Ученье – свет, а богов тьма

Жукова Юлия Борисовна

– Ну вот, например, – громко произносит пастух, останавливаясь около горы рябого меха. – Второгодочка, быстрый, как стрела. Небольшой, мальчику подойдет.

– Мы не на год коня подбираем, – замечает Азамат. – Князь скоро с меня ростом будет, куда ему небольшого конька?

Скотина обиженно фыркает. Кир старательно изображает, что его это все не касается.

– Ну вы хоть прикиньте… – разводит руками пастух. – Зверь-то правда хороший. Давайте я собачку подержу.

Кир хмурится и отдает поводок Азамату. Обходит лошадь спереди, трогает за морду. Мне даже на это смотреть страшно –

щас этот конь его как укусит! Но ничего, вроде обошлось. Кир кладет руку скотине на хребет, примеривается и запрыгивает. Конь оборачивается посмотреть, что это за дрянь прилипла у него к спине. Кир отдает тихую команду, и конь нехотя трогается с места. Филин понимает, что хозяин уезжает без него, и заливается испуганным лаем. Со стороны шатров ему откликаются местные. Алэк решает немного похныкать.

– Спокойно! – с нажимом приказывает Кир. – Я никуда не ухожу.

Лучше всего это действует на Алэка. Мы с Азаматом хихикаем.

– Ишь ты, как пес переживает, – раздается у нас за спиной голос другого пастуха, который с севера.

– Да, они такие друзья, звездолетами не растащишь, – довольно отвечает Азамат, не отвлекаясь от созерцания Кира на коне.

Северянин здоровается со мной и присматривается к Филину.

– Неужто худульский горный?..

– Он самый! – поддакивает второй пастух.

– Вот это да… За сколько ж вы его купили, Ахмад-хон? Если не секрет?

– Его сын в лесу нашел, – бездумно отвечает Азамат, внимательно следя, как Кир спорит с конем о скорости перемещения. Животное ленится переходить на галоп.

Пастухи переглядываются. Я с интересом изучаю их мимику – вроде как свои люди, не станут же они красть собаку своего князя, правда? Но какой-то заговор тут явно происходит.

Кир возвращается рысью и спрыгивает с лошади.

– На этом ездить – только ругаться, – сообщает он.

– А, так вам послушного надо? – с плохо скрываемой усмешкой спрашивает северянин. – А мы думали быстрого…

– Ему хорошо бы неленивого, – отрезает Азамат. – Конь должен сначала переходить на галоп, а потом уже спрашивать зачем. А этот только и оборачивается, мол, уверен наездник? А может, еще порысим?

Кир улыбается в воротник, пастухи снова переглядываются. Да что такое, не пойму?

Пастух-северянин подводит нас к другому коню, побольше. Мне против света вообще не видно, где он там заканчивается. Шерсть у него белая с серым. Наверное, если бы был короткошерстным, был бы в яблоках, а так просто рябой. Кир рассматривает его безо всякого энтузиазма, выслушивая похвалы пастуха. Как и с первым, знакомится, погладив по морде. Потом заходит сбоку, подпрыгивает, чтобы дотянуться до хребта, и подтягивается на руках. Конь издает возмущенное кудахтанье и дергает с места куда-то в бескрайние просторы. Киру удается его притормозить примерно через полкилометра.

Азамат качает головой.

– Вы чего, лошадей нормально объездить не можете? Куда это годится?

– Да он послушный, только пугливый немного, – оправдывается северянин.

– Да? – грозно переспрашивает Азамат. – И почему ты решил, что сыну Императора подойдет пугливая лошаденка? Мне что, приплатить вам нужно, чтобы лучшего коня получить?

Кир возвращается и спрыгивает на землю, даже не пытаясь высказаться по поводу лошади: Азамат и так за него говорит.

– Ну, ну, не кипятитесь, Ахмад-хон! – Пастух поднимает ладони. – Давайте я вам самого-самого послушного коня покажу. Вот, пожалуйста.

Он подзывает зеленовато-бурую скотинку с несчастными глазами. Кир глубоко вздыхает и тихо-тихо говорит:

– Отец… А можно мне… покрасивее?

Азамат хмыкает и хлопает Кира по плечу.

– Пройдись-ка ты вокруг, сынок, да присмотри себе сам какого хочешь.

Кир забирает у него Филина и уходит в гущу лошадей, а мы остаемся отчитывать пастухов. Минут через пятнадцать ребенок возвращается верхом и вполне довольный. Скотина под ним черная с ярко-рыжими гривой и хвостом, как у моего Пудинга, Филин трусит рядом, довольно погавкивая.

– Вот. – Кир демонстративно объезжает вокруг нас. – Этого хочу.

Азамат хлопает коня по шее:

– Да, неплохо, неплохо. Полуторалетка, да?

– Ему год и семь, – говорит пастух-долхотчанин. – Но этот с норовом, абы кого к себе не подпускает.

– Сын у меня тоже с норовом, – усмехается Азамат. – Достойная пара.

Кир напрягается, пытаясь понять, похвала это была или укор.

– Хороший, хороший, – заверяю его я. – Ты, Кир, я смотрю, вообще со зверьем легко ладишь.

Ребенок смущенно кивает.

К нам приближаются остальные два пастуха, наконец-то сладившие с шатром.

– Здоровья вам, Ахмад-хон, Хотон-хон, – в унисон желают они, кланяясь. – Извините, что сразу не подошли, – продолжает один. – Видите, на этом ветру чуть крышу не унесло.

– Да я смотрю, она у вас закреплена как-то хлипко, – замечает Азамат. – Так на малых шатрах крепят, на большом и не будет держаться. Вы бы…

Дальше он пускается в объяснения технологии, которых я не понимаю, так что я переключаюсь на Кира. Он довольно гладит по гриве своего нового коня.

– А тебе не нравятся такие серебристые, как у Азамата? – спрашиваю.

Кир невнятно поводит плечом.

– Я пойду еще проедусь, – говорит он вместо ответа и отчаливает под веселый лай Филина.

– Хотон-хон, – негромко окликает меня пастух-долхотчанин. – Может, вы знаете, почем собачку-то покупали?

– Да не покупал ее никто! – пожимаю плечами. – Чего вы зациклились? Мы Кира вместе с собакой нашли, с собакой и забрали.

– А-а… – странным тоном протягивает северянин. – Ну тогда конечно, приходится говорить, что нашел, это понятно. Императорский сын все-таки, негоже…

– Думаете, я не слышу?! – вопит у меня за спиной Кир. – Я его не крал! Я знаю, что все думают, что я его украл, но я не крал!!!

Он подлетает к нам и спешивается, на щеках красные пятна, в глазах слезы. Я беру его за локоть – ишь как его проняло!

– Кир, успокойся, чего ты так переживаешь?

– Того! – Ребенок разворачивается ко мне и продолжает тем же громким, надорванным голосом: – Меня это уже достало! Все думают, что я вор! А я его не крал!!!

– На меня-то не кричи, – говорю. – Я знаю, что ты его не крал. Что ты так нервничаешь из-за двух идиотов, которые только и годятся коров пасти?