Учебное пособие по речевой практике и переводу языка хинди. По материалам рассказов индийских писателей

Дрюкова Клара Усагалиевна

Товарищи! Язык скорпионов – так называемая «тарашкевица» – ярко свидетельствует о его предательстве. Он оторвал белорусский от его русских корней и бросил в пучину польского недоязыка. Да, его книжонка вышла в 1918 г. сначала на западном латинском алфавите, а уж потом на родной русской кириллице. Если бы Тарашкевич достиг своей гнусной цели, белорусы ныне использовали бы алфавит капиталистических эксплуататоров, империалистического НАТО, поляков – порнографов и гомосексуалов.

Товарищи! Благодаря нашему любимому лидеру Александру Лукашенко наша родина поддерживает теснейшие узы дружбы с нашими русскими братьями, сохраняя верность их совершенному языку и исконной славянской кириллице. Давайте не щадя жизни защищать эти достижения! Да здравствует Лукашенко! Да здравствует русский

язык! Смерть белорусскому языку предателей!

* * *

Друзья, нас долго подавляли. До 1990-го мы находились под гнетом московского Политбюро. Ныне нас угнетают собственные минские власти, диктатор Лукашенка – друг русских, враг своего народа и нашего языка. Предатель Лукашенка снова сделал русский государственным языком нашей страны, официально – наряду с беларуским, но на самом деле – взамен и поверх него. И в довершение всего он отказывается отменить «наркомовку» – беларуский язык мрачной советской эпохи. В 1933-м московские комиссары обесчестили – нет, совратили – язык наших предков, загнав его в тиски русского. Спору нет: русский – богатый музыкальный язык, тесно связанный с нашим. Но он не наш язык. Любая попытка сделать беларуский более похожим на русский – это коварная атака на наше наследие, нашу независимость, нашу национальную гордость.

Наш долг, патриотический долг всех беларусов, твердо держаться правил орфографии, лексики и грамматики, разработанных Браниславом Адамовичем Тарашкевичем, которого мы чтим как отца современного беларуского языка, с тех пор как в 1918 г. он опубликовал школьный учебник беларуской грамматики. В этом учебнике он описал настоящий – классический – беларуский язык. Язык, на котором говорят и пишут интеллигентные, современные, демократичные беларусы. Язык, на котором должны говорить наши лидеры и наши учителя. Это – наш язык, а не русский и не (хуже того) псевдорусский гибрид – наркомовка.

Друзья, нас ждет светлое будущее. Беларуская интеллигенция любит свой язык. Она пишет книги на своем классическом языке. И наши друзья, члены заграничных диаспор, тоже любят классический беларуский. Только Лукашенка и его прихвостни мешают этому языку занять то положение, которого он заслуживает: национального языка, единственного государственного языка во всей Беларуси.

И, друзья, пусть вас не смущает то, что все беларусы понимают друг друга, на каком бы языке они ни говорили и ни писали. Пусть вас не сбивает с толку, что даже русские понимают наш язык. Суть в том, что мы – беларуский народ. А народ заслуживает собственного языка. Одного языка, а не двух полуязыков, как у норвежцев. Хотим ли мы, чтобы Беларусь стала похожа на Норвегию? Ни за что! И поэтому мы говорим: да здравствует уникальный классический беларуский!

Талака – добровольный совместный труд на пользу общине. Не коммунистическое изобретение, а старая традиция.

16

Кляйнштайнский и его соседи

Люксембургский

Была на свете зеленая и плодородная земля, назовем ее Кляйнштайном, где обеспеченный и культурный народ процветал под благодатной властью князя, чье имя – Джон – было таким же непритязательным, как и его подданные. Кляйнштайнцы жили сами по себе, стараясь поддерживать мирные отношения с соседями. Жизнь их текла спокойно и счастливо.

Удивительным свойством кляйнштайнцев было их знание языков. Между собой они разговаривали по-кляйнштайнски. Но с этим языком за пределы их крошечной страны было далеко не уехать. Лишь немногие в одной из сопредельных стран говорили на том же языке, остальной мир едва ли знал о существовании Кляйнштайна.

Кляйнштайнцы подошли к решению этой проблемы на редкость практично. Первые несколько лет в школе детей учили на их родном языке: не только чтению и письму, но и математике, естествознанию и истории. После того как ученики

осваивали кляйнштайнский, учителя переставали его использовать. С этого момента все предметы преподавали на восточном языке. Это был один из самых больших соседских языков, и поскольку он очень напоминал кляйнштайнский, дети с ним легко справлялись.

На этом можно было бы и остановиться, но прямо за западной границей Кляйнштайна говорили на другом языке, который понимало много людей по всему свету. Поэтому старшеклассников и студентов кляйнштайнцы решили учить на западном языке. Конечно, детишек не бросали за борт в открытом море: в младшей школе у них были уроки западного, да и телевещание на западном языке было в Кляйнштайне очень популярно.

В результате большинство кляйнштайнцев знало не меньше трех языков. С друзьями и соотечественниками они говорили на родном и близком кляйнштайнском. По радио тоже обычно звучал кляйнштайнский, пресса по большей части была на восточном языке, а законодательство – на западном. С иностранцами они без труда переключались на подходящий язык. Все это облегчало торговлю и открывало путь к огромному множеству книг, ведь мало кто из издателей был готов тратить силы на кляйнштайнский. Кстати, в школе их учили и всемирному языку, на котором говорили повсюду (хотя этот язык им обычно удавалось освоить лишь на школьном уровне). И так кляйнштайнцы счастливо жили-поживали.

Vill gaer по-люксембургски означает «Очень люблю» – надпись сфотографирована на фламандском побережье.

Vill Gaer: Marco Galasso/flickr.

Мораль тут такая: правда, было бы здорово, если бы вся Европа последовала примеру кляйнштайнцев? Хорошо, когда есть язык, который можно назвать своим, но зачем упрямо цепляться за него, если рядом есть общеизвестный язык? Конечно, английский уже преподают по всей Европе, но слишком мало и слишком поздно. Учить язык намного проще, если начинаешь рано и пользуешься им по-настоящему на других уроках: географии, математики и даже физкультуры. Мудрый и любезный народ Кляйнштайна усвоил этот принцип обучения, и посмотрите, как им это помогло! А было бы еще лучше, если б для изучения они выбрали английский, а не те языки вчерашнего дня, которые проживали по соседству…

Да, и кстати, Кляйнштайн – не просто плод моего воображения. В этой сказке довольно точно описана история страны, чье название тоже означает маленький замок – история Люксембурга. Или Letzebuerg, по-люксембургски.

В английском нет заимствований из люксембургского.

Verkёnnen – постепенно начинать ощущать физические и умственные признаки старости.

17

Языковое самоутверждение

Шотландский и фризский

Как вы, несомненно, знаете, крайний север Великобритании несколько отличается от юга. Исторически отличается: он очень недолго пробыл под властью римлян и очень поздно потерял независимость. Географически отличается: на севере расположено удивительное множество озер и островов. Политически отличается: тут есть собственная национальная партия, а левые на всеобщих выборах неизменно получают большой перевес. Эстетически отличается: национальный напиток местных жителей – виски, а не пиво. И лингвистически тоже Шотландия отличается, потому что здесь есть leid (язык), тесно связанный с английским, но отличный от него – скотс (англо-шотландский или просто шотландский).