Удача леди Лайзы
Шрифт:
— Всем скверным? Джайлз, вы слышали что-то! Значит, эти слухи про Чада действительно ходят?
Джайлз неловко поежился:
— Я не хотел говорить вам, моя дорогая, но... да, я слышал кое-какие возмутительные слухи.
— Ах! Как люди могут быть такими несправедливыми и злыми?
— Разве для вас так много значит, что люди судачат про Чада Локриджа?
Его вопрос был задан осторожно, но взгляд был испытующим, и Лайза покраснела.
— Я?.. Нет, конечно нет. Просто я терпеть не могу, когда кого-то несправедливо обвиняют. Пожалуйста, Джайлз, — продолжала
За весь оставшийся день ничего больше не было сказано касательно Чада Локридж, а когда они вернулись в Лондон, Лайза с улыбкой попрощалась с Джайлзом у дверей своего дома, благодаря его за понимание.
Но ей не так-то просто было выбросить этот эпизод из головы, и, обнаружив, что дома никого нет, она пошла в оформленную в веселых тонах маленькую столовую, примыкавшую к кухне, где села на стул, — отсюда была видна Беркли-сквер. Лайза смотрела невидящим взглядом на дневную суматоху, стараясь успокоиться.
Она просто не могла поверить, что все опять возвращается — ложь, слухи, инсинуации и косвенные намеки, которые уже однажды сломали жизнь Чаду и вызвали такой катаклизм в ее собственной жизни. Впервые за многие годы глаза ее наполнились слезами. Она заморгала. Нет! Она не плакала с того самого дня, когда обнаружила, что Чад не любит ее, и она не позволит этому случиться сейчас. Но все же боль прорвалась — так же резко и мучительно, как и много лет назад.
Немного успокоившись, она пожала плечами и приготовилась встать. Если бы только Чад остался в Индии! Но нет, он здесь, вовлеченный опять в то, что казалось странной, анонимной травлей, призванной навсегда запятнать его репутацию.
Она одернула себя. Может, она просто глупа. Один невольно подслушанный разговор — еще не травля. Может, эти выдумки, хотя и омерзительные, все же были результатом словесной пикировки между приятелями — единичным, ничего не значащим эпизодом. Она уже было собралась выйти из комнаты, но внимание ее опять было привлечено к окну — к дому подъехал экипаж.
В следующую секунду из экипажа появилась Чарити. Совершенно ясно, что она вернулась с прогулки с друзьями, потому что в экипаже виднелись еще несколько голов. Но что это, что такое могло случиться с Чарити? Она буквально выскочила из экипажа, щеки ее пылали, а глаза просто метали искры гнева. Она вбежала в дом, даже не помахав рукой друзьям на прощание.
Лайза поспешила из комнаты, чтобы встретить сестру в холле, и вошла туда в тот момент, когда Чарити сорвала с головы свою шляпку без полей и швырнула ее на маленький столик, стоявший под зеркалом, — с быстротой и силой тайфуна.
— Чарити, — начала Лайза, — что стряслось с...
Чарити резко обернулась.
— Лайза! Какой кошмар! Я обнаружила, что Салли Джуветт — самая злющая кошка на свете. Просто ехидна! — Она глубоко вздохнула, чтобы перевести дух. — Боюсь, ты меня не поймешь... но я только что влепила ей пощечину.
ГЛАВА 7
— Что ты сказала? — изумилась Лайза.
— Она говорила совершенно
Лайза отвела сестру в маленькую столовую и усадила на стул возле окна.
— Что случилось? — спросила она коротко.
— Я рассказывала Салли, Доротее Уэллез и Трикси Сазерсвэйт, которая тоже была с нами, как Чад проводил меня в кондитерскую Гантера поесть мороженого сегодня утром. Они просто лопались от зависти, особенно Салли, потому что как раз вчера он прислал извинения, что не может прийти к ним на завтрак. Чад имеет успех в свете — он просто гвоздь сезона, ты же знаешь.
— Да, да, — ответила с нетерпением Лайза. — Просто расскажи мне, что сказала Салли про...
Чарити напряглась.
— Салли вскинула голову в своей обычной манере — с видом превосходства — и сказала, что узнала «из достоверного источника», что Чад — не кто иной, как обыкновенный вор, умыкнувший прибыль его хозяев в Индии несколько лет назад. Можешь себе представить? — Щеки ее опять вспыхнули от негодования, и она стукнула по спинке стула, словно ненавистная мисс Джуветт попалась под ее кулачок. — А потом она еще сказала — если ты только сможешь поверить, — что главной причиной отъезда Чада из Англии было то, что его отец поймал его на краже фамильной драгоценности... которую он затем продал, чтобы на эти деньги добраться до Индии.
Чарити бросила короткий быстрый взгляд на Лайзу, прежде чем продолжить:
— И ко всем этим мерзостям Салли прибавила еще — да такую, что просто можно упасть! Она завершила все тем, что заявила: никакого состояния в Индии он себе не сделал, а едва сводит концы с концами, и его козырная карта в том, что он надеется разбогатеть, женившись на тебе. Вот тогда-то, — закончила она, опустив глаза, — я и залепила ей пощечину.
Лайза мерила шагами пол столовой во время монолога Чарити, но, услышав его конец, она быстро подошла и буквально упала на колени возле ее стула, при этом сильно сжав руки сестры.
— О, моя дорогая, я должна была бы отчитать тебя за такое не подобающее леди поведение... но, признаюсь тебе, сама бы я, наверное, поступила точно так же.
Лайза поднялась и села на стул рядом с Чарити. Через минуту она нахмурилась:
— Знаешь, боюсь, Салли просто повторяет слухи, которые, похоже, ходят по всему городу.
Чарити чуть не задохнулась от изумления.
— Но... но как это может?..
— Я не знаю... но то же самое было шесть лет назад.
Какое-то время ее сестра сидела неподвижно и молчала, а потом посмотрела на Лайзу в упор.
— И именно поэтому ты разорвала с ним отношения?
Лайза слегка отпрянула.
— Я не... — начала она, лицо ее страшно побледнело. Она замолкла и несколько минут смотрела на свои руки, прежде чем взглянуть на сестру. — Это Чад разорвал наши отношения.
Лайза услышала свои слова с удивлением.
Она никогда прежде не произносила их вслух. Почти безотчетно она заметила, как выражение сочувствия начинает проступать на лице ее сестры, придавая новую незнакомую черточку взрослости этой быстрой, стремительной девчушке, какой ее знала и любила Лайза.