Учение с увлечением
Шрифт:
У Гёте есть строчки:
Зачем страшит меня каждый миг?Жизнь коротка, а день велик!День велик! И потому без дальнейших разговоров отправимся на урок. Вот он уже начался, вот учитель вошёл в класс, сел за стол, открыл журнал… Перо медленно движется по списку. Кого вызовут? Замирают сердца. Ну конечно, меня! Я так и знал, что меня!
Делать нечего: встаём, бросаем последний взгляд в учебник — и к доске!
«Когда нас вызывают к доске, — огорчаются три подружки из Свердловска, Аля, Оля и Нина, — появляется какая-то робость, страх. И тут же все нужные слова
Кто этого не испытал? Чей язык не снабжал речь предательскими «э-э» да «ну»?
Чтобы понять, как заставить наши языки говорить бойко и уверенно, разберём, что же происходит во время ответа, хотя, кажется, чего проще: учитель вызвал, задал вопрос, ты отвечаешь, чтобы получить отметку.
Если так понимать ответ у доски, «э» да «ну» почти неизбежны. На самом деле в этот торжественный момент, которого мы так ждали и так боялись, происходит много разных событий.
Во-первых, учитель проверяет, как мы готовились к уроку: это на поверхности. Мы все — даже заядлые отличники — нуждаемся в контроле, такова уж человеческая натура: «Не спросят — не буду сегодня учить, выучу завтра!» Чем чаще нас спрашивают, тем лучше мы учимся.
Во-вторых, во время ответа идёт и самопроверка. Поэтому многие ребята огорчаются, если их долго не вызывают. Им необходимо проверить себя, проверить свои знания на деле. Всю информацию о качестве нашей работы мы получаем от учителя, в этом одна из главных особенностей школы. Если нас не вызвали, работа кажется нам незавершённой.
В-третьих, именно здесь, во время ответа, вырабатывается умение складно говорить и логично мыслить. Не случайно учитель требует полного ответа. «Чему равна сумма углов треугольника?» — «Ста восьмидесяти градусам», — отвечаем мы. А учитель, как нам кажется, придирается: «Отвечай полно!» И, вздохнув, мы отвечаем: «Сумма внутренних углов треугольника равняется…» Но учитель не потому требует связной речи, что он педант и придира, а потому, что он учит нас говорить логично и, следовательно, логично, строго мыслить. Другой возможности научить нас мыслить у педагога нет. Только косвенно следя за правильностью речи, может он следить за ходом мысли. Когда-нибудь проверять выполнение домашних заданий будут машины. Это несложно. Но и тогда ученики будут отвечать урок у доски точно так же, как сегодня, иначе весь мир превратится в людей бессвязной, корявой речи. Искусство речи будет утрачено человечеством!
Так что будем радоваться каждому вызову к доске: это единственная возможность учиться говорить серьёзно, связно, логично, точно и кратко, да к тому же на языке науки. На уроке математики мы говорим математическим языком, на химии — химическим, на физике — физическим, то есть учимся осмысленно и привычно употреблять термины каждой науки. Не освоишь языка науки — не узнаешь и науки.
Итак, проверка, самопроверка и обучение речи… Всё?
Нет, осталось самое главное.
В то время, когда мы отвечаем у доски, идёт наше общение с классом. Мы не в пустой комнате отвечаем учителю, мы говорим перед классом!
И в этом главная тайна ответов у доски.
Светлана Шелленберг из Коркина, Челябинской области, рассказывает, как она дома не смогла доказать теорему, и, конечно, именно в этот день её и вызвали на уроке.
«Вышла я, сделала чертёж, написала, что дано, что надо доказать. Пишу: „Доказательство“. Да, жаль, что вчера не доказала. Думаю, раз дома не доказала, доказывай здесь. Стояла я, думала… Так вот тут что! Оказывается, это просто. Написала я доказательстве, проверяют у меня. Оказалось, всё правильно.
У Светланы вышло так именно потому, что она сказала себе:
— Доказывай здесь!
Другими словами, она не стала думать о неминуемой двойке, а сосредоточилась на доказательстве — включила творческий механизм души, проявила волю к ответу. Она, конечно, волновалась, но это было творческое волнение, радость творчества, работа души, и оно, это волнение, помогло найти ответ. Отвечать — не значит вспоминать учебник, отвечать — значит сейчас, сию минуту создавать, творить рассказ из тех данных, которые есть. Слишком хорошо вызубренный урок даже мешает ответу.
Но чтобы ответ стал творчеством, человек обязательно должен чувствовать поддержку — как артисту нужна поддержка зала. Поэтому-то в современной школе и собирают в один класс несколько десятков ребят: чтобы ученик, выступая перед ними, мог творить, чувствовать вдохновение и радость. Но именно радостью отвечать перед товарищами мы подчас пренебрегаем. Мы посматриваем на учителя, следим за выражением только его лица: доволен? Недоволен? Чем меньше мы уверены в себе, тем чаще мы смотрим на учителя. Если он хмурится, мы окончательно запутываемся. А давайте, в поисках необходимой поддержки, смотреть на кого-нибудь из друзей: доволен ли он ответом?
Нам будет гораздо интереснее и легче отвечать, если мы будем отвечать не только учителю, но и классу, и не отвечать даже, а рассказывать нечто очень важное, чего никто не знает. Тогда придётся убеждать, выбирать из рассказа самое интересное, задавать вопросы и тут же отвечать на них. Хороший ученик как бы соревнуется с учителем: вы нам вчера так рассказали, а я вот как расскажу эту же историю!
Сообщение и в самом деле получится интересным, если к каждому ответу удастся припасти что-нибудь новое, такое, чего нет в учебнике и о чём не рассказывал учитель. На уроках математики это трудно, на физике — легче, на уроках литературы и истории — вполне возможно. Стоит заглянуть в соответствующий том энциклопедии, не говоря уж о других книгах, как всегда найдёшь дополнительный материал.
А как же «э» да «ну»?
Когда человек, отвечая, думает, он тоже, бывает, растягивает слова, не может поймать мысль, найти верное выражение… И тоже бывает у него и «э» и «ну»… Но это совсем другие междометия! Они говорят об изобилии мысли, а не о бедности её и потому переносятся слушателями терпимо.
Как только начнём отвечать, постараемся забыть, что мы на уроке, что поставят отметку. Будем профессионалами в своём ученическом деле! Не станем думать о том, как мы отвечаем, даже если выходит совсем плохо. Теперь уж поздно думать, не стоит. Доверимся творческому механизму в душе, и он сам, без вмешательства, сделает всё, что нужно. Откуда-то возьмутся и мысли и слова.
Если же ребята шумят во время ответа, кто виноват? Учитель? Класс? Нет, только мы. Это мы подрываем дисциплину своим нудным ответом. В самом шумном классе, как только кто-нибудь начнёт хорошо отвечать, сразу устанавливается тишина.
Отметку за ответ ставит в журнале учитель. Но истинная отметка — в тишине или шуме класса. Как у артиста.
Если все сидели молча, затаив дыхание, если голос оборвался в тишине — значит, мы получили пятёрку.
Но бывает и так:
«Вот я сижу на уроке географии. Ученики отвечают еле-еле. Одно слово скажут и молчат. А учитель сидит с безучастными такими глазами. Одним словом, скучища!!! Как же после этого можно сказать: „География, я тебя люблю?“, когда глаза слипаются от скуки? Никакого интереса. Урок тянется как резина. Что вы на это скажете?»