Удачливый рыболов

Юсупов Юрий Константинович

После приятных воспоминаний Иван Васильевич чувствовал некоторый прилив энергии и вновь принимался ползти. «Но где же друзья?» – все чаще и чаще думал он. Огонек надежды продолжал гореть в его душе, и он верил, что его ищут. Именно это и заставило его после одного непродолжительного отдыха привстать и подать голос. На этот раз его услышали. Он узнал об этом только тогда, когда его вдруг начали поднимать. Встав на ноги и увидев наконец лица друзей, Иван Васильевич почувствовал, как к горлу подкатил комок, а на глазах появились слезы.

Рыбацкое счастье

Был тихий и довольно теплый для конца октября вечер, когда мы с Владимиром Никифоровичем, заядлым рыболовом и давним моим приятелем, приехали на берег Саратовки половить налимов. Некогда этой рыбы в речке было предостаточно, и нередко в эту пору можно было встретить здесь припозднившихся и даже ночующих рыболовов. Количество налима заметно поубавилось, и любителей ловли этой рыбы осенью почти не стало.

Решили посидеть за удочками часов до девяти вечера. Расставив донки, принялись собирать для костра горючий материал. Через полчаса у нас уже была целая горка из разбитых деревянных ящиков, картона, бумаги и небольших досок. К сожалению, приходится констатировать, что далеко не все отдыхающие и рыболовы, и не только здесь, приехав на водоем, ведут себя так, как хотелось бы, засоряя всевозможным мусором берега и воду.

Незаметно сгустились сумерки, а вскоре и стемнело. На противоположной стороне реки кое-где уже засветились огоньки в дачных домиках, со стороны города доносился отдаленный шум движущихся машин, но здесь было тихо, пустынно, да и колокольчики удочек «помалкивали». Со стороны реки заметно потянуло прохладой. Разожгли костер. Стало несколько уютнее и теплее. Незаметно за разговором прошел час, поклевок

по-прежнему не было.

Владимир Никифорович уже несколько раз с фонариком проверил все удочки.

– Похоже на то, что налима сейчас здесь нет, – сказал он, присаживаясь к костру.

– Как же нет!.. Вот смотрите!.. минут пять назад поймал, – услышал я вдруг голос внезапно появившегося из темноты высокого худощавого человека средних лет, который держал в руках почти килограммового налима.

– Я тут недалеко от вас расположился. Проверял донки и решил заглянуть на огонек, – сказал незнакомец.

– Присаживайтесь, попьем вместе чай – вода в чайнике уже закипает, – пригласил я его.

Незнакомец, поблагодарив за приглашение, сел поудобнее на лежащий рядом ящик и представился: «Николай». Вскоре после этого звякнул колокольчик на одной из донок. Владимир Никифорович торопливо бросился в темноту, к удочкам. С минуту было тихо, а затем колокольчик начал настойчиво позванивать.

– Сидит уже… – сказал наш новый знакомый, поднимаясь с ящика.

Когда мы подошли к удочкам, Владимир Никифорович уже вытаскивал из воды рыбу – налим, граммов на пятьсот.

– Рыба есть, измельчала только она, – говорил Николай, – раньше налим обычно ловился от килограмма и выше, не так уж редко попадались экземпляры и по полтора килограмма, а то и по два. А сейчас попадаются в основном до килограмма весом.

– Вот, видите, какое оно, рыбацкое счастье, – продолжил Николай. – Поймал рыболов рыбу, пусть даже и не очень крупную, и уже настроение поднялось, доволен ею, и не надо ему иной, более крупной, лишь бы такая ловилась. А другому для полноты рыбацкого счастья нужен пуд рыбы, а третий будет доволен тогда, когда поймает такую рыбу, о которой лишь мечтал. Каждый понимает рыбацкое счастье по-своему.

Гость замолчал, и мы некоторое время сидели молча у костра, глядя на языки пламени и слушали треск горящих сучьев.

– Пойду проверю удочки, – прервал молчание Владимир Никифорович.

– А чего их проверять?.. Клюнет – зазвенит колокольчик, да и вряд ли налим сегодня побалует нас каким-то особым клевом, – сказал Николай. – Слишком тепло сегодня, не любит он такую погоду. Ему подавай холод, да еще с дождем и северным ветром.

– А вдруг… – возразил Владимир Никифорович и принялся наливать в кружки вскипевший к этому времени чай.

– Это «вдруг» и тянет нас нередко на рыбалку, даже тогда, когда по собственному опыту хорошо знаешь, что клева не будет, – ответил Николай и, отпив глоток чая, продолжил:

– Я уже давно убедился, что вторая половина октября – самое плохое время для рыбалки. Рыба в это время почти не клюет. И я просто не верю тем, кто пишет о хорошем в это время клеве хищной и даже мирной рыбы. Наверняка пишут об этом те, кто никогда не ловил в это время рыбу. В это время можно лишь ловить налима, но ловится он ночью и в непогоду. Да и кто его в такую пору будет ловить? Моя жена, к примеру, считает, что только ненормальные могут ночью, в холод и дождь сидеть возле удочек. А я вот без рыбалки не могу…

Выпив чай и закурив, Николай рассказал об одной осенней рыбалке, которая сыграла большую роль в его понимании рыбацкого счастья.

С приходом октября погода резко изменилась. Почти каждый день шел моросящий осенний дождь. Порой он прекращался, но ненадолго и, собравшись с силами, вновь принимался идти, да порой так, что начинало казаться, что конца ему не будет. Незаметно начинался серенький осенний день, и так же незаметно он переходил в ночь. Дни, похожие во всем друг на друга, шли медленно и незаметно, почти не оставляя никаких приятных впечатлений. «Боже! Когда же все это закончится?» – часто думал Николай, глядя на серые грязные лужи и моросящий из низко нависших туч дождь. Он давно уже тяготился затянувшейся непогодой и откровенно скучал без рыбалки, которая давно уже вошла в его жизнь.

Во второй половине октября дожди внезапно прекратились и установилась довольно теплая и солнечная для этого времени погода. Однако ехать на рыбалку в ближайшие дни было бессмысленно: после дождей дороги ко многим водоемам стали непроходимыми, и только теплая, ясная и ветреная погода могла их состояние улучшить. Дни шли, погода не менялась, и Николай уже с нетерпением стал ждать прихода выходных дней. Его нетерпение в ожидании рыбалки подогревало сообщение Андрея, старого его друга, с которым они вместе на водоемах провели немало дней и ночей. Андрей рассказал о том, что приезжавший на днях из пригородного села Василий, его свояк, неплохо ловит налимов на дальней за селом протоке, попадаются даже экземпляры до трех килограммов. Это сообщение не давало покоя Николаю до субботы. «Подумать только: налим на три килограмма! Ехать надо только туда!» – решил он накануне, и Андрей его поддержал.

С утра в субботу погода была солнечной, как и в прошедшие дни недели. Однако около полудня, когда они собрались уже отъезжать, на небе появились тучки, а вскоре почти все небо заволокло ими.

Посматривая на небо, друзья молчали, настроение начинало портиться. Первым заговорил Николай:

– Может быть, поедем в другое место. Ведь нам на протоку за селом надо ехать по грунтовой дороге, сам знаешь, в каком они сейчас состоянии…

– Пустяки, доедем! Я слушал прогноз погоды – дождя не обещали, да и Василий говорил, что дорога к протоке более или менее сносная и проехать по ней на машине можно.

В сказанное Николай поверил с большим трудом, интуиция подсказывала ему, что дождь все-таки пойдет, однако возражать не стал.

Вот в такой день друзья отправились на рыбалку. Добравшись до села, решили заглянуть к Василию и подробно расспросить его о месте, где он ловит налимов.

– Рыбку, значит, половить приехали? – встречая их, спросила Наталья, сестра Андрея. – Погода-то опять начала портиться…

– А где Василий? – поинтересовался Андрей.

– Вчера в соседнюю область за запчастями поехал.

– Жалко, а он бы нам сейчас очень мог бы помочь, – вмешался в разговор Николай. – А может быть, вы точно знаете, где он рыбачит?

– Да не рыбачит он, – возразила Наталья, – ему просто этим делом некогда заниматься. Ставит иногда на ночь донки, а где точно – не знаю. Говорил как-то, что от второй бригады, это километров двенадцать отсюда, идет пешком километра три до протоки.

– Ну, теперь я представляю это место, – после некоторых уточнений сказал Андрей.

Осенние дни коротки, и, желая засветло добраться до места, друзья отказались от обеда, на который их пригласила Наталья.

Небо к этому времени все заволокло тучами, но дождя пока не было. Колея дороги до полевого стана второй бригады находилась далеко не в лучшем состоянии, в отдельных местах была сильно углублена колесами часто ездивших здесь тракторов «Беларусь», но проехать по ней все-таки можно было. Осложнения в движении начались подле полевого стана, на лесной дороге, когда до протоки оставалось не более двух – двух с половиной километров. Колеса машины начали часто сползать с плохо укатанной колеи глинистой дороги, и, чтобы вновь поставить машину на дорожную колею, требовались немалые усилия, но главное – на это уходило много времени. Когда до протоки оставалось совсем немного, не более километра, машина на повороте дороги сползла в низинку, и вытащить ее из нее, несмотря на многие предпринятые попытки, не удалось. К этому времени начало уже смеркаться.

– Что будем делать дальше? Скоро будет темно, – проговорил Николай, вытирая пот с лица рукавом куртки.

– А что ты предлагаешь?

– Идти к протоке, поставить донки, а потом еще раз попытаться вытащить машину, но если нам даже удастся это сделать, до утра останемся ночевать в ней.

Андрей согласился на это, и они, взяв снасти и насадку, пошли к протоке. Рыбы для насадки у них не было, но были черви.

Когда уже заканчивали постановку донок, начал накрапывать дождь, вскоре он усилился, и было похоже, что пошел он надолго.

Сумерки быстро сгущались, и теперь к без того скверному настроению прибавилось еще опасение – как бы не заблудиться в темноте. К счастью, они все-таки вышли на дорогу и увидели темный силуэт своего автомобиля. Дорога от дождя быстро раскисла, и идти по ней было уже трудно.

– Машину сегодня мы уже не вытащим, – сказал Андрей. – Придется ждать рассвета – только вывозимся в грязи, промокнем и ничего не сделаем.

Николай, сняв намокшую куртку, залез в кабину. Настроение друзей было очень мрачным. Молча поужинали и, поудобнее расположившись в креслах, решили вздремнуть, однако несмотря на убаюкивающий шум дождя по крыше автомобиля сон не приходил к ним. Для сна по времени было еще рановато, да и настроение не способствовало ему. Через час они вылезли из машины немного размяться и покурить. Дождь немного стих, но продолжал идти.

– Пойдем проверим донки! – предложил Николай. – Может быть, уже сидят на крючках несколько налимов, погода ведь самая подходящая для их ловли.

– Здесь не так уж близко до реки – в темноте можно легко заблудиться.

– Неужели нам и с рыбой не повезет? – высказался Николай.

– И это не исключено. Место, где мы поставили донки, мне не очень понравилось: мелко, дно сильно заилено, водорослей много. Налим такие места, насколько мне известно, не очень-то любит. И мне кажется, Василий не здесь ловил рыбу. Мы слишком поторопились с постановкой донок.

Дождь вскоре усилился, и друзья залезли в машину. Настроение еще более ухудшилось. Николая уже стали занимать мысли только о том, как отсюда выбраться. Усилившийся дождь не давал вообще никаких надежд самостоятельно выбраться отсюда. Курили уже, не выходя из машины, обсуждая варианты выхода из сложившегося положения и совсем забыв о сне, но он под утро одолел их.

Первым проснулся Николай, когда было уже совсем светло. Дождь перестал, сквозь облака даже проступало матовое солнце. Вскоре отправились проверять донки.

Набухшая от влаги глинистая почва скользила под ногами, вынуждая идти очень медленно, а ускорение движения приводило к падениям. Но даже испачкавшись в липкой глине, они довольно бодро шли к протоке с верой в совсем близкое рыбацкое счастье.

– Сейчас придем и вытащим так штук пять-шесть налимов килограмма по два-три весом, – с энтузиазмом произнес Николай.

– Хотя бы парочка хороших попалась, – проговорил Андрей.

Дойдя до протоки, увидели, что для постановки донок они выбрали далеко не лучшее место. Конечно, наступившие сумерки и дождь не способствовали их выбору. Метрах в ста, выше по течению, протока имела обрывистые берега, а из воды во многих местах торчали ветви коряг. Это говорило о том, что здесь достаточно глубоко и рыба на этом участке должна постоянно держаться. В сумерках трудно было обратить на это место внимание.

Николай, взявшись за леску первой донки, потянул ее на себя. Но, судя по тому, как она легко выбиралась, можно было понять, что на крючках ее нет ничего. Ничего не было на второй, третьей и на всех остальных донках.

– Вот тебе и обрыбились! – сказал Андрей, сматывая последнюю донку.

– Не переживай! – проговорил Николай. – Вытащим машину и еще наловим щук!

И с машиной им не повезло. Она основательно села на задний мост, и два с лишним часа нелегкого труда не привели к успеху. Теперь им обоим стало ясно, что без посторонней помощи здесь не обойтись Уставший и вывозившийся весь в грязи Николай, закурив, наконец сказал:

– Придется тебе, Андрей, идти в село за помощью. Я сам бы пошел, но у тебя там родственники и знакомые, и тебе будет проще с ними договориться о помощи нам. На полевой стан – он, конечно, ближе – заходить бесполезно – после такого дождя вряд ли ты найдешь кого-либо там.

Андрей с пониманием отнесся к обращению к нему друга и начал собираться в путь.

После ухода Андрея Николай взял спиннинг и направился к протоке. У коряжника решил основательно проверить прибрежный участок протоки. Минут сорок делал разной дальности забросы, проводил блесну то у самого дна, то вполводы, то у поверхности, но поклевок не было. Не вызвала поклевок и смена блесен. «Но ничего, будет еще щука брать – погода ведь улучшается, Андрей вернется, пожалуй, только к двум-трем часам, а сейчас только половина одиннадцатого, за это время можно немало щук поймать», – думал он, продолжая делать забросы. Часа через полтора, изрядно устав, решил немного отдохнуть.

У поворота протоки, где Николай остановился, вытянулись вдоль воды высокие и уже почти без листвы тополя. Несколько ниже их берег плавно опускался к воде, образуя довольно большую заводь с камышовыми зарослями.

Здесь Николай прилег на пожухлую и немного подсохшую траву. Он некоторое время лежал неподвижно на спине. Небо все было затянуто высокой облачностью, и лишь иногда низко над землей проплывали темные тучки. Глядя на небо, думал: «Дождя, похоже, не будет, может быть, и рыба скоро начнет брать».

Отдохнув, он вновь принялся делать забросы блесны. Время шло, но поклевок по-прежнему не было. «Мелко здесь, но ведь щука нередко даже в полдень выходит охотиться за рыбешкой в такие заводи», – думал он, делая очередной дальний заброс приманки, но и он не принес успеха. После этого он оснастил спиннинг блесной, которую очень редко использовал при ловле. Это был светлый «шторлик» с небольшими красными точками по всей длине приманки. Эта блесна была для жереха, но он вспомнил, что однажды поймал на нее щуку. Был сделан дальний заброс с этой блесной. Не дав блесне заглубиться, начал ее проводку вполводы. И тут барабан катушки внезапно остановился, и натянувшаяся леска резко пошла в сторону. «Наконец-то»! – подумал он, сделав энергичную подсечку. Пружинящий, а порой и угрожающе изгибавшийся в дугу спиннинг говорил о том, что на крючке довольно крупная щука. «Только бы не сошла», – с тревогой думал он, парируя рывки, и осторожно, без спешки, подводил рыбу к берегу. Уже недалеко от камышовых зарослей рыба сделала сильный рывок в заросли водорослей, и натяжение лески пропало. «Ну, вот и сошла!» – с отчаянием вслух произнес он. Очень огорчительно, но Николай не стал долго находиться в таком состоянии, а продолжил блеснить. «Большая заводь, и не одна она должна быть здесь», – думал он, надеясь на следующую поклевку щуки. Но поклевок больше не было.

К двум часам дня Николай, еле волоча ноги от усталости, пришел к машине. Однако Андрей к этому времени не вернулся, не появился он и в три часа, и только около половины четвертого он услышал отдаленный шум работающего тракторного мотора. Минут через двадцать подкатил трактор «Беларусь».

– Долго же ты добирался… – встречая выпрыгнувшего из кабины трактора Андрея, сказал Николай.

– Так уж вышло, а могло быть и хуже, – ответил Андрей, – не каждый соглашается после такого дождя сюда ехать.

Машину вытащили из низины без особого труда, гораздо труднее было ее развернуть на узкой дороге с набухшим от влаги глинистым грунтом.

– Ехать будем медленно – дорога почти везде в плохом состоянии, да и колея во многих местах в воде, – сказал тракторист, залезая в кабину. До села добрались уже почти в сумерках. Когда же из села выехали на асфальтированную дорогу, Андрей, облегченно вздохнув, проговорил:

– Наконец-то!.. Теперь до дома уж доберемся.

– Я давно уже не помню случая, чтобы мы с тобой с рыбалки возвращались без рыбы, да еще и такими уставшими. Я прекрасно знаю, что рыбалка – это не только приятное времяпровождение на лоне природы, но и труд, и не так уж редко напряженный и утомительный. Я вот давно слышал, что попади в компанию возвращающихся и очень уставших рыболовов-неудачников и напомни им о приятном и хорошо проведенном отдыхе, то такого человека они могут и избить, – высказался Николай.

– Не сделают они этого.

– Почему же?

– Просто сил для этого у них не найдется.

Эта шутка несколько подняла мрачное настроение друзей, и они разговорились.

– Знаешь, Николай, некоторые находят удовольствие в том, что отдохнули на природе, на берегу водоема: подержали в руках удочку, посидели у рыбацкого костра, отведали ароматной с дымком ухи из рыбы, пойманной другими, а поймали они сами рыбу или нет – не так уж важно. В чем же суть рыбацкого счастья?

Немного помолчав, Николай сказал:

– Рыбалку трудно представить без любования природой, без костра, без ожидания поклевки и улова. Все это в целом и составляет рыбацкое счастье.

По-настоящему увлеченного рыболова интересует в первую очередь улов, конечно, не для кота, а более или менее приличный. Нет его – нет особой радости, впечатлений и воспоминаний о рыбалке. Как-то зимой я познакомился с одним старичком. Лет ему, пожалуй, было уже за семьдесят, но рыбалкой начал заниматься сравнительно недавно – как вышел на пенсию. Ходил все время на дальний затон, ты знаешь – идти туда не меньше часа. Я ловил тогда окуней поблизости и частенько видел его идущим туда и обратно. Знаешь, смотреть на возвращающегося с рыбалки старика было просто жалко. Опущенная голова с отсутствующим взглядом и еле передвигающиеся ноги говорили о его огромной усталости. Но вот однажды я его едва узнал. Хоть и медленно, но шел он достаточно четким шагом с высоко поднятой головой и светящимися глазами. И причиной такого состояния старика стал улов. Он поймал почти в два раза больше меня, и в его улове было немало довольно крупных окуней. Вот что сделал с ним улов – он был счастлив и усталости особой не чувствовал.

Вспомни, с каким настроением и радужными надеждами на успех мы утром шли проверять донки. В это время забылись все неприятности нашего положения и усталость. И если бы мы поймали более или менее прилично рыбы, то наверняка не чувствовали себя такими уставшими, как сейчас. Для настоящего рыболова главное – надежда и улов. Надежда тянет на водоем, вселяет уверенность в успехе, а улов приносит радость.

Последнее увлечение

Увлечение рыбной ловлей приходит к людям в разные годы жизни – далеко не все становятся рыболовами с детства. Сергей Иванович, герой нашего рассказа, рыбной ловлей увлекся, когда ему перевалило за семьдесят. Я познакомился с ним в конце 1994 года. В тот год пора подледной ловли долго не наступала. К середине декабря морозы наконец окрепли, и на водоемах стал появляться долгожданный лед. Через неделю после этого я пригласил на рыбалку одного своего старого приятеля, однако в силу сложившихся обстоятельств он не смог составить мне компанию. Желание побывать на рыбалке у меня было настолько велико, что я решил съездить на нее один.