Ученик

Губарев Алексей

— Конмэ, что означают разные цвета? — поинтересовался я у офицера.

— Всё то тебе знать хочется. Наберись терпения, во время учёбы наставники расскажут. Главное запомни — красный или алый дым, это нападение на воинов ордена Либеро. Увидишь такой цвет, бросай все дела и спеши на помощь братьям. И вообще, ты задаёшь слишком непростые вопросы для мальчишки из посёлка.

— Конмэ, я ничего не помню из своей жизни. — я тут же выдал изготовленный ответ, на случай подобной ситуации. — В голове пустота, которую хочется скорее заполнить.

— В форте будешь этим

заниматься. — проворчал ведьмак. — А сейчас ложись спать. Ночью придётся много идти, нам ещё нужно до стоянки шесть-семнадцать добраться до утра. Там как следует отдохнём.

Вот она, возможность заняться своими делами. После удара кинетика мне вряд ли легко дастся скачка верхом на Кухре. Следовало помочь организму быстро восстановиться. Поэтому, расположившись на тюфяке с соломой, я даже не стал пытаться уснуть, а тут же погрузился в медитацию.

Увиденное в сердечном ядре меня обеспокоило. Панцирь весь пошёл трещинами, при чём можно было сразу определить — защитную технику повредил не хаос, который в данный момент был спокоен, как никогда. Неужели удар кинетика оказался с двойным эффектом? Только он мог причинить мне вред.

Потратив почти всю энергию стихии воды, я восстановил защиту, и поспешил осмотреть плечо. И почти тут же чуть не выпал из медитации. Один пропущенный удар, и только начавшие формироваться каналы получили частичную деформацию.

Пришлось приложить массу усилий, чтобы дотянуться до них стихией воды, и точечными воздействиями постараться исправить нарушения. Не сразу, нет. Впрочем, на фоне общих повреждений и нарушений в моем теле, произошедшее можно отнести к мелочам.

Закончив, я наконец позволил себе погрузиться в короткий, прерывистый сон.

* * *

Разбудил меня ездовой питомец Александра, несколько раз постучавший лапой по люку. Отметив повторяющуюся раз за разом частоту ударов, мне сразу подумалось про условный стук, и я не ошибся.

— Матэ, подъём! — приказал ведьмак, который уже открыл люк наверх, и сейчас разводил огонь в очаге. — Можешь умыться, правда вода холодная, осторожней. Я сейчас выйду к Кухре, затем займусь завтраком. По нужде ходить в тот угол, что я тебе показывал.

Мыться холодной водой, без мыла и душистой пены — для меня и это было блаженством. Удивительно, но в башне имелся водопровод, и из крана бежала чистая вода. Так что очиститься от дорожной пыли мне удалось быстро, даже не успел замёрзнуть. Когда офицер вернулся, я уже одевался.

— Молодец, матэ, я всё больше уверен, что из тебя получится толковый воин ордена. — похвалил меня офицер. — Сейчас быстро перекусываем, и выдвигаемся к стоянке шесть-семнадцать, она как раз на нашем пути. Правда там тоже стоит столб белого дыма, и это мне сильно не нравится.. Похоже иносы знатно повеселились, а нам теперь с этим разбираться. Небожители проклятые.

Поужинав жареным мясом и травяными котлетами, мы восполнили запасы питьевой воды, и покинули стоянку. Ящер, увидев меня, рыкнул и, приблизившись, тщательно обнюхал моё правое плечо. Как раз то место, куда пришёлся удар. А затем издал протяжное

шипение.

— Кухря, ты чего? — с удивлением произнес ведьмак. — Какое ещё проявление теники? Это был обычный кинетик, разве что чересчур шустрый.

— Х-хищ-щ! — вновь зашипел питомец Александра, и я физически почувствовал исходящее от зверя раздражение.

— Не шипи! Вот доберёмся до форта, покажем мальчишку смотрителю, пусть он разбирается. — проворчал ко'тан. — А сейчас нам следует поторопиться.

— Конмэ, что такое теники? — обратился я к офицеру. Спросил не просто так, а с дальним прицелом — расспросить про смотрителей, потому что слова Александра мне сильно не понравились.

— Рано тебе ещё знать о тенике. — грубо ответил мне ведьмак. — Садись на Кухрю, и держи крепче своё копьё.

Мысленно улыбнувшись, я взобрался в седло. Оружие мне ещё в первый раз пришлось примотать к руке куском прочной верёвки, взятой в доме старого Хамзата, мир его праху. Перед выходом из стоянки я сделал удобную петлю, и теперь мог в любой момент освободить оружие, развязав простой узел.

Усевшись поудобней в седло, успел даже осмотреться. За правым плечом клонилось к горизонту местное светило, подсвечивая горную гряду. Позади и слева бескрайняя пустошь, а впереди, на границе видимости, в стремительно темнеющее небо упирался бледно-серый столб дыма. Точно такой же, как и над нашей повреждённой башней.

— Кухря, стоянка шесть-семнадцать, выложись по полной. — приказал ведьмак, усаживаясь за моей спиной. — Вперёд!

Рывок, от которого меня чуть не сорвало с седла, и ящер с места понёсся вперёд огромными прыжками. В лицо ударил поток вечернего, начавшего остывать воздуха, и я сразу понял, почему ночью перемещаться гораздо удобнее. Для ящера, похоже, это ещё и экономия стихийной энергии, позволяющей передвигаться столь быстро. Что ж, значит будем держаться крепче.

* * *

Два часа безумной гонки по безжизненной равнине, гладкой и мёртвой. Кухря остановился, когда солнце уже давно скрылось за горизонтом, и на очистившемся, почерневшем небе высыпали мирриады звёзд, столь ярких и крупных, что тонкий месяц луны почти не выделялся на их фоне.

— Всё, дальше своим ходом. — произнёс Александр, спрыгивая на землю. Отстегнув с пояса фляжку с водой, он сделал пару глотков, и продолжил: — Если передвигаться лёгким бегом, через час будем на месте. Так что пей сейчас, если есть нужда — облегчись, по дороге вряд ли сможешь.

И вновь забег по прямой, к хорошо различимому на фоне ночного неба столбу дыма. Ко'тан с места взял приличный темп, и мне с хромотой пришлось постараться, чтобы не отстать в первые же секунды. Вообще сложилось впечатление, что офицер раз за разом испытывает меня на выносливость, сообразительность, и прочие качества, необходимые в этом суровом мире. А ещё у него явно непорядок с головой, слишком уж часто меняется его настроение. Да и в наших беседах он совершенно внезапно может сменить тему разговора. Если это воздействие хаоса, то я буду всеми силами сдерживать эту стихию.