Ученица ведьмы и узы проклятой крови
Шрифт:
Вереск наклонился к мёртвому послушнику и начал шарить в его карманах. Он быстро нашёл то, что искал – горсть ягод, после чего подошёл к котелку и принялся за работу.
Катрин навсегда врезалась в память эта невероятно жуткая и в то же время завораживающе-сказочная картина: ночью, в окружении полуживых- полумёртвых людей в странных одеждах, старый алхимик варит магическое зелье на костре.
– О-хре-неть, – ушей Веры коснулся дрожащий от смертельной тревоги, но ещё больше от восторга, шепот Катрин.
– Пф-ф, средневековье какое-то, – пафосно заявила ведьма.
Но Катрин её не слушала. Она наблюдала
Вереск провозился всю ночь. Катрин несколько раз хотела уснуть, но Вера не давала ей это сделать, пугая тем, что она уже не проснётся, замерзнув насмерть. Маленькая ведьма чувствовала, что заболевает, но всё, что ей советовала Вера – это жевать корень, от которого ей ненадолго становилось лучше, а спустя какое-то время болезнь снова начинала напоминать о себе.
Когда Вереск закончил, зола, оставшаяся от костра, отдавала последнее тепло металлу, а поляну уже освещало холодное рассветное солнце. Он помешал содержимое котелка веточкой и зачерпнул его небольшой плошкой. Остатки Вереск вылил прямо на догорающий костёр, окончательно затушив его. После этого он сделал несколько долгих глотков, а когда закончил, то рухнул как подкошенный. Плошка, ударившись о землю, отлетела на несколько метров к ногам одного из Ао, но тот даже не шевельнулся.
– Что с ним? – спросила ослабевшим голосом Катрин.
– Понятия не имею, – искренне ответила Вера, наблюдая за происходящим.
Кажется, эта ночь никак на ней не отразилась, она была по-прежнему свежа и хороша собой.
Ао продолжали стоять на месте, наблюдая за своим обездвиженным предводителем. Катрин решила, что он что-то напутал и отравился собственным зельем. Но спустя минут пятнадцать Вереск зашевелился. Тело его билось в конвульсиях, точно поражённое электрическим током, а изо рта вырывался рёв боли. Когда тряска закончилась, человек неуверенно поднялся на локтях, и Катрин поняла: что-то в нём изменилось. Двое «худолицых» подхватили мужчину под мышки и стали поднимать на ноги. Челюсть у Катрин отвисла от удивления. Изменилось не просто что-то. Изменился сам Вереск. Он стал заметно ниже ростом, а голова его заросла чёрными кудрявыми волосами. Кожа как будто закоптилась, обрела мягкий южный оттенок и разгладилась. Вереск раздался в плечах и помолодел лет на двадцать. Осталась только старая одежда, где-то небрежно свисающая, а где-то натянувшаяся на теле до треска.
– Вот сукин сын, – произнесла Вера, глядя на это шоу преображений.
– Что? Что он сделал? – допытывалась Катрин.
– А ты, случайно, за ночь не ослепла?
Девочка промолчала.
– Знаешь, я всего пару раз за всю жизнь видела такое.
– Разве ты так не умеешь? – искренне удивляясь, спросила Катрин.
– Нет. Очень мало людей знает эти рецепты.
– А как же зеркало, которое изменяет внешность?
– Зеркало может изменить форму лица, увеличить или уменьшить мягкие ткани, но оно не изменит размер рук или ног, не добавит волос и, уж точно, не изменит цвет кожи. И самое главное – оно не превратит тебя в другого человека, который существует одновременно с тобой.
– Хочешь сказать, что Вереск – это чья-то копия?
– Соображаешь! Но, как он сказал, лишь на сутки. А теперь тихо!
– Мне нужно всё подготовить, прежде чем идти в Улей. Встречаемся здесь завтра в это же время, – заговорил новым голоском Вереск.
Голос этот был чище и приятнее прежнего. Катрин даже почувствовала некое облегчение, когда увидела совершенно другого, незнакомого ей человека, но это было обманчивое впечатление, и она заставляла себя не забывать об этом.
Вереск нетвёрдой походкой побрёл в сторону чащи в сопровождении двух Ао. Остальные закидали золу землей, а после ушли, прихватив с собой своего мёртвого товарища.
– Теперь-то мы можем уйти? – жалобно простонала Катрин, которую уже всю лихорадило.
– Мы еще не собрали всё необходимое для твоего клиента, – сказала Вера и встала в полный рост.
Утро было скверным. Вера совсем позабыла про свою роль «профессора тёмной магии» и полностью ушла в себя. Все сборы ингредиентов проходили в напряжённом молчании. Вера коротко указывала на нужный куст, стараясь не тратить время на разъяснения. Как только Катрин срезала ветку или собирала пыльцу, они быстро переходили к следующему растению. Выбравшись из леса, девушки обошли ближайший водоём и направились в поле.
– Зачем мы просидели там всю ночь? – не выдержав, спросила Катрин, когда Вера указала ей на очередной травяной бугор, который напоминал лысую голову с торчащими в разные стороны остатками волос.
– Нужно было убедиться, что за нами не следят, – Вера отвечала, выдерживая паузы и глядя в одну точку, словно в этот момент решала в уме задачки по математике или вспоминала слова из песни.
– Следят? Ты же слышала, что они сказали, будто это мы напали на него! Вереск понятия не имел, что мы в лесу!
Вера продолжала прикидываться глухой, отчего Катрин только ещё больше выходила из себя. Солнце раскалилось до такой степени, что ещё совсем недавно мокрая от росы трава теперь выгорала, а одежда прилипала к липкому от пота телу. Катрин была уверена, что жар, от которого ломит всё тело, вызван солнечными лучами, но она ошибалась. На самом деле её организм вёл борьбу с болезнью, которая с каждой секундой отнимала всё больше сил.
– Этого хватит, – сказала Вера, засунув последний стебель в рюкзак Катрин.
– Что теперь?
– Пора отправляться домой, я и так уже продинамила несколько клиентов. Тебе придётся неделю отрабатывать этот поход и все мои траты.
– А я-то тут при… – но Вера не дала закончить фразу, грозно зыркнув на неё исподлобья.
Спорить Катрин не могла: слова давались с трудом. Она сама хотела как можно скорее покончить со всем этим и завалиться в кровать, поэтому больше не проронила ни слова.
На обратном пути спутницам попадались коротышки-знахари, очень похожие на того, что продал Катрин серп. Обросшие мужички переваливались с ноги на ногу и при этом двигались очень быстро. Они старались идти по краю дороги и никому не мешать. Это выглядело очень мило и забавно, особенно интересно было наблюдать, как они быстро сворачивали в высокую траву или лес, моментально исчезая из поля зрения. Тут и там над зелёными коврами торчали холмики людских спин – сборщики трав пополняли свои запасы. Из леса слышались звуки трудящегося топора, а со стороны рынка эхом разносился разноязычный гвалт.