Ученица олигарха
Шрифт:
Это опасная ситуация. Дичь может реально ломануться через заросли вон из машины. Теперь надо одновременно атаковать и отрезать путь к отступлению.
Он притягивает ее к себе, перемещает обе руки вверх и быстро задирает ей топик до шеи. На свободу выпрыгивают крупные торчащие груди. Сверху их сжимают марлевые бинты, и он поднимает их вслед за топиком. «Зачем ей бинты?» — мелькает мысль, но тут же исчезает, снесенная роскошным видом. Груди прекрасны. Плотные, налитые, с аккуратными, розовыми,
— О, боже, — бормочет он и впивается в ближайший сосок. — Ты великолепна. Подними руки.
Она послушно выполняет команду.
Топик с бинтами сдирается окончательно и летит куда-то в район задних сидений.
Всё. Теперь точно не сбежит. Сисек постесняется. Вон как пытается прикрыть одну ладошкой, пока он жадно сосет другую.
Девочка готова, думает он, слушая ее тяжелеющее дыхание.
Его рука возвращается к тесно сжатым бедрам, стараясь засунуть между ними пальцы.
— Раздвинь ляжки, детка, — отрывается он от соска.
Она откидывается на спинку кресла и немного разводит ноги.
Рука тут же перемешается к промежности, пальцы настырно проникают под шорты и трусы и нащупывают влажную припухлую щелку.
— О, да ты уже течешь. Моя сладкая щелочка.
«Это смазка, дебил, — хочет сказать она. — Специально полтюбика выдавила, чтобы ты не отвлекался». Но вместо этого начинает двигать бедрами и постанывать.
Ее уже не первый раз тошнит от этих одинаковых, стремных эпитетов и приказов. Сладкая щелочка, сочная попка, раздвинь ляжки, вставай раком. Не могут ничего нового придумать, уроды.
Один из пальцев находит, наконец, вход.
Она вскрикивает и отстраняется.
Его мутный, сальный взгляд становится осмысленным.
— Ты что, девственница? Ты ж говорила, что…
— Ну да… занималась… просто не туда.
— А, — он вынимает из ее трусов руку. — Тогда придется наши планы немного поменять.
Он заводит машину и нажимает кнопку. Открытая дверь захлопывается.
— Поехали.
Черт! Это совсем не по плану! Предыдущих девок он пялил в машине, убрав задние сидения.
— Куда?! — шипит она, позабыв, что ее роль — нежный цветочек, призванный молчать, слушаться и раздвигать ляжки.
— Ко мне. Тут недалеко.
— Зачем? Мы так не договаривались!
— Девочка моя, милая. Когда в первый раз занимаешься любовью «туда», выделяется некоторое количество крови. Которую лучше подмыть. Да и в целом это лучше делать на удобной кровати, чтобы тебе было комфортно. Понимаешь? Дома все это есть. Кровать, биде, душ. Даже джакузи. Полежишь потом, расслабишься.
«Ага, кровать, душ. Как же. Боится, что я его салон бежевый запачкаю, уродец.»
— Нет! Я никуда не поеду!
— Но почему?
— Я вас боюсь! Отвезете в глухомань, бросите в яму и будете, как секс-рабыню пользовать!
— Господи… Какие глупости.
— Или здесь, или нигде. У меня есть салфетки. А у вас в багажнике — наверняка какое-нибудь покрывало. Без душа и кровати обойдемся.
Он почесал подбородок.
— Хм, а ты права. Покрывало действительно есть.
Конечно, есть, думает она. Я ж его видела.
Он снова оглядел ее сальным взглядом.
— Первый раз встречаю девственницу, которая раздает ценные советы, как ее трахать. Ладно. Твоя взяла. Остаемся тут. И начнем с малого. Потом назад переместимся. С покрывалом.
Он провел рукой по ее шее, пропустил сквозь пальцы длинные светлые волосы, положил ладонь на ее затылок и притянул к себе.
— Только не говори, что минет ни разу не делала. Не поверю. С таким-то рабочим ртом. Твои пухлые губки просто созданы, чтобы заглатывать по самые яйца.
Он с силой нагнул ее голову к своему паху.
— Давай, займись. А то он стоит с тех пор, как я тебя увидел. Подумать только. С таким роскошным телом, и до сих пор целка.
Она упиралась носом в набухший твердый бугор на джинсах.
— Ну? Чего ждешь? Доставай.
— Закрой глаза, — прошептала она.
— Это еще зачем? Я должен видеть, как тебя в рот натяну. Просто обязан.
— Закрой. Пожалуйста. Я стесняюсь.
— О, боже…
Он откинул голову на подголовник и закрыл глаза.
— Действуй, шлюха-девственница. Сделай дяде приятно.
Рано. Слишком рано. Придется тянуть время.
Она наглаживала бугор на джинсах обеими руками, чувствуя, как он становится все тверже и длиннее.
— М-м, кайф, — мычал клиент, мотая головой. — Доставай его уже скорее.
Ага. Разбежалась.
За ветровым стеклом мелькнула тень и послышался едва различимый стрекот.
Пора.
Она на всякий случай закрылась плечом и стала водить головой над пахом клиента. Вверх-вниз. Вверх-вниз. Сперва медленно, наклоняя голову, будто облизывала и ласкала языком. Потом все быстрее и быстрее, делая вид, что насаживается головой на ствол.
— Ты там заснула что ли? Доставай, говорю.
Он открыл глаза.
— Мля! Какого хрена! Ты чего делаешь, сука?!
— Внимание, папик, — ухмыльнулась она. — Вас снимает скрытая камера.
За ветровым стеклом висел маленький белый дрон.
Вытаращенный глаз объектива смотрел прямо на парочку.
— А ну вон отсюда, тварь!
Он отбросил ее в сторону.
Обе передние двери вдруг распахнулись.
— Э, не так быстро, уважаемый!
Банзай стоит слева, Прикол справа.