Удача леди Лайзы
Шрифт:
— Я не уверена, что не говорю глупости, но я всегда чувствовала себя виноватой перед вами. Я была так раздавлена, когда вы покинули Англию. Я почти ненавидела вас за то, что вы бросили меня, я чувствовала себя в ответе... за случившееся с вами потом — ваш поспешный отъезд и зловещие сплетни о краже подвески. И тогда я решила разыскать ее и доказать, что эти слухи были ложью. — Она неловко рассмеялась. — Вы подумаете, что я очень глупа, но я мечтала о том, как я буду отдавать вам подвеску... вот так. — Она положила подвеску ему в ладонь несколько скованным движением. — С благородной речью... прочувствованной,
Она прикусила губу, потому что невольно чуть не выговорила: «А потом, я подумала, может, вы опять полюбите меня?»
Господи, она чуть не показала себя перед ним полной идиоткой!
Чаду казалось, что его охватил ураган противоречивых чувств. Стиснув подвеску, он думал только о тех словах, которые его больше всего ранили.
— Я... бросил вас? Да как вы только могли... Если вы помните, леди Лайза, именно вы в буквальном смысле этого слова повернулись ко мне спиной — насколько я помню... вам нужно было послушаться ваших друзей, говоривших, что все эти слухи — правда.
Вся его боль, и ярость, и разбитые иллюзии, так старательно подавляемые, прорвались наружу — он вспомнил ее хрупкую стройную фигурку, ее золотистые волосы, искристым потоком сбегавшие ей на спину.
— Я верил вам... я любил вас. Вы были твердой скалой в океане мутной, грязной воды, в которой я тонул. А под конец вы — вы тоже — предали меня.
Его горящий взгляд пронзал ее, как кинжал. Потом он посмотрел на подвеску.
— Я благодарю вас за этот жест, поистине щедрый и великодушный, но подвеска королевы — слишком ценная вещь, чтобы подкреплять ею ваши слова и ваше состояние, может быть, минутное, возникшее благодаря случайному стечению обстоятельств. Честно говоря, я сам уже давно был не прочь аннулировать наше пари, и я с радостью куплю у вас эту штуку по рыночной цене.
Чад уронил подвеску ей на колени и встал. Потом подошел к окну и устремил свой взор в темный сад. Лайза не отрываясь смотрела ему вслед. Господи, как все могло дойти до такого кошмара и как он мог только подумать, что?.. Она глубоко вздохнула.
— Может, — сказала она жестко, — вы окажете мне в ответ такую же услугу — я имею в виду Брайтспрингс?
Чад немного помолчал, а потом обернулся к Лайзе.
— Продать вам Брайтспрингс? — спросил он со странной дрожью в голосе. — Боюсь, я не смогу этого сделать, потому что я его уже продал.
Лайза просто окаменела. Наверное, она ошиблась? Неправильно расслышала? Неужели он ее ненавидел настолько, что просто дразнил ее, а сам продал Брайтспрингс кому-то другому? Но он не мог этого сделать! Как мог он продать собственность, которая была ставкой в их пари?! Только законченный мерзавец, подлец мог сделать такое, а Чад не такой... Она подняла глаза и увидела, что он стоит прямо перед ней и смотрит на нее в упор.
— Пойдемте, — коротко бросил он. Чувствуя головокружение, Лайза встала и пошла вслед за ним. Он повел ее по небольшому коридору к комнате, которая служила ему кабинетом. Пораженная только что услышанным, она смотрела, как он вытащил листок бумаги из ящика своего письменного стола. Проводив ее внутрь комнаты, Чад протянул ей этот листок.
— Купчая
— Но... я думала... вы сказали, что вы...
— Да, я продал его, но бумага еще не передана. Вы хотите знать личность покупателя?
«Пусть это будет завершающим ударом», — подумала она. Проглотив резкие слова, которые готовы были сорваться с ее губ, Лайза взяла в руки листок. Она быстро пробежала по нему глазами, пока не дошла до строки внизу под названием Покупатель. Рядом стояло ее собственное имя! Она подняла глаза на Чада.
— Я не понимаю, как...
— Я убедил Томаса действовать в ваших интересах. Вы купите Брайтспрингс — за сумму в одну гинею. Сделка вступает в силу в тот самый день, когда истекает срок нашего пари. Я поступил точно так же, как вы сейчас со своей подвеской, — и по той же причине. Я вложил свою тысячу в правительственные бумаги потому, что не хотел выигрывать это пари.
Ее охватила сильная дрожь.
— И вы так же надеялись на благодарность, мистер Локридж? Если так, боюсь, вы будете сильно разочарованы, потому что... ох, черт побери!
К ее ужасу, слезы, которые давно уже подступили к ее горлу — с тех самых пор, как Чад вернулся из Индии, — выбрали именно этот момент, чтобы хлынуть наружу.
— Лайза! — закричал Чад. — Господи, не надо! — И уже более спокойным голосом он продолжил: — Я никогда не видел, как вы плачете.
Но слезы не хотели останавливаться.
— Это потому, что я не... я никогда не... обычно. П-пожалуйста, н-не обращайте внимания. Ох, как я ненавижу слезливых барышень! — пробормотала она, всхлипывая, когда новый поток слез залил ее щеки. — Ум-моляю, извините меня. Я... мне н-надо идти.
Она быстро повернулась и уже было выбежала из комнаты, но Чад схватил ее за плечи, и она уткнулась лицом в его плечо.
— Лайза, что такое? Я думал, вы будете рады...
— И я тоже думала, что вы будете рады, когда подвеска королевы вернется к вам, но... ох, ради Бога... у вас есть носовой платок?
Чад вытащил желанный предмет из кармана своего жилета, и Лайза окунула в него свой терпящий бедствие нос и вытерла щеки.
— Не знаю, что это со мной случилось. Пожалуйста, извините меня.
— Я обидел вас, Лайза. Мне так жаль... Простите меня за это.
— Вы еще раньше обидели меня — и вы не сожалели об этом, по крайней мере, — слезы опять полились, и Лайза сердито заморгала, проклиная свои глаза. — Как вы могли сказать, что я отвернулась от вас? Может, я что-то и сказала — и могла еще сказать... ну, хорошо, да, я повернулась к вам спиной. Но вы со мной и двух слов не сказали за все те недели после... Я так хотела, чтобы вы... поговорили со мной. — Она едва могла говорить от рыданий, которые сотрясали все ее тело. — Я знаю, это было глупо, но я просто хотела вызвать у вас хоть какую-нибудь реакцию. Меня испугало ваше равнодушие. Я думала, вы обнимете меня и... Но вы н-не сделали-ли этого... Вы просто... О-о-хх! — вздохнула она жалобно, плача, как тогда, шесть лет назад, когда она стояла, прижавшись к двери, за которой только что исчез Чад. Что же это с ней? Она просто не может с собой справиться. Да она скоро промочит слезами ковер! Господи, что он о ней подумает?