Ученики Берендея
Шрифт:
Лишь удалился повелитель северных стихий, вахтёрша навострила уши:
– О чём шушукаетесь, господа?
– Подобное притягивает подобное, вот о чём.
– Произнося слова сии, учитель знаком дал понять: тем, кто жаждет быть услышан, не препятствуй.
– Ой, верно, - молвила она, - вот у меня с мужем… - И посыпались, как из прохудившегося кармана, сплошные неприятности, что впрочем не повредило нам вести свою беседу.
– Они тут мастера великие замылить глаз, - продолжал Евгений.
– Вот и ты под чары угодил, как музыкант, как ещё вон тот бродяга. Все видят заготовку первую: на сцене - общежитие, красотка в каждом из окон, вахтёр на месте. Так?
– Разве иначе?
– Внимательней смотри. Стоит произнести словечко, какому соответствуют они, и чары испарятся. «Баба Яга и присные ея, разоблачайсь!»
Точно по голове хватили. Вахтёрша обратилась в жирную лягушку, в лапах со штатным камышом, общежитие - в избушку с перекошенным окном.
– Курьи ножки где?
– упорствовал я от обиды.
– На «макси» мода повернула, из травы не видно.
И двор-то усеян был свеженькими стрелами; скольких женихов приведут ещё сюда тропинки очумелыми.
– Переночевать пустите, люди добрые, - заголосил бродяга. Вахтёрша-жаба переключилась на него. Я немо руку протянул, но эхом прозвучало в голове: «Подобное притягивает подобное».
– Настоящий человек семью оставил, она ему в обузу стала.
– Евгений-свет Васильевич увлекал меня сойти с крыльца.
– Решил пожить он в удовольствие своё - не одевать-кормить ораву; сюда таких приводит желанье это неизбежно.
– Пойдём отсюда!
– Я думаю, достаточно. Хочу чтоб ты запомнил: ЗА ФЛАГАМИ И СВЕЖЕЙ КРАСКОЙ ЧАСТЕНЬКО СКРЫТО ИСТИННОЕ ПОЛОЖЕНИЕ ДЕЛ.
О клумбу спотыкаюсь. Крапива? За редкие цветы её я было принял. И не оглядываясь, я знал, что всё тускнеет, оплывает и трещит по швам… Перевёл дух лишь за вратами и избавиться не мог от ощущения никак, будто пострадавшим стал при ограблении.
Евгений Васильевич заглянул, казалось, во глубь самих зрачков.
– А ты как думал? Вахтёрша прихватила б жизненных ампер и больше, не вмешайся я.
– Я в «восторге». Заведения, этому сродни, я предпочёл бы стороною обходить.
– Я тоже. Если бы не рукавица. Кроме того, где ещё чар действие отведал бы на шкуре собственной? Словами то не передашь.
Музыка угасла, едва вернулись на свою тропу. Но в чаще треск стоял похлеще, источник шума приближался.
– Ещё один. Магнитом тащит, ему и лес ни лес.
– Чем соикатель знаменит грядущий?
– Пока не вижу, не могу сказать. ПОСТУПОК ВСЯКИЙ НА ОБЛИК СТЕЛИТ ОТПЕЧАТОК. ПОД СЛОЕМ КРАСОК ПРОЧНЫХ ПОГРЕБЁН БЫВАЕТ ПЕРВОНАЧАЛЬНЫЙ ОБРАЗ, И ВНУТРЕННЕМУ СВЕТУ НЕ ПРОБИТЬСЯ.
– Не означает это, что после смерти душа красавца понесёт часть масок в следующую жизнь?
– А как иначе? Физиогномика лишь первые шаги торит. По форме, цвету, расстоянью и размерам скоро смогут в точности сказать, где слабые места, где поднажать, а где на тормозах спустить; талантлив в чём, куда не суйся. Так уже считают по рожденья дате. Пётр Светлый, например. Мало - средь современников живут, скромнее скромных, рядовые люди, кому прочесть твои былые жизни - что книжицу открыть.
– Васильевич, сведите!
– горячо воскликнул я.
– Ох, и огорчаешь ты меня, Андрюха. Для чего? Милый мой, Господь коль положил, чтоб человек не помнил прошлых жизней, то сделал всё, чтоб начинали мы с «нуля». К рожденью, скажем, один из бывших выдан палачей, он непременно повстречает тех, кого пытал и убивал. А помнил бы - не всякий выдержит в глаза им каждый день смотреть. Со стороны ж, несправедливость вопиющую иные люди отмечают: от шефа до начальника помельче - все норовят его унизить, он отпущения козлом им служит. ДЕЛ НЕ ЗНАЯ ПРОШЛЫХ, ЗАМЕТЬ, МЫ МНОГОЕ В ШТЫКИ ВОСПРИНИМАЕМ.
– Сурово, - согласился я.
– И посему не сомневайся в мудрости Того, кто отправляет в жизнь очередную: где родиться и когда, дружить с кем и работать, на ком жениться. Соседи - не случайные далёко люди; идя одним потоком, вкупе, мы друг другу возвращаем старые долги.
– Евгений палец приложил к губам.
Пришлось нам прятаться за неохватным дубом, чтобы не встречаться с человеком грубым, крушащим лес, что танк. Целеустремленности подобной только позавидовать, не знай, куда его влечёт.
– Вы разглядели, что за птица?
– Попробуй сам сказать.
– Но я почти не разглядел. Забыл отбросить впечатленье первое. Пожалуй, к этому особый навык нужен.
Учитель прожигал меня очами. Я слух напряг. Насторожила тишина.
Бьют сзади, по плечу.
– Наташку не встречали?
– поинтересовался незнакомец. Красавец писаный; глаза таковы, что грозят раздеть и разложить всё, что движется.
– Да там они все - Ирина, Ольга, Лена, - ответствовал Евгений, рукой махнул небрежно, путь к общежитию наметив.
– И Ленка? Вот повезло!
– Треск возобновился с прежней силой. Я ведь только глянул ему вслед, а там… На будильнике домашнем уж полшестого настучало. Полдюжины бра в прихожей водопады света извергали, родные стены соискателя привечали вновь.
3
Проанализировать мне не дали провал, левая колонка ожила нахально:
– Андрей? Рад встрече. Итак, я готов выслушать ответ. Напрасный труд, не таись, я точно знаю.