выводы
Этот человек, до двадцати лет не умевший читать по-русски, не мог сам написать вещь, сказал мой отец. Я продолжил в подтверждение. Там, где описывается жизнь Ахто в Германии, одной из глав дано название маленького немецкого города «Егерь» (J"ager –
Скитаясь по Германии, Ахто забрался в тендер паровоза, полный угля, так что стал чёрным. Увидевший его немец спросил: «Ду, нигер, вас махст ду хиер?» (Ты, негр, что делаешь ты здесь?) По-немецки фраза пишется: «Du, Niger, was machst du hier?» В немецком языке «e» после «i» не произносится, слово «hier» немцы произносят «хир». Ахто слышал часто это слово, тем более что запомнил обращённый к нему вопрос, и не написал бы «хиер». Написавший, которому дали фразу на немецком, просто заменил буквы русскими буквами, ибо, повторяю, не знал немецкого.
Мой отец, выслушав мои объяснения, заключил: это уже конкретные доказательства, что писал вещь не Ахто Леви. Язык лёгок, местами ироничен. Работал профессионал. Поручить ему дело могла только высоко стоящая инстанция. Но каким образом записки одного из десятков тысяч преступников, если эти записки существовали, привлекли внимание руководства? Кто стал читать написанное по-эстонски или на ломаном русском и передавать влиятельным людям? Да мало ли чего пишут и преступники, и не преступники.
«Он оказал органам большую услугу», – сказал мой отец об Ахто Леви.
Папа обратился к тексту. Итак, парень, случайно попав в дом сожительницы его отца, узнал, что того убили не коммунисты, его смертельно ранил «лесной брат». Узнал и якобы сказанное отцом, что компания Роосла – это бандиты, грабящие население, предающие Эстонию.
Теперь Ахто должен мстить за отца не коммунистам, а Роослу (Орасу). Ахто пришёл к нему и ударил его ножом. Орас упал, но лёжа ударил парня ногой, потом нанёс ему удар чем-то тяжёлым по голове, парнишка потерял сознание. Очнулся он, лёжа в крови, голову ломило. Вероятно, пишет Ахто Леви, Орас подумал, что убил меня, «и ушёл, чтобы не возвращаться». Откуда Ахто известно, что тот решил не возвращаться?
В домике оказалась бутылка водки – словно нарочно для того, чтобы парень облил себе пораненную голову.
Это и то, что Ахто попал в дом бывшей сожительницы своего отца, – конечно, выдумка. Она нужна для того, чтобы читателю стало ясно – бывший легионер убедился, кто такие на самом деле «лесные братья». Это бандиты, предающие Эстонию.
Главный вопрос вызывает попытка «апостолов» отплыть в Швецию. Пограничники накрыли группу так, что ясно – они знали место и время. От кого? «Да от Ахто!» – сказал мой отец. Самого Ахто там не было: умиляющее закапывание тетрадей в песок под бешеным огнём пограничников и то, что было потом, – явная фантазия. Тропинка, словно в сказке, привела его к лесному дому, где вблизи нет соседей, нет собаки. Хозяйка целую неделю не замечала, что на чердаке кто-то живёт. Она глухая? Вынося корм свинье, она что – больше не показывалась и потому не наткнулась на парня, который спускался с чердака поесть из свиного корыта? А как он добыл в доме кое-какую одежду? Связал хозяйку, а, может, задушил?
А то, что он от школьного друга отправился в кофейню? Без гроша? Или друг одолжил ему денег? Словом, правдой выглядит лишь то, что пограничники накрыли группу и был бой, в остальное поверит только глупый.
Таким образом, сказал мой отец, заслуга Ахто перед властью велика. Уничтожена группа в двенадцать отчаянных людей, вооружённых автоматами, пулемётами, гранатами. Парню простили его участие в делах группы. Скорее всего, его послали куда-нибудь учиться, приобретать профессию, но систематический труд был не по нему. Он воровал ещё в Германии, стал воровать и в СССР. То, что он выдал группу «лесных братьев», не освобождало его от необходимости не нарушать закон, – он попадался, его сажали. И он доносил и на воров. Такое, сказал отец, не редкость: вор, воруя, в то же время поставляет информацию органам о других преступниках, получает за это поблажки. В тех же записках Ахто Леви рассказывает, как воры были на деле, а когда их сцапали, одного почему-то отпустили. Сходка решила, что он дело уже заранее «заложил».
Папа перешёл к фигуре Ораса. Случайно встретив Ораса на вокзале в Таллине, Ахто определяет, что тот живёт, не опасаясь ничего и вполне акклиматизировался. Надо же! И тому, конечно, известно, что Ахто выслан в дальние края. Чем подкреплена эта уверенность? По мнению Ахто, Ораса надо теперь опасаться. Почему? Тот думает, что бывший знакомец может его выдать? Так и выдал бы, не откладывая, для этого много времени не требуется.
Словом, Орас поручил дружкам выслеживать Ахто. А тот встретил свою любовь. Мой отец знал от студента литинститута, бывшего уголовника, как воры в местах заключения любят повествовать о своей жизни. Во всех историях непременно присутствует порядочная девушка или женщина, часто – дочка или жена генерала, – которая влюбилась в вора.
Неудивительно, что и у Ахто Леви случилось подобное. Однажды в Таллине из одного магазина выпорхнула девушка со свёртком в руках. Получилось, по словам автора, что он налетел на неё, а она на него. При этом она уронила свёрток, в котором была ваза, а ваза-де, как положено всякой стеклянной посуде, раскололась. Он и она вместе собрали осколки, а спустя время он стал проникать в её квартиру, разглядывал фотографии в её фотоальбоме. Мужчины на снимках не понравились, кроме одного. Это «военный, положительно симпатичная личность, и глаза тоже симпатичные». А что иное можно сказать о советском военном? Разумеется, симпатичный.
Однажды Ахто заснул в квартире, как с ним уже случилось в чужом жилье. Девушка оказалась женой симпатичного военного, жить с которым не захотела, оставила ему их дочь, а вот вора приняла, зная, чем он занимается, что его ищут. Автор пишет, что квартира у неё маленькая, из двух комнат. Ну не в коммуналке же она должна обитать, если ей суждено принять Серого Волка? А вообще, в то послевоенное время, наверное, нормальным было иметь на одного комнаты три-четыре.
Её звали Сирье, она уговаривала Ахто повести честную жизнь, преданно ждала его, когда он отправлялся на промысел, сидел за решёткой.
Между тем его выследили дружки Ораса, они вышли на Сирье, а он бежал. Когда вернулся, узнал, что Сирье убили ударами ножа в грудь. Почти как в песне:
Ни на кого не променяв,
Я каждый шрам его любила,
Красавца-вора моего
От финки грудью заслонила…
Серый Волк познакомился у скупщика краденого с вором по кличке Лис, который позвал в свою компанию. Волк и Лис шли на лыжах через леса, болота, забрались в глушь, где хутор носил название Трясина. Здесь Лис представил приведённого компании, и – вновь игра случая! – это оказалась компания Ораса. Лис не подозревал, что тот знаком с Серым Волком. Старые знакомые обменялись рукопожатием, Ахто стал уверять, будто сам искал эту группу, чтобы вступить в неё, и ему поверили. Группа, пишет автор, называла себя Союзом, его члены-де подделывались под идейных, зная, что эстонцы бандитов не поддерживают, а тут «борцы за свободную Эстонию».