Учитель учителей. Избранное
Шрифт:
Однако с недавнего времени Бог стал предпосылать как бы утреннюю зарю и внушил некоторым почтенным мужам Германии проникнуться отвращением к запутанности применявшегося в школах метода и размышлять о каком-нибудь более легком и более сокращенном методе обучения языкам и искусствам. Одни из них достигали поставленной цели с большим успехом, чем другие. Это видно из изданных ими дидактических книг и из их опытов.
Я решил рассмотреть и исследовать причины, основания, способы и цели обучения, как предлагает назвать это искусство Тертуллиан.
Так возник этот трактат, излагающий и выясняющий дело полнее (как я надеюсь), чем это было до сих пор.
Всем,
Нет на земле никакого более действенного пути для исправления человеческой испорченности, как правильное воспитание юношества. Соломон, исследовавший все лабиринты человеческих заблуждений и выразивший жалобу на то, что превратного нельзя исправить и недостатков нельзя исчислить, все же наконец обращается к юношеству.
Нет ничего труднее, как перевоспитать человека плохо воспитанного. Дерево, вполне выросши высоким или низким, с ветвями, распростертыми прямо или искривленными, так и остается и не допускает изменения своего вида. Обод, изогнутое дерево у колеса, неизменно находящееся в этом положении, как показывает опыт, легче ломается, чем выпрямляется.
Отсюда с необходимостью вытекает вывод: если нужно употребить средства против испорченности человеческого рода, то это должно производиться главным образом путем осторожного и тщательного воспитания юношества. Точно так же, кто хочет обновить сад, тот должен насадить в нем молодые деревца и, насадив, тщательно ухаживать за ними, чтобы обеспечить успешный их рост, тогда как при пересадке состарившихся деревьев искусство садоводства обладает ничтожной силой.
Предусмотрительно воспитывать юношество – это значит заботиться о том, чтобы души юношества предохранялись от соблазнов мира и врожденные им семена нравственности вызывались к счастливому произрастанию чистыми и постоянными наставлениями и примерами и, наконец, их умы исполнились бы истинным познанием Бога, самих себя и различных вещей. Да научатся они в этом свете видеть свет Божий и превыше всего любить и почитать Отца светов.
Мы живем вместе, добрые смешавшись со злыми, и число злых бесконечно больше числа добрых. Примерами злых так сильно увлекается юношество, что предлагаемые в противодействие злу наставления о соблюдении добродетели либо не имеют никакой силы, либо имеют силу ничтожную.
Что же сказать о том, что и наставления в добродетелях предлагаются редко? Немного есть родителей, которые бы могли поучить своих детей чему-либо доброму или потому, что сами не учились ничему подобному, или потому, что, будучи заняты другим, этим пренебрегают.
Не много есть таких учителей, которые бы умели хорошо внушать юношеству добрые правила. А если иногда такой и бывает, то такого учителя отвлекает какой-нибудь вельможа, чтобы он отдал свой труд частным образом детям вельможи, и его способности не приносят пользы для народа.
Вследствие этого остальное юношество растет без должного ухода, наподобие леса, которого никто не насаждает, никто не орошает, не обрезывает, не выпрямляет. Поэтому дикие и неукротимые нравы и обычаи владеют миром и всеми городами и селениями, всеми домами и всеми людьми, у которых в теле и душе везде величайшее множество неурядиц. Если бы сегодня у нас воскресли и вернулись к нам Диоген, Сократ, Сенека, Соломон, они не нашли бы у нас ничего другого, кроме того, что было когда-то.
В человеческом роде нельзя противодействовать злу удачнее, как противодействовать ему в раннем возрасте человека; нельзя удачнее насаждать молодые деревья, предназначенные к вечности, как насаждая и ухаживая за ними в юном возрасте; нельзя на месте
Польза дидактики
Правильная постановка дидактики важна:
Для родителей, которые до сих пор большею частью были не осведомлены, чего им ждать от своих детей. Они нанимали учителей, обращались к ним с просьбами, задабривали их подарками, даже меняли их. Но если метод воспитания доведен до безошибочной верности, то результат, на который не всегда надеются, не может не последовать.
Для учителей, большинство которых совершенно не знало дидактики и вследствие этого, желая выполнить свой долг, мучили себя и истощали свои силы трудолюбием и старательностью; стремясь достигнуть успеха то тем, то другим способом, они меняли метод не без тягостной потери времени и трудов.
Для учеников, чтобы можно было довести их до вершин наук без скуки, окриков и побоев, а как бы играя и шутя.
Для школ, которые при правильном методе не только можно будет сохранять в цветущем состоянии, но и без конца умножать. Ведь они будут поистине местами игр, домами наслаждения и удовольствий. И когда (вследствие непогрешимости метода) из какого угодно ученика выйдет ученый (в большей или меньшей степени), никогда не будет недостатка в хороших начальниках школ, и научные занятия всегда будут процветать.
Для государств – по приведенному ранее свидетельству Цицерона. С этим согласно знаменитое выражение Диогена-пифагорейца (у Стобея): «Что составляет основу всего государства? Воспитание юношей». Ведь никогда виноградные лозы не принесут полезного плода, если за ними не было хорошего ухода.
Дидактика
Глава V
Семена образования, добродетели и благочестия заложены в нас от природы.
…Философы назвали человека микрокосмом (малый мир); он обнимает собою в сжатой форме все, что расстилается во все стороны по великому миру (макрокосму). Итак, ум человека, вступающего в мир, чрезвычайно удачно сравнивается с семенем, или зерном, в котором хотя и нет в действительности формы травы или дерева, однако, понятия травы или дерева на самом деле в нем существуют. Это ясно, когда семя, посаженное в землю, пускает маленькие корни, а выше дает ростки, из которых впоследствии, по врожденной силе, развиваются ветви и сучья; последние покрываются листьями, украшаются цветами и плодами. Следовательно, нет необходимости что-либо привносить человеку извне, но необходимо развивать, выяснять то, что он имеет заложенным в себе самом, в зародыше, указывая значение всего существующего. Поэтому, как известно, Пифагор имел обыкновение говорить, что человеку так свойственно от природы все знать, что если семилетнего мальчика разумно спрашивать о всех вопросах философии, то он мог бы ответить на все вопросы, именно потому, что единый свет разума по своей форме и по своим пределам достаточен для всех вещей.