Ученик мясника (сборник)
Шрифт:
На автобусной стоянке в Лонг–Бич двое водителей прогуливались взад–вперед, а третий стоял у ворот с плакатом «Вынужденная забастовка!». Четвертый раздавал листовки работникам утренней смены с коробками для ленча в руках. Зевнув, водитель Евангелина Бартлетт уставилась в листовку:
— Что еще такое?
— Забастовка, читайте.
— А кто проводит?
— Союз, кто же еще.
— А вы за это голосовали?
— Да я услышал об этом лишь сегодня, когда пришел сюда. Его спросите. — Человек, раздающий листовки, указал на крупного мужчину с седой вьющейся шевелюрой и мясистым носом с красноватыми прожилками, который оживленно дискутировал
Евангелина Бартлетт хлопнула его по плечу:
— Эй, вы из союза?
— Я — нет, но сейчас вернется распорядитель оттуда… Вы это скопируйте прямо сейчас, или мы все закончим к полудню, — продолжил он беседу с шоферами.
Бартлетт развернулась, чтобы отойти с листовкой в руке, но вдруг кто–то тронул ее за плечо. Это оказался ее приятель Дональд.
— Что тут творится?
— Похоже на вынужденную забастовку по поводу увольнения и урезания зарплаты. — Она подала ему листовку.
По мере чтения его глаза сужались в усмешке:
— Вот чушь! Да это чьи–то шутки.
Евангелина нахмурилась:
— Тот толстяк что–то говорил о распорядителе из союза…
— Куда ты направляешься? — перебил Дональд.
— Надеюсь, что все это неправда, но если хоть какая–то доля истины в этом есть, то тогда нам не заплатят за месяц. Тут компания перевозок объявляла о найме — ты можешь рвануть туда и стать трехтысячным в очереди, если повезет. Но я не пойду.
Добравшись до своей легковушки, Кеплер медленно поехал вдоль тихих улочек, слушая радио. Первый канал сообщил: «В связи с небольшими неполадками на телефонной станции вручение приза за семнадцатый день нашего «Безумного состязания звуков“ переносится на восемнадцатый день. Но если телефонная компания слышит нас — пошлем им нашего почтового голубя с инструментами для починки!»
Кеплер зажал между коленей банку пива и ловко открыл свободной рукой. Щиток слегка забрызгался, что, впрочем, не имело значения, учитывая количество старых пятен. Он поймал другой канал:
— Привет, сейчас Боб Бирд сообщит вам плохие новости, которые он собрал, пролетая над шоссе в своем Бирдмобиле… Ну, что там, Бобби? Мелкое хулиганство?
Приглушенный голос отозвался:
— Сегодня с семи утра творится что–то особенное. Я сейчас над шоссе Голливуд на пересечении автострад Харбор и Пасадена — здесь движение полностью отсутствует. Мы связались по радио с дорожным патрулем, но они пока ничего не могут сделать. Я слышал три различных версии происходящего. Наиболее вероятно, что совершено злостное хулиганство по отношению к тем, кто едет на работу в центр. Советую вам посмотреть в окно, прежде чем выезжать из дому. Если можете избежать зоны пробок, сделайте это. Пока получены сообщения, что полностью перекрыты шоссе Сан–Диего, Санта–Ана, Футхилл и Лонг–Бич. Я не успеваю записывать информацию…
— Бобби, создается впечатление, что на сегодня вы уже отработали свое…
— Для Бирдмобиля проблем не существует! Я могу полететь куда угодно за информацией и, поверьте, здесь, наверху, гораздо уютнее, чем потеть внизу, в пробке. Советую выезжать на работу как можно раньше и запастись терпением: так или иначе, вам придется провести некоторое время в своей машине.
— Ну что ж, пришло время музыки — итак, «Даунтаун» Петула Кларка.
Кеплер улыбнулся. В следующие полчаса они еще не узнают всех масштабов случившегося, а если узнают — не поверят. Радиостанции поневоле заманивали автомобилистов в западню. Сперва диск–жокей играл «На Бродвее», затем Арло Гутри исполнил «Приезжай
— Появились новости о ситуации на дорогах. Итак, Бобби Бирд из Бирдмобиля. Бобби?
— Да, Дэн. Транспортную службу Калифорнии вызывают по сигналу тревоги более чем из четырех мест. На шоссе Голден–Стейт — четыре аварии. Полностью заблокировано пересечение шоссе Санта–Моника и Сан–Бернардино, а также соединение с автострадой номер 605 и шоссе Голливуд на юге. Только что я пролетал над этими трассами и советую держаться от них подальше. Никогда не видывал ничего подобного. На северной половине города движение полностью остановилось, поэтому у транспортной службы нет возможности доставить аварийное оборудование раньше десяти утра. Сверху шоссе выглядит как огромная парковочная стоянка. Внизу тысячи и тысячи машин, которые не могут двинуться ни взад, ни вперед, пока аварийная служба не расчистит шоссе. Видно, мне тоже придется выключить двигатель и подождать немного.
— Отличная идея, Бобби, только не в старом Бирдмобиле. А то я оставил нынче свою железобетонную шляпу дома, а моя бедная лысая голова с трудом выдерживает толчки сильнее поцелуя.
— Напрасно ты забыл шляпу, Дэнни. Ладно, сейчас я направляюсь на юг, чтобы своими глазами увидеть другие места аварий.
— Мы держим постоянную связь с Бобби Бирдом и надеемся, что вскоре на смену плохим новостям придут хорошие. Между тем дорожные службы обращаются ко всем гражданам: если возможно — пожалуйста, оставайтесь дома.
Кеплеру было все труднее и труднее двигаться дальше. Уже семь пятнадцать, стало быть, запланированные трассы перекрыты полностью. Ему пришлось проскочить три перекрестка, прежде чем удалось сделать левый поворот. В конце передачи диск–жокей объявил:
— Напоминаем тем, кто еще сам не заметил, что сегодня отличный день для написания писем. К нам подъехал полицейский на мотоцикле, чтобы сообщить, что на телефонной станции возникли небольшие проблемы с переключающей аппаратурой. Поэтому, если вы ждете звонка, не беспокойтесь, а просто чем–нибудь займитесь. Благодарю, что вы были с нами все это время. Ваша любимая радиостанция транслирует новости до десяти часов…
Шоссе Вентура являло собой жуткое зрелище. Все двенадцать полос были заняты автомобилями, над головами гудели полицейские вертолеты. Среди разноцветных, сверкающих в солнечных лучах машин, люди разгуливали в одиночку и группами, некоторые сидели на капотах и крышах, беседуя. Остановившись у въезда на шоссе, Кеплер проводил взглядом трех молоденьких девиц, спускающихся пешком по узким проходам, отделяющим один автомобиль от другого. Какой–то нервный владелец «мерседеса», сложив руки рупором, завопил, когда они проходили мимо:
— А ну вернитесь к своей машине! Вдруг она тронется с места!
Одна из девушек остановилась около его машины, спокойно и искренне поясняя:
— Это невозможно, ясно? Я забрала ключи.
Глава 27
Портерфилд держал узкую голубую полоску бумаги.
— Во сколько это пришло?
— В Лэнгли прорвались лишь в восемь сорок пять, чуть меньше получаса назад. В четверть седьмого по лос–анджелесскому времени. Это из Лос–Анджелеса. — Молодой человек с удовольствием отчеканил эту информацию, сузив сверкающие глазки.