Удача Дьявола
Шрифт:
— Ей станет лучше через несколько часов, — говорит де Вир. Я пристально смотрю на него. — По крайней мере, пока не начнёт спрашивать тебя, кто её отец и почему ты женился на ней без брачного договора. Когда ты скажешь ей, что она дочь…
— У меня нет отца, — произносит Инди, зарываясь лицом в мой пиджак. — У меня никогда его не было. Никогда не будет. И я не хочу ни черта слышать об этом. Пошёл он. Пошёл ты. Пошли все.
Голиаф прижимает дуло пистолета к виску де Вира.
— Ты её слышал. Она не хочет слышать ни единого чёртового
Искоса глядя, лицо Де Вира искажается в гримасе.
— Она узнает правду в конце концов. Даже если у тебя есть приспешник, готовый покончить со мной прямо сейчас. Чего ты не сделаешь. Потому что ты даже не можешь отдать приказ нажать на грёбаный курок.
Кровь стучит в виске, челюсть сжимается. Больше всего на свете я хочу вытащить пистолет из того места, куда я его спрятал, и нажать на курок, пока каждая пуля не окажется в теле де Вира. Но в одном он прав — я не дам Голиафу приказ сделать это. Смерть де Вира принадлежит мне. За Исаака. За его отмщение. Для моего спокойствия.
— Я не люблю оружие. — Индия отстраняется от моего тела, и самодовольный смех де Вира отражается от стен комнаты.
Против каждого моего инстинкта я киваю Голиафу, чтобы он опустил оружие. Но это не значит, что он не может контролировать де Вира так же легко и без него.
Я сильнее прижимаю Инди к себе, но она продолжает бороться.
— Его уже нет. Никакого оружия. — Только, когда я говорю эти слова, она перестаёт бороться со мной.
Взгляд Де Вира застывает на том месте, где я держу её в руках.
— Сейчас она может быть у тебя, но ты никогда не сможешь её удержать. — Он делает паузу, чтобы поправить рубашку. — Но, с другой стороны, этого никогда не было в плане, не так ли, Фордж? Ты получишь то, что нужно от богатого отца Инди и неплохо от неё откупишься, чтобы тебе никогда не пришлось снова её видеть. Спорю, что у тебя уже всё спланировано.
— Закрой свой поганый рот.
— Или что? Застрелишь меня? Тебе не хватает мужества. Так же, как тебе не хватает мужества сказать ей правду. Но не переживай. Она сама скоро узнает.
Губы Де Вира растягиваются в насмешливой улыбке.
— Сегодня Инди не хотела слушать. Но когда она сама узнает, то уйдёт и испортит все твои планы. Не могу дождаться, чтобы увидеть, как она бросит тебя и заберёт твои деньги. Следовало заставить её подписать брачный договор… но мы оба знаем, почему ты этого не сделал.
9
Индия
Брачный договор. Брачный договор. Брачный договор.
Слова крутятся в моей голове. Знаю, что должна спросить, почему его не подписала, но мне слишком интересно тереться лицом о костюм Форджа.
Свет и цвета кружатся в моей голове, когда я снова закрываю глаза.
— Так ярко.
Как только я говорю, Фордж застывает.
— Держи глаза закрытыми. Мы уходим прямо сейчас. Я подниму тебя.
Я делаю, как он говорит,
— Оу. Оу. — Я обнимаю его шею для устойчивости.
— Не могу поверить, что ты даже подумала пойти с ним. Это же просто смешно, — говорит Бастиен, звуча как избалованный маленький мальчик, проигравший игру, которую, как он думал, исправил. — Я не лгал тебе, Инди. Это всё, на что он пойдёт. Он никогда не скажет тебе ни грамма правды. Ты его пешка, а не жена.
Фордж сильнее обнимает меня.
— Не смей, чёрт возьми, говорить с ней. — Фордж рявкает команду. Хотя я знаю, что должна потребовать ответы на все вопросы, поднятые Бастиеном, мне сейчас не до этого.
Я хочу злиться, но не могу вызвать эмоции, когда прижимаюсь к шелковому материалу костюма Форджа, вдыхая запах сандалового дерева и свежий мужской аромат. Кончики его пальцев ласкают мою руку снова и снова, успокаивая меня, и я впитываю ощущение. Жаль, что он не может проследовать ими по всему моему телу, а не только по этому небольшому кусочку кожи.
Это наркотики. Раньше я принимала лёгкие наркотики, поэтому я знаю, что происходит. Также знаю, что ничего не могу поделать, кроме как переждать реакцию и, возможно, даже насладиться ей.
Глупая Инди.
Осуждающий голос в моей голове говорит, что я идиотка, и он, вероятно, прав. Но мой мозг просто отказался от каждой капли серотонина, допамина и норадреналина в моём организме, и все ощущения кажутся потрясающими. Прошли годы с тех пор, как я чувствовала себя так невероятно.
Я понюхала шею Форджа, желая получить ещё немного аромата, исходящего от его кожи. Одна рука поднимается, чтобы пройтись по слишком длинным кончикам его чёрных волос. О-ох, мягкие и шелковистые. Я закручиваю локоны вокруг пальцев, и он позволяет мне.
Он такой тёплый, сильный и приятный. По крайней мере, сейчас он такой. Без сомнения, как только наркотик выветрится через несколько часов, весь мой мир разрушится, и Фордж снова станет колючим зверем. Может быть, это делает меня трусихой или идиоткой, но я бы скорее наслаждалась этим одурманенным, счастливым ощущением, чем поспешила бы с неизбежным возвращением к холодной реальности.
И я не хочу быть где-нибудь рядом с Бастиеном, когда отойду, потому что хочу убить его. Следующая волна ощущений накрывает меня. Моя голова и пальцы падают на плечо Форджа.
— Мне нужно прилечь.
Его дыхание ласкает мою щеку, когда он отвечает:
— Мы уходим немедленно. — Его губы касаются моего уха. Когда его голова поднимается, он говорит с Бастиеном.
— Голиаф не даст тебе последовать за нами. Твой друг, который ехал на красном Ламбо, будет стоять на крыше, если ты его ищешь.