Ученица Хозяина Топи
Шрифт:
— Ты нам так хорошо силы дала в последний раз, что мы на ступень выше шагнули! — а это уже Славка появился снова перед Весей.
Странно то было, конечно, и надо бы найти что-то в библиотеке на эту тему, да почитать на всяк случай, что там еще ей предстоит ожидать от своей малышни, но нынче не о том голова болела.
— Молодцы, что научились эдакому, полезным может оказаться, — потрепала довольных по маковкам, — а я вас спросить кое о чем хотела…
Сама к постели прошла, села на край, потанята следом.
— Велесова ночь уж завтра…
— Да-да! — воодушевленно
— Тятьки?
— Да, отжившие свое в Яви потани в Навь перешагивают. Там уж либо отыскиваем, кому служить, да кто силой кормить станет, либо сами кому подпиткой становимся, — вздохнул горестно Славка.
— Ужас какой, — поразилась девица.
— Ну, нам-то не грозит, покамест ты, хозяюшка, нас насыщаешь. О чем спросить-то хотела?
— Перебивай чаще, — шикнул на друга Зарька.
— Ну, не бранитесь, — осадила их ведунья, — а спросить хотела, почему людей на Велесову ночь не допускают.
— Так знамо ж, — фыркнул Славка насмешливо, но Зарька приятелю на хвост копытцем встал. А как тот зашипел, на хозяюшку свою головой кивнул, мол, если б знала — не спрашивала бы. Тот и потупился.
— В ночь эту грань меж Навью и Явью истончается, князь Кощ является проведать тех, кто на болотах обретается. Он при жизни человеком был и в этих местах обитал да правил, вот и наведывается, проверить, как, стало быть, земли его процветают. Раньше-то дань собирал с живых. Да только тем не по нраву пришлось ушедшему в Навь князю дань платить. Вот маги ваши на то управу и нашли — Хозяин Болот защиту выстраивает, чтоб князь темный по землям людским не шастил, да смертных не пугал. Тот поначалу, конечно, злился без меры. Но, толкуют, уговорились как-то. А как, мы уж не ведаем.
— Лютый он, этот князь? — спросила прямо, сама ж замерла, ответа ожидая.
— Да чего ж ему лютым быть, — не понял Зарька, — обычный. Не, может, конечно, какой гадостью проклясть, но для того надобно его рассерчать.
— Значит, коли я на празднество явлюсь, он мне ничего дурного не сделает?
Потанята переглянулись.
— Людям туда нельзя, — протянули задумчиво.
— Почему? Хозяин ведь тоже человек, а ходит, да еще и следит за празднеством.
— Никогда людей на Велесову ночь не пущали… — кажется, мальчишки и сами в замешательство пришли.
— Хотя коли подумать, то что там такого? Пьют, едят, да танцуют до петухов…
— Через костры вот прыгают, — перечисляли они наперебой. А Веся все больше в решимости крепла. Раз уж эта парочка не боится, то ей-то чего опасаться, верно?
— Хозяюшка, а ты никак собралась…
— Тише! — потянулась порывисто рот зажать говорливому Славке да прислушалась, а ну как магик решит подслушивать? Но в зале за дверью тихо было. Ответила Веська шепотом, — очень хочется взглянуть! Милаша обещала, что присмотрит да позаботится… Но мне помощь ваша надобна.
Переглянулись потанята меж собой, да в глазах проказников искорки зажглись. Кому, как не им правила нарушать? А уж тем более, когда их хозяюшка того просит?!
Утро начиналось спокойно, Веша по обыкновению к завтраку накрывала. Лесьяр уж тоже спустился, да за столом сидел, за девицей наблюдая.
— Сегодня тебе придется самой практиковаться, — заговорил, зевая, да рот ладонью прикрывая, — мне надобно еще раз все перепроверить, пока солнце зенит не пересекло.
— Как скажешь, — улыбнулась Веська покладисто, взвар по чашкам разливая. Лесьяр на нее с прищуром глянул, локтями в стол уперся да на сцепленные пальцы свои подбородком оперся.
— Что, и на празднество боле проситься не станешь? — а сам так подозрительностью и сочится, глазами на нее сверкает.
— Ты же все вчера сказал, — пожала плечами в ответ. Но не нравилось при том магику, как девица взглядом с ним избегает встречаться. Надобно ее из равновесия вывести… Может, тогда и сболтнет чего.
Ухнул в тень позади да за спиной девичьей вмиг возник, по обе стороны от нее руками в стол упершись, чтоб не сбежала. Веська вздрогнула всем телом, да пискнула, точно мышка, вызвав тем улыбку на маговых губах. Смешная. Сжалась вся, дрожит от напряжения мигом накатившего. И знал Лесьяр, что стоит ему к ней прижаться, да в объятия заграбастать, как напряжение отступит, и растечется она в лапах его теплым кисельком. И не боится ведь, доверяет. Это и подкупало. Прочие через страх, через силу шли, хоть и по своей воле. А с Весей вот вспомнил себя обычным человеком, не Топи Хозяином, а мужчиной, коим прежде был, до того, как сюда сослали. Точно ото сна очухался. И в душе вот снова тепло разливается с нею рядом. Уютно, покойно и радостно. И играться хочется с девичьим румянцем.
— И что же я сказал? — воркует ей вкрадчиво, голосом низким да едва слышно. Хочется еще ближе подступиться, зарыться носом в золотистые волосы, что крапивой и иными травами пахли, будто на летнем лугу. Сжать пальцами тонкий девичий стан, но боязно спугнуть. Юна она совсем, особливо в сравнении с ним. И пускай выглядит магик немногим старше, да, почитай, полвека меж ними разницы. А значит, будет подбираться к ней бережно, не станет стращать боле, приручит, как маленькую лесную птичку. Пусть привыкнет к его близости, к тому, что он из тени может вынырнуть в любой миг, чтобы запах ее вдохнуть. Времени много впереди. А после — увезет ее с болот и покажет весь мир, бросит к ногам ее, развернет простором и даст на выбор любую дорогу, какую она захочет. Лишь бы не оттолкнула, да рядом быть позволила, дышать ее теплом.
Улыбнулся собственным мыслям. Каковое, однако, романтическое расположение духа пробудилось. Хотя что взять с себя? В минувшие времена он о многих пекся, кто в стены храма жаловал к магии служителям. Впрочем, за добросердечие свое и поплатился, теперь всем подряд раздаривать не станет… Весенье вот можно…
— Что нельзя мне туда, — Веша насилу выдохнула, отвлекая Лесьяра от дум собственнических, а сама стоит не шелохнувшись. В пальцах чайничек стискивает, да на руки его, по обе сторонки от нее в стол упертые, косится. И даже решимость ее дрогнула, быть может, не стоит Хозяина обманывать? Сдался ей тот праздник?