Ученик демона
Шрифт:
От грустных мыслей юношу отвлек приход лечащего врача. Как всегда неунывающий доктор Эконикус внимательно осмотрел пациента и широко заулыбался.
— Неплохо, знаете ли, батенька. Очень даже неплохо. Вот только алкоголь, вам пока противопоказан. Хотя… — доктор посмотрел на одну из сопровождавших его медсестер. — Крис, поднесите-ка больному после осмотра унций пять чистого медицинского, для избавления от последствий алкогольного отравления… да, да, для избавления от последствий. А этим двум алкашам я еще скажу все, что о них думаю. В вашем состоянии, юноша, я бы пока воздержался
После ухода врача, медсестра, как было приказано, поднесла ему мензурку чистого медицинского спирта. "Лекарство" подействовало практически сразу, и он провалился в тяжелый беспокойный сон.
А еще через три дня Фаррука пригласили на очередную беседу. Встреча состоялась в той же самой палатке, только вместо парочки контрразведчиков там были трое магов. Судя по наличию стилизованных изображений тигриной морды на рукавах темно синих роб, это были адепты Темного Зверя, а по количеству и сочетанию ромбов, обрамляющих голову зверя несложно установить ранг каждого из них в орденской иерархии.
"Ничего себе, — подумал юноша, — два мастера комплексника и грандмаг. С какой бы стати столь важным птицам тратить свое время на рядового мага, конкурирующего ордена?"
— Ну здравствуйте, Фаррук Кипелиус Беранье! — первым заговорил старший группы — среднего роста брюнет с посеребренными висками и глубоко посаженными очень выразительными темными глазами. Такого встретишь, и уже не забудешь. Лет пятидесяти — пятидесяти пяти на вид (вообще-то облик мага обманчив и ему могло быть как пятьдесят, так и сто пятьдесят, а то и все двести). — Присаживайтесь, в ногах правды нет.
— Будьте и вы здоровы… э…
— Называйте меня Леоник, — представился грандмаг. — А эти молодые люди: Тирренс и Елавий — мои ассистенты и ученики.
Ученики были как на подбор крепкими высокими мужчинами лет под тридцать. Оба длинноволосы и бородаты, поэтому здорово походили на жрецов Единого. Сравнение показалось Фарруку забавным и, несмотря на серьезность ситуации, он весело ухмыльнулся. Но тут же подавил улыбку на лице и в свою очередь расшаркался:
— Польщен вниманием столь высокопоставленных мужей к своей скромной персоне. Чем обязан?
— Вот так прям и сразу "Чем обязан?", — делано проворчал Леоник. — Эх, молодежь, молодежь, все-то вы куда-то торопитесь, спешите жить, а в результате из-за своей спешки попадаете в полное дерьмо.
— Насчет дерьма, уважаемый, вы правы, — вынужден был согласиться Фаррук. — Тут намедни мне кое-что порассказали, так после этого жить не хочется.
— Полноте, батенька, в вашем-то возрасте и вдруг "жить не хочется". Покорнейше прошу прощения, но, как говорит один мой знакомый театрал: не верю. У вас, коллега, все еще впереди. Жизнь прожить, сами понимаете, не поле перейти. Впрочем, аналогия с минным полем, пожалуй будет вполне уместна.
— Вам легко рассуждать, мэтр Леоник, — насупился Фаррук, — вас не списывали со счетов свои же товарищи и не объявляли предателем.
— М-да, действительно не списывали и в предатели не определяли. Между
— Сам трое суток голову ломаю, ночами не сплю и никак не могу взять в толк, кому выгодна эта провокация, — недоуменно пожал плечами юноша. — Вроде бы врагов у меня не было. Завистники… этих у каждого хватает… Нет, ничего не понимаю.
Фаррук бессовестно кривил душой, поскольку некоторыми своими подозрениями не собирался ни с кем делиться.
Грандмаг, кажется, это заметил, он улыбнулся каким-то своим мыслям и, наконец, что называется, взял быка за рога:
— Итак, мой юный друг, вы оказались в положении весьма и весьма незавидном. Ваши бывшие братья полностью отказались от вас, поэтому получение выкупа нам не светит. Извините, но в наш меркантильный век все вращается вокруг презренного металла. Ваше лечение и содержание уже влетело армейской казне в кругленькую суму.
— У меня есть некоторые средства… — выпалил юноша, но, спохватившись, осекся.
— Вы хотели сказать — были. Да, у вас, разумеется, водились кое-какие деньжата, но даже если бы вы сейчас имели к ним доступ, вряд ли у вас нашлось пять тысяч франгов… пожалуй, и сотни не набралось бы.
— Вы правы, Леоник, — развел руками Фаррук, — не набралось бы. Откуда такие деньги у скромного боевого мага?
— Наивная душа, — сочувственно покачал головой грандмаг, — когда вы состояли на должности секретаря вашего Магистра, вам же предлагали крупные взятки, практически просто так. Могли бы вполне свободу себе обеспечить. Принципиальный, значит, вы человек.
— Ничего не поделаешь, — попытался отшутиться Фаррук, — таким уродился.
— Но ведь принципы и поменять можно, — улыбнулся Леоник.
— Поменять-то можно, вот только принципы не грязное белье — постирал и одел по новой — это, как кожа — сдирать придется с мясом. А я, извините, боли боюсь.
— Вы не понимаете… — попытался наседать чародей.
— Да все я прекрасно понимаю… Короче, спасибо за лестное предложение, но, как бы там ни было, предателем я не стану.
— Но вы даже не выслушали нашего предложения, — не выдержал один из сподручных грандмага, кажется, Елавий.
— Ни к чему это, уж простите, что не оправдал надежд…
— Вы, подумайте… — начал третий, по имени Тирренс, но тут же заткнулся, подчиняясь властному жесту мэтра Леоника.
— Ну что же, — развел руками грандмаг, — насильно мил не будешь. Поскольку самочувствие ваше в настоящий момент вполне удовлетворительное, а от сотрудничества с нами вы отказались в самой категорической форме, у нас нет причин и далее содержать вас в госпитале. Извините, но на войне, как на войне. С этого момента вас поместят в гарнизонную тюрьму. Но… у вас, молодой человек, есть еще шанс хорошенько подумать, и может быть, вы пожелаете вернуться к нашему разговору.