Ученик некроманта. Игры Проклятых
Шрифт:
– Не распинайся зазря, – отмахнулся де Гарди. – У меня есть своя голова на плечах. Мои ученики будут твоими. Мои старания принесут пользу не мне, но тебе. А свободы мне не видать, как своих ушей. Я соглашусь на твои условия лишь в том случае, если ты дашь мне то зелье, которое принимал сам.
– Мне проще тебя убить, – задумался Арганус. – Лучше все сделать самому, чем получить союзника, который завтра же может стать врагом.
– Решение за тобой, – невозмутимо ответил де Гарди. – Я прожил долгую жизнь и не боюсь умирать. Ты жаждешь власти, но для меня она – пустой звук. Мне нужна свобода не для того, чтобы править, а для того, чтобы никому не подчиняться.
– Если ты никому не будешь подчиняться, зачем ты мне?
– Я помогу тебе свергнуть Балор Дота и занять трон, потом ты поможешь мне обосновать школу магии. Каждый десятый ученик будет моим, остальные – твои.
– По рукам! – согласился Арганус. – Клавдий, покажи нашему гостю, как принимают клятвы в Бленхайме, после чего можешь быть свободен. И поговори с К’йеном – я не хочу, чтобы во время собачьих боев возникли сложности.
Батури молча достал из-за пазухи клеймо Эльтона и протянул его де Гарди.
– Знаешь, что это? – не нуждаясь в ответе, спросил вампир. Получив утвердительный кивок, продолжил: – Клянись. И быстрее: у меня есть незаконченные дела…
– Сколько можно об одном и том же? – недовольно пробурчал Трисмегист.
– Столько, сколько нужно, – отрезал Сандро. – Возможно, сегодня последний день, когда я увижу Энин. «Бои» не за горами, начало войны тоже. Сейчас я здесь, но где буду завтра, загадывать не берусь. Клавдий поможет мне защитить Энин, но я не уверен в том, что этого будет достаточно. День, то есть ночь, будет кровавой.
– Ты много на себя берешь. – Глупость любого влюбленного уже давно вошла в легенды, но рассуждающий здраво Трисмегист, даже зная это, не мог смириться с незадачливостью своего ученика. – Энин не девочка. Если ты не забыл, она старше тебя, и у нее на плечах есть своя голова. Пусть ею и решает.
– Она не сможет решить правильно, – не согласился Сандро. – Все мы ошибаемся, все иногда выбираем не того помощника или не ту сторону на баррикадах, делаем то, чего делать нельзя, отказываемся от руки друга и жмем руку врагу. Но это не причина, чтобы друзья поступали так же и отворачивались от того, кто ошибся.
– Говоришь, друзья? – съехидничал друид.
– Любовь – в первую очередь дружба, – не задумываясь, отчеканил воспитанник, и наставнику не нашлось, что возразить. – Быть может, я совершаю глупость, помогая и опекая Энин – разумом я это понимаю, но сердцу приказать не могу. Человек… – Сандро осекся, на миг задумавшись, словно пробуя последнее слово на вкус. После недолгих сомнений продолжил: – Любой человек, даже самый умный и расчетливый, попав под колеса любви, перестает руководствоваться здравым смыслом. Его поступки вершат эмоции, и я готов с этим смириться, Альберт. Смирись и ты.
– На кону нечто большее, чем смиренность одного духа и судьба одной девушки, – твердил свое друид. – А твой союз с Батури…
– Досадная необходимость, – обрубил Сандро, не дав наставнику договорить.
– Ты о нем многого не знаешь…
– Но многое мне известно, а большего я знать не хочу.
– Но должен. Ты доверяешь ему свою спину – так будь добр знать о союзнике все.
– Хорошо, – сдался Сандро, уже сейчас ожидая долгого и ненужного разговора о том, каков Клавдий на самом деле.
– Он убил собственного отца… – начал Трисмегист.
– Вампира, изверга и изувера, – продолжил Сандро. – Причем сделал это, защищая возлюбленную. За это я его не виню, потому что на его месте поступил бы так же.
– Но это не все: он уничтожил вампирский род…
– По приказу, нарушить которого не мог. Вина командира, отдавшего дурной приказ, и солдата, выполнившего его, равносильны, но исполнитель не имеет права ослушаться. И в этом Батури не виновен.
– Клавдий преступил через десятки клятв и обетов. Ты думаешь, выполнит обещание, данное тебе?
– Данное на клейме Эльтона – да.
– Общение с самим собой – это еще нормально. Но спорить… Мальчик, ты хоть в своем уме? Не хотелось бы доверять своих тайн сумасшедшему… – Батури зашел бесшумно, впрочем, как и всегда. На лице вампира светилась ехидная улыбка – будто он подсмотрел нечто личное и получил незримый перевес в общении с собеседником.
Сандро только сейчас заметил вампира и не мог даже догадываться, сколько времени тот слушал споры новообретенного союзника. Юный некромант растерялся, но, быстро взяв себя в руки, ответил грубо – Сандро всегда грубил, когда не получалось подобрать слова или вести общение по желаемому руслу:
– Не хочешь доверять – не надо. Можешь и дальше быть подстилкой К’йена и Аргануса, бегать от одного к другому, лебезя перед каждым. Ты принес что обещал?
Вампир молча кивнул, но ликующая улыбка никуда не исчезла.
– Тогда приступим, – заполнил тишину юный некромант. – Сперва клинок.
– Сперва покажи мне эликсир.
– Сделка пройдет так, как сказал я, или не пройдет вообще. Выбирай.
– Хорошо, – пошел на уступки Батури, доставая кинжал и бросая его Сандро. – Не поранься, – обронил Высший, когда юноша отошел в сторону, даже не пытаясь поймать оружие. Сандро не рисковал: Смерть Каэля слишком мощный артефакт, чтобы, не умея этого, ловить его на лету.
– А теперь клянись на «печати», что будешь защищать Энин и ее сестру, Анэт, даже если это будет опасно для твоей жизни…
– Небольшое уточнение, – вмешался Батури: – Буду защищать их до тех пор, пока они живы или не покинули Хельхейм? Если они удумают бежать – я не пойду вместе с ними через «купол».
– Идет, – одобрил Сандро. – Также клянись не причинять мне вреда и молчать о нашей сделке.
– Еще пожелания? – ехидно спросил Батури.