Ученик. Второй пояс

Игнатов Михаил Павлович

С усмешкой стёр одни символы над собой, вписал другие. Тот самый свой набор, который позволял мне обманывать амулеты Истины, так похожий на то, что сейчас горело у меня под ногами, только одного, алого цвета.

Но нет. Ни один из молодых или старых послушников и служителей на стенах не спешил кричать и тыкать в меня пальцем. И даже Ксилим не глядел на меня.

Он безразлично оглядывал нас всех. Уделяя больше внимания, пожалуй, лишь Береку. Ему же он и кивнул:

– Должно быть, занимательное зрелище, да?

Берек кивнул. Губы его сами расползались в глупую восторженную улыбку. Остальные даже косились на него. Но я не мог не заметить, что бывшие ученики Школы совершенно не взволнованы происходящим или пеленой формации, заключившей нас в ловушку. А значит, отлично знали, что сейчас происходит. В отличие от пришлых.

Гилай всё же не выдержал:

– Может, пора объяснить, что происходит?

На него тут же вызверился Хахпет:

– Где твоя вежливость к старшему?

Помедлив, Гилай нехотя кивнул и повторил уже другим тоном:

– Старший, прошу объяснить, что происходит.

– Проверка, – Ксилим был краток.

– Какая ещё проверка?

Гилаю ответила Ирая:

– Орден не может позволить себе впускать в своё сердце чужаков, которые замышляют против него.

Он хмыкнул:

– Да кому вы нужны.

Ирая промолчала. А вот Ксилим заговорил. Громко, с расстановкой:

– Кто замышляет против Ордена?

Символы под ногами засияли, слепя меня. Я поспешно поднял взгляд, сделав вид, что оглядываюсь по сторонам.

Впрочем, почему сделав вид? И впрямь оглядывая своих соучеников.

Берек, всё с такой же глупой и счастливой улыбкой вглядывающийся себе под ноги.

Спокойная Ирая. Недовольный Гилай, стоящий рядом с ней бок о бок и точно так же сложивший руки на груди. Невысокая худышка Риола. Поджавший губы Чор-начертатель. Гордо вскинувший подбородок Хахпет. Что-то шепчущая ему на ухо девушка, кажется, Зора из числа бывших учеников Школы. Виомат-кузнец…

– Кто желает навредить Ордену?

Я хмыкнул себе под нос. Тупые вопросы. С ними мне даже не нужен был мой Указ-обманка. Мне здесь нечего бояться. И я продолжил глазеть дальше.

Потий-укротитель крутит головой по сторонам. Высокая Кария, накручивающая на палец локон. У неё что-то спрашивает наглец Митай.

– Кого прислали сюда навредить Ордену?

А вот это уже хороший вопрос. Ведь действительно можно оказаться здесь и против воли. Но это точно не я. Ведь я должен сделать Орден сильней, а не слабей. Краем глаза я следил и за теми, от кого уже отвернулся и кто стоял вокруг и передо мной. Сияние под ногами мешало, но пока я не видел, чтобы хоть над кем-то мигнул уже существующий Указ. Все пришли сюда добровольно.

Ганвол, бывший ученик Школы, кланяющийся кому-то на левой от него стене. У него здесь есть знакомые?

Неожиданно позади раздался хрип. Резко обернулся, увидев падающего на колени и сжимающего голову Чора-начертателя.

Кто-то охнул, ученики вокруг Чоры раздались в сторону. А вот Хахпет и Ганвол, напротив, рванули к нему, замерев после окрика Ксилима:

– Стоять!

Его рука метнулась к флагу, а спустя миг граница сковывающей нас формации дрогнула, разделилась, накрыв стонущего Чору отдельным куполом. Я успел лишь раз вдохнуть, а его уже унесло в сторону, под стену, к спрыгнувшим с неё послушникам. Ещё вдох и Указ под его ногами исчез. В отличии от купола формации.

Чор шатаясь поднялся на ноги, ударил кулаком по преграде между нами и закричал.

Беззвучно. Но отчаянно.

Голос Ксилима вырвал нас из оцепенения:

– Хватит на него глазеть. Вряд ли защитные массивы Академии ошиблись. Но дознаватели Ордена проведут расследование, чтобы узнать причины, по которым он пришёл в Орден, – один за одним ученики поворачивали головы к Ксилиму. – Жаль потерянный талант, потому что ему всё равно теперь нет места в Академии.

Помолчав, заместитель главы Академии хмыкнул:

– А мы продолжим. Кто надеется выведать тайны Ордена?

В тишине площади раздалось бурчание Гилая:

– Я надеюсь, что сами их нам расскажете.

Ксилим лишь коротко глянул в его сторону, а через несколько вдохов задал новый вопрос:

– Чьим родным угрожают расправой?

Вопросов у него оказалось почти два десятка. И больше никто не упал на колени, терзаемый болью. Ни у кого из тех, на кого я глядел, не мигали и их старые печати, всё же вопросы Ксилима не задевали их прошлых тайн и обязанностей.

Кроме одного.

– Кто скрывает от Ордена что-то, что Орден должен знать?

Этот вопрос заставил налиться сиянием Указ под ногами Гилая.

Гилая и Ксилима.

Позабыв обо всём, я уставился на Ксилима.

Что дарс его побери, это всё значит? Если тайну Гилая, которая вовсе не тайна для меня и Ираи я могу предположить – признание о том, кто он и что за ним погоня – то что скрывает заместитель главы Академии?

Что бы это ни было, оно тоже не сильно заставляло пульсировать свечением центральный символ Истины под его ногами. И боль, если она и была, не проявлялась на его лице.

Прошло пять вдохов, оглядев всех, Ксилим задал новый вопрос и Указ под его ногами и вовсе успокоился. И больше ни разу, ни на один из последовавших вопросов, не проснулся.

Наконец Ксилим закончил, слегка улыбнувшись, кивнул нам:

– Что же. Я рад. Все остальные пришли сюда с чистым сердцем. И Академия Ордена ответит тем же. Мы не хотим, чтобы старые обязательства сковывали вас, тянули в прошлое. С этого дня для вас начинается новая жизнь.

По-прежнему сжимая одной рукой флаг формации, Ксилим поднял вторую руку и раскрыл ладонь, обратив её к небу.