Училка и криминальный авторитет
Шрифт:
Но я тут задерживаться не собираюсь. Сегодня поговорю с этим Акимом Максимовичем, попытаюсь призвать к адекватности. Мальчика, конечно, жалко, он мне понравился, но так просто ведь всё не делается. Если сильно захочет, то пусть лысый этот его ко мне на занятия возит. В чём проблема-то?
В первое мгновение теряюсь между двумя дверьми, которые ведут из комнаты.
В какую я вчера вошла?
За первой обнаруживаю уборную с унитазом и душевой кабиной. Так, отлично, мне сюда и нужно в первую очередь.
Умываюсь
Едва успеваю надеть очки снова и свернуть волосы в высокий пучок, как в дверь стучат.
Приоткрываю дверь и осторожно выглядываю в щелку.
– Привет, – машет мне высокая темноволосая девушка.
– Здравствуйте, – открываю дверь шире.
– Я Амина, – она улыбается и вообще создаёт впечатление очень активного и весёлого человека. – Старшая горничная. Ты Олеся? Учительница Кости?
Хочется поправить её на “Олеся Станиславовна”, но я сдерживаюсь. Просто привычка сразу называть своё имя и отчество, выработанная профессией учителя. И так по жизни получается, что вне работы я мало с кем общаюсь, а с девчонками-коллегами мы часто по привычке друг друга по батюшке и зовём.
– Вас тут там много, что даже есть старшая? – удивлённо спрашиваю я, а потом, опомнившись, что веду себя некрасиво, отвечаю: – Да, меня зовут Олеся. По поводу остального ещё будем разговаривать с отцом мальчика.
– Конечно, нас много, – снова улыбается девушка. – Ты же видела, какой тут домище. Думаешь, одна горничная справится? Нас трое человек. Ещё есть дворник, садовник, кухарка, куча охраны. Ну и наша управляющая Рената Рустамовна, с ней ты вроде бы вчера познакомилась.
– Да, мы вчера были представлены друг другу.
– В общем это… Спускайся на завтрак, а потом я всё тебе тут расскажу.
Надеюсь, мне не понадобится всё то, что она расскажет. А вот по поводу завтрака я очень даже не прочь. Это я сразу после стресса есть не хочу, а вот чуть погодя только и давай. Тут как раз и желудок напоминает о себе громким урчанием.
– Амина, ты меня подожди, пожалуйста, а то я не запутаюсь и приду не туда.
– Меня уже Рената Рустамовна дважды звала. Ты сейчас по лестнице спускайся и направо, там и выйдешь в кухню. Там на столе справа увидишь мармиты с едой для персонала, бери, что захочешь.
Ого, у них тут ещё и шведский стол. Что-то мне даже представить становится страшно, насколько же богат этот бандюган.
– Хорошо. Спасибо, – киваю Амине и прощаюсь.
Возвращаюсь к зеркалу и переплетаю скрученный наскоро пучок. А потом выхожу из комнаты и иду в направлении, указанном Аминой. Спускаюсь по лестнице на первый этаж и поворачиваю направо.
Однако,
– Хм… – осматриваюсь, пытаясь понять, где же мне свернуть надо было. Вроде бы сразу за лестницей направо я и свернула.
Возвращаюсь к лестнице. Всё верно. Но кухни тут нет. Есть с одной стороны широкий коридор, обшитый деревянными панелями, с другой стена, состоящая из огромных окон от высоченного потолка до самого пола. За стеной виден двор. Дорожки вычищены и подметены, а небольшие ёлочки и аккуратно остриженные кустики перед ними припорошены свежим пушистым снегом.
Вчера по пути на кухню я видела стеклянную стену и за нею бассейн. А тут сад. Значит, это другая сторона дома, и я, скорее всего, спустилась со второго этажа по какой-то другой лестнице, а не по той, где вчера провела меня Рената Рустамовна.
– И куда теперь? – бормочу себе под нос.
Иду дальше вдоль по коридору, заворачиваю за угол. Тут он расширяется в широкое фойе. Небольшой диван, высокие живые цветы в больших горшках, небольшая плазма напротив дивана.
Интересно, её тут кто-то вообще смотрит? Или так, для вида, часть дизайна. От избытка, как говорится.
Я вот на свой телевизор новый несколько месяцев деньги откладывала.
Замечаю, что в этом фойе есть две двери, и одна из них немного приоткрыта. Решаю заглянуть, но не из любопытства, а в надежде встретить хоть кого-то, чтобы узнать, как добраться до кухни.
Но едва я подхожу к двери, то чуть не получаю ею в лоб, потому что она как раз распахивается. И я тут же столбенею, потому что на пороге оказывается сам хозяин дома. И он… почти голый.
5
– О Господи! – зажмуриваюсь и отворачиваюсь. Нормально вообще разгуливать по дому, прикрыв лишь причинное место узким полотенцем?
– Обычно меня зовут по имени отчеству, но можно просто Аким. Я верующий, и Божье имя всуе упоминать не приветствую, – слышу низкий голос за спиной.
Верующий? Он серьёзно? Да колени у него в таком случае стёрты должны быть от вымаливания прощения за деяния свои.
– Вы же почти голый! – говорю возмущённо.
– Ну да. А что тут такого? Я у себя дома. Не у школы же и не в торговом центре я разгуливаю.
Он серьёзно?
– У вас тут три горничных, управляющая, дворник, садовник и куча охраны, это просто неприлично.
– Рад, что вы за ночь так много узнали о моём доме. Себя только упомянуть забыли.
– А я не отношусь к вашему персоналу!
– Вот как раз и обсудим. Я хотел после завтрака, но раз вы уже тут. Проходите в мой кабинет.
– Только вы оденьтесь, пожалуйста.
– Обязательно.
Я поворачиваюсь, держа ладони у висков, готова в любой момент прикрыть глаза.