Шрифт:
Пролог
Наступила полночь. Ветер раздул облака, и тонкий серебряный серп скупо осветил холмистую, поросшую изумрудной травой равнину. Огромный филин начал свою ночную охоту. Молниеносный бросок и недостаточно проворная мышь-полевка превратилась во вкусный поздний ужин. С победным уханьем птица улетела. Я грустно проводила ее взглядом. Хоть кому-то этой ночью улыбнулась удача. Кому-то, но явно не нам.
Все было очень плохо.
Не сама глубокая и мудрая мысль, наверное. Но когда ты сидишь на высоте в десять локтей от земли и это
У нас был очень хороший план. Он должен, обязан был сработать. Но все пошло не так и что мы имеем в итоге?
Я сижу на стене поместья, и слезать мне некуда: во дворе прямо под стеной бродят и с интересом поглядывают на меня пять сторожевых волков, а с другой стороны, где-то впотьмах, приближается отряд Олуна. Это плохо.
Соня сидит в кухне у добросердечной кухарки вместо того, чтобы быть в замке и расставлять по местам амулеты. Это тоже плохо.
Далек сидит в кустах и ругает нас, наверное, на чем свет стоит, потому что без амулетов он не сможет направить сонное заклятье, куда требуется. И задание наше из умеренно-трудного превращается в совершенно невыполнимое. И это хуже всего.
Волки под стеной молча продолжают наблюдать за мной. Богатые люди предпочитают их собакам по нескольким причинам: не лают, не лезут в дом и сами расправляются с любым чужаком, рискнувшим посягнуть на охраняемую территорию. Только и остается, что поутру прогуляться вдоль стен и проверить, нет ли где костей. И если есть, то в это день стаю можно не кормить.
Поэтому во дворе пока тихо и стражники еще не набежали выяснять, кто я такая и что здесь делаю. Но это всего лишь вопрос времени. Прятаться на стене особо некуда, приходится маячить, как галка на ограде и ждать, кто же первый снимет меня из лука: стражники или ребята Олуна.
Отчаявшись найти лучшее решение, я прислонилась к одному из зубцов. Села, стараясь быть как можно незаметнее и задумалась. Надо было как-то выпутываться, пусть без добычи, но живыми. Идей, как на беду, не было ни одной. Дернуло же меня во все это ввязаться.
Глава 1
День клонился к закату, окрашивая все, чего касались лучи уходящего солнца, в восхитительный медовый цвет. Туманный обруч, пересекавший небо, становился все заметнее. Пришедший вместе с сумерками ветер старательно заметал пылью редкие следы путников.
В тот вечер я сидела в своей любимой харчевне. Так получилось, что в перерывах между заказами я обычно останавливалась здесь. Вот и в это раз работа была сделана, заказчик доволен, а пострадавшая сторона не смогла меня поймать. Хотя, надо отдать ей должное, очень старалась.
Спрятавшись в уютном закутке около входа на кухню, я задумчиво изучала свое отражение в блестящем кувшине.
– Не очень, да? – то ли сочувственно, то ли насмешливо поинтересовалась Кайя, хозяйка харчевни, принося мой заказ. – Зато синяки выгодно оттеняют твои зеленые глаза.
– Издевайся-издевайся… Прыжок со второго этажа, бессонная ночь и погоня в степи еще никого не украсили. – Хмыкнула я в ответ – Насколько все плохо? Не могу понять.
– Но носу ссадина, скула отекла и синяк наливается. Сама
Мы с ней были знакомы очень давно, с раннего детства, но Кайя до их пор не желала запомнить, что я предпочитаю отзываться на свое имя.
– Я Листа, Кайя! Листа! – напомнила я ей уже в тысячный раз – Просила же не трепать прозвище без дела, мне под ним еще работать!
– Ладно-ладно, не сердись. – Она погладила меня по коротко стриженым волосам, поморщилась и стряхнула с руки песок. – Спорим, когда тетя Никта говорила, что у тебя волосы цвета “пепел с песком”, она имела в виду не совсем это?
Ну, сколько можно? В ее косах, наверняка, песку ничуть не меньше, ветер нес его со стороны степи, и укрыться было невозможно.
С мысли меня сбил грохот открытой с ноги входной двери.
Харчевня с оригинальным названием “Степной котел”, в которой мы сидели, была маленькая, неприметная и никаких особых развлечений и изысков своим посетителям не обещала: пяток деревянных столов, лавки, нехитрая еда и выпивка. Да еще несколько сдающихся внаем комнатушек на втором этаже. Словом, отличное место, чтобы передохнуть. Этим она меня и привлекала: здесь было тихо и шансы нарваться на неприятности были сравнительно невелики.
В том, что невелики они именно сравнительно, сейчас мне и пришлось убедиться.
У меня всегда были неплохие отношения с ребятами из нашей гильдии. Наемникам, как правило, нечего делить, и если не лезть на чужую территорию, то все живут мирно. Но с входившими в харчевню людьми ситуация была особая.
Среди “добропорядочных” граждан принято считать нашу гильдию чем-то вроде неизбежного зла: беспринципными, жестокими, продажными и так далее, мне довелось услышать много разных эпитетов. Все это, впрочем, не мешает тем же гражданам, когда потребуется, раскошеливаться на наши услуги. Мне бы очень хотелось сказать, что это просто домыслы, сплетни и предрассудки, но в некоторых случаях молва оказывалась более чем справедлива.
Олун был именно таким случаем. Насколько я знала, в наемники он подался уже взрослым и о своем прошлом рассказывал крайне мало. Великолепно владел оружием, охотно принимал участие в военных походах и был совершенно беспринципен. Он не брезговал ничем: ни разбоем, ни поджогами, ни даже убийствами, что уже не лезло ни в какие ворота. Его считали самым жестоким членом нашей гильдии, о его делах ходило множество жутких историй, его много раз грозились исключить, но до сих пор почему-то не исключили. И набранный им отряд, который чаще всего называли просто бандой, был ему под стать.
Семеро мужчин внушительных габаритов шумно рассаживались за длинным столом у стены, криком требуя пива, а один из них уже пытался ущипнуть подошедшую принять их заказ Кайю пониже спины. Вроде бы все пока было в рамках приличий, если бы не одно «но».
За спинами наемников мне не сразу удалось разглядеть их спутницу – высокую, плотно сложенную девушку с длинными волосами цвета сырой глины. Она сидела рядом с Олуном. Примостилась на самом краешке лавки, молча, опустив глаза и почти не шевелясь. Сидевший рядом мужчина иногда поворачивался к ней и что-то тихо говорил ей на ухо. Девушка не поднимала глаза и никак не реагировала.