Ученики Ворона. Черная Весна
Шрифт:
— Гейнард делец, а не бретер — без тени на улыбку ответила мне де Фюрьи — Ему плевать на то, с кем я сплю, и кто по этому поводу что скажет. Остальные братья — эти да, им бы только кулаками или шпагами помахать. А Гейнард другой. Я вообще не удивлюсь, если он со временем займет место близ нашего короля. По крайней мере, отец все делает для этого. Не поверишь, он ему даже специальных наставников из Халифатов выписывал.
— Наставников?
— Халифаты славятся своими мудрецами — наставительно произнесла Рози — Ну, знаешь, философия, науки о числах и хитросплетениях человеческих душ. Когда Тим и Рауль кололи друг друга в нагрудники тупыми шпагами, Гейнард постигал эти премудрости, и вот
— И еще раз повторю — что ему тогда во мне? — поинтересовался я — Ни репутацию, ни благосостояние семейству де Фюрьи я укрепить не смогу. Нечем. Разве что «спасибо» сказать, но, думаю, ему от моей благодарности ни тепло, ни холодно будет.
— Если Гейнард хочет тебя видеть, значит что-то ему нужно — поправила на ходу чепчик Рози — Мой брат ценит каждую минуту своего времени, и коли он готов его тратить на беседу, то это не просто так.
Квартировал Гейнард в совсем небольшом кабинете, который находился в южном крыле здания. Кстати — неплохо устроились представители Асторга в Форессе, с душой и комфортом. Дом-то оказался более чем просторный, с массой комнат, и людей в нем жило немало. Тут и там слышались голоса, а в одном коридоре мы повстречались с тремя мужчинами, у которых была определенно военная выправка. Вопрос — что воякам делать в мирной Силистрии? Не купцам, не любителям посмотреть на другие страны, а воинам?
Хотя ответ на этот вопрос я знать не хочу. Ну их, такие ответы, они зачастую изрядно сокращают жизненный путь.
Так вот — обиталище у брата Рози было невелико по размеру. Да и меблировка была скудновата — массивный стол, заваленный бумагами, пара стульев, да высоченный, под потолок, двустворчатый шкаф, в котором как раз что-то искал хозяин кабинета — вот и все.
Сам же Гейнард оказался невысоким мужчиной средних лет, совершенно не похожим ни на Рози, ни на своих братьев. Был он каким-то… Не знаю даже… Никаким. Ничем ни примечательное лицо, залысины, обозначившееся брюшко под стеганым халатом. Он чем-то смахивал на владельца небольшой лавчонки, они обычно так выглядят.
— Фон Рут? — утвердительно спросил он — Хорошо, я тебя ждал. Рози, распорядись насчет завтрака, пусть мне его подадут сюда.
— Хорошо — покладисто согласилась де Фюрьи, и немедленно покинула нас.
— Фон Рут — повторил Гейнард, почесал нос, взглянул на меня и махнул рукой — Присаживайся.
Я выполнил его пожелание, брат Рози взял из шкафа какой-то свиток и уселся за стол напротив меня.
— Скорее всего до тебя уже донесли тот факт, что обвинения в преступлениях с тебя, и твоего друга Монброна практически сняты — деловито произнес он, глядя на меня — Не скажу, что было очень сложно это осуществить, но тем не менее я использовал свои связи для достижения этой цели.
— И я, и мой друг Гарольд очень благодарны и вам, и вашей семье за эту услугу — тут же сказал я — Смею вас заверить…
— Я не закончил — оборвал меня Гейнард — Хотя нужное слово ты сказал. «Услуга». В тех кругах, где я вращаюсь, именно она, а не золото является основным способом расчетов друг с другом. Сегодня я оказал услугу кому-то, и, значит, вправе завтра с этого «кого-то» получить расчет ей же. Для того, чтобы вытащить тебя и твоего друга из той ямы, в которую вы умудрились свалиться, мне пришлось кое с кого взыскать долги. То есть, в определенном смысле я понес некоторый ущерб, ведь те же ресурсы я мог потратить в интересах собственной семьи. Пойми меня правильно, фон Рут. Я не мелочен, но всему на этом свете есть цена.
— Абсолютно верные слова — и не подумал спорить я — Можете переходить к делу. Что я вам должен?
Гейнард сплел пальцы в «замок», и впервые за нашу беседу в глазах у него блеснул интерес.
— А как же единство благородной крови, «мы не торгаши»? — с еле уловимой ноткой иронии произнес он — Не коробит тебя такой подход?
— Совершенно не коробит — в тон ему ответил я — Все же правильно сказано. Всему на свете есть цена, и свои долги надо платить. Так что я могу сделать для семейства де Фюрьи? Только сразу предупрежу — от Рози я не откажусь. Во-первых — не хочу, во-вторых у меня есть перед ней определенные обязательства, в третьих, если она про это узнает, то не жить ни мне, ни вам.
— Мне нет дела до ваших отношений — равнодушно изрек Гейнард — Правда, отец что-то такое упоминал, но я особо не слушал. Как по мне — она взрослая девочка, ты тоже уже не мальчишка, так что разбирайтесь сами. Любовь — материя особая, нематериальная, и интереса для меня не представляет. По крайней мере — ваша, из нее дохода не получить.
Врать не буду — удивил он меня. Я таких людей, как этот Гейнард, до того не встречал. Он как будто неживой, для него весь мир делится на две категории — выгодно и невыгодно. Нет, каждый сходит с ума по своему, но это что-то совсем уж особенное.
— Итак — Гейнард изобразил на лице что-то вроде улыбки — Оставим в стороне твои любовные поползновения, поговорим о том, что я хотел бы получить от тебя за проделанную работу. Мне хотелось бы заручиться твоей поддержкой в одном щекотливом деле.
— Надеюсь, никого убивать не надо?
— Нет-нет-нет — заверил меня Гейнард — Для этих целей можно просто нанять подходящих людей, которые сделают это куда быстрее, дешевле и профессиональней, чем ты. Не обижайся, фон Рут, но как убийца ты вряд ли хорош. Поединок, бравада, звон клинков, алые пятна крови на белых рубахах — вот это про тебя, и таких как ты. А правильное и добротное убийство — это удел профессионалов. Оно должно быть быстрым, бескровным и бесследным. Был человек — и нет человека. И никто ничего никогда не узнает. Так что даже не волнуйся, речь не про это. Мне нужна твоя лояльность.
— Моя чего? — уточнил я. Это слово мне было незнакомо.
— Лояльность — терпеливо уточнил Гейнард — То есть — благожелательность, расположенность.
— К кому? — окончательно запутался я.
— Ко мне — на этот раз брат Рози уже не обозначил улыбку, а она прямо-таки расцвела на его лице.
— Ээээ… — я сдвинул колени и насупился — Видите ли, я… Как бы так сказать… Может, я вас лучше с одним своим знакомым сведу? Он как раз из лояльных, самых что ни на есть!
— Да не о том речь — Гейнард укоризненно покачал головой — Боги, как же с вами трудно. Иной простолюдин быстрее понимает меня, честное слово. Речь идет о том, чтобы ты, испытывая ко мне искренние дружеские чувства, поддержал со своей стороны то предложение, которое я сделаю твоему другу. Деловое предложение. Он может колебаться при принятии решения, и, возможно, именно твое вовремя сказанное слово, вроде «Ну, он же нам помог» или «За добро платят добром» может решить дело.
— Так бы и сказали — топнул ногой я — А то «лояльность» какая-то. Я все понял. Если что — так Монброну и скажу. Только объясните, про что именно речь будет идти.
— Табак — тут же ответил Гейнард — Знаменитый табак с их плантаций. Ну, и еще де Фюрьи хотели бы создать торговую концессию с Монбронами Силистрийскими, на паритетных правах, разумеется.
— Почти ничего не понял — совсем уж расстроился я — Не знаю я таких слов, месьор Гейнард. И никто из моих приятелей не знает. Вы бы попонятней…