Ученье – свет. Только объясните это темным

Велесова Светлана

Шепнув Ярославу, что пока едут, она немного подремлет, Ника раздвоила сознание. Одна она ехала в фургоне, полусонно прислонившись к парню, а другая она вместе с Романом Евгеньевичем находилась в лаборатории. Быстро же он туда добрался.

Белые стены, белый свет, люди в белых халатах, хирургические столы и прикрученные к ним ремнями люди. Мужчин раздели до белья, подключили к капельницам. Вокруг них суетились медики, прикрепляя к коже датчики с проводами, идущими к сложному оборудованию, расставленному вокруг каждого стола.

Роман

Евгеньевич приблизился к одному из мужчин, наклонился над ним, и Ника поняла, что смотрит в спокойные серые глаза молодого человека.

– Как твое имя?

Фургон тряхнуло на выбоине в асфальте, контакт на мгновение прервался, и когда Ника опять подключилась к магическому оку, мужчина уже представился, а полковник продолжал задавать вопросы.

– Кто твой командир? Кто дал приказ на похищение? Куда их должны были доставить?

В ответ – упрямо сжатые губы и взгляд человека, понимающего, что его молчание ничего не значит. В таких структурах рано или поздно говорят все. Но пока он властен над собой, от него больше не услышат ни одного слова.

Ника почувствовала, как ее начинает подташнивать. Ей очень не хотелось смотреть на происходящее, но, кроме нее, больше некому, а Роман Евгеньевич вряд ли поделится с ними результатами допроса. Это был единственный способ раздобыть хоть какие-то сведения, потому что все остальное от них тщательно утаивалось. Настала пора в корне менять эту ситуацию. В конце концов, на ней большая ответственность за близнецов, чем на Романе Евгеньевиче.

– Вот даже как? – Мужчина отвернулся, поманил к себе медика, освобождая ему место рядом с пленным: – Начинайте, лейтенант.

Врач протянул руку к капельнице, и вещество начало капать в два раза быстрее. Привязанный парень вздрогнул, его глаза расширились, но всего лишь на мгновение, пока он не столкнулся взглядом с Романом Евгеньевичем.

– А ты что думал? Мы руки тебе будем выкручивать? Через пять минут сам все расскажешь. – Несмотря на циничность слов, в голосе полковника прозвучало нечто похожее на сочувствие.

Задержанный не ответил. Маска невозмутимости давалась ему все трудней. Взгляд под действием препарата стал рассеянным, губы приоткрылись, из горла вырвался хрип, словно ему было нечем дышать, изо рта повалила пена.

– Полковник?! – перед Никой мелькнул испуганный врач.

Роман Евгеньевич среагировал быстрее. Вынул иглу капельницы из вены, но было поздно. Сильный, молодой, абсолютно здоровый организм не справлялся с действием лекарства. Парень выгнулся дугой. Чудовищная судорога сотрясала его, заставляя дико выкатывать глаза с полопавшимися кровеносными сосудами. А потом он резко рухнул и затих, распластавшись на столе, и Ника с ужасом поняла, что неотрывно смотрит в стекленеющие мертвые глаза.

– Немедленно прекратить введение препарата остальным! Не хватало нам получить еще пять трупов.

– Уже сделано, – доложил начальству другой врач, вместе с коллегами суетящийся вокруг задержанных.

– Что произошло? –

Уже чуть более спокойный голос Романа Евгеньевича выдернул Нику из оцепенения.

Лейтенант прекратил осматривать мертвеца и отрапортовал:

– По предварительным данным уже сейчас могу сказать, что смерть наступила в результате анафилактического шока, вызванного аллергической реакцией на препарат. Частное это явление или им всем сделали прививки, будет ясно только после того, как проведу вскрытие.

– Делайте, и чтобы через час доклад был у меня.

Роман Евгеньевич вышел из лаборатории…

Открыв глаза, Ника поняла, что, если бы не крепкие объятия Ярослава, она бы давно сидела на полу. Парень, почувствовав, как она обессиленно съезжает с лавки, посадил ее к себе на колени. Он ни о чем не спрашивал, понимая, что сейчас не время и не место для откровенных разговоров. Она же, уткнувшись носом ему в шею и обхватив руками, никак не могла согреться. Могильный холод пробирал до самых костей, заставляя стучать зубами от пережитого страха. Никогда доселе она не видела смерть так близко. Причем смерть, наступившую так внезапно.

Даша с Денисом, притихшие, словно мышки, сидели напротив, и в полутьме фургона было видно, что хотя они и не понимают причины ее состояния, но им тоже страшно.

Скоро машина остановилась. В полном молчании они выбрались наружу и завертели головами, пытаясь понять, куда их привезли. Оказалось, их высадили в квартале от дома, где жили Ника и близнецы.

– Идите спокойно, вас проводят, – «обрадовал» Свиридов и уехал.

Неужели на этом сегодняшнее происшествие закончилось? Нахлынуло облегчение, что они живы-здоровы и возвращаются домой все вместе. Ярослава она от себя сегодня точно не отпустит, иначе ей нипочем не уснуть этой ночью.

Откат наступил почти мгновенно. Ника почувствовала, как ноги подкосились, над головой в стремительном хороводе заплясали звезды, и последнее, что она увидела, это испуганный взгляд Ярослава, успевшего подхватить ее на руки.

Глава 17

Странно, утро наступило именно тогда, когда она выспалась. Что за чудеса? Ника сладко потянулась, открыла глаза и улыбнулась, увидев улыбку Ярослава.

– Проснулась, соня? – Он сидел на полу, скрестив ноги. На коленях – раскрытый ноутбук. Интересно, где он его взял? Неужели выпросил у Дениса?

– Который час? – Ника с нарастающей тревогой прислушалась к тишине в квартире. Глянула в окно, за которым солнце медленно приближалось к зениту, и ее обуяла паника. – Как долго я спала?

– Неважно. Главное, что ты выспалась. – Парень переставил ноутбук на пол и встал. – Кофе будешь? Еще горячий.

– А как же пробежка? – Она не могла представить, чтобы Роман Евгеньевич добровольно отменил тренировку. Он ясно дал понять, что поблажек ни для кого не будет.

Видимо, ее мысли отразились на лице, потому что Ярослав улыбнулся еще шире: