Ударь или убей!
Шрифт:
— Тогда что тут такого, если они согласны?
— Девушки отправляются к нему, но домой не возвращаются... никто не возвращается... Рита Моффет и старшая Спенсер переехали в Санбар. Единственная дочка Боба Рейберна перестала разговаривать, и пришлось отправить ее в больницу, но она так и не заговорила. Флори Деил и Рут Глисон уехали в Нью-Йорк. Флори покончила с собой, а о Рут уже несколько месяцев ничего не слышно.
— Вот оно что...
— Говорю тебе, ни одна не вернулась. Но это еще не все. Некоторые остаются здесь, и каждый
— Ну и в чем же дело?
— Самое страшное, — нахмурился старик, — то, что никто из них ничего не говорит.
Я встал, почесал в затылке.
— Знаешь, Морт, что я думаю? Этот Симпсон хорошо им платит, кроме того, они первый раз в жизни видят, как живут богачи, и хотят добиться такой жизни. Поэтому они и уезжают. Эта история стара как мир. Кто-то остается, но тогда ими овладевает тоска. Как тебе такое объяснение?
— На него работают подозрительные люди. Они приносят в город только несчастье.
— Ну, нанимает-то он явных болванов. Хотя я могу назвать кучу известных бизнесменов, которые поступают точно так же.
Стейгер помолчал.
— Скажи, парень, ты в своей жизни видел более напуганных людей, чем в нашем городе?
Моросящий дождь прекратился. Я застегнул куртку и натянул шапку. Стейгер внимательно следил за мной.
— Ты тоже какой-то странный, — наконец сказал он.
— Это почему же?
— Ты выглядишь настоящим бандитом. Точно-точно. Ответь мне на один вопросец, только честно.
Я открыл дверцу пикапа и бросил Стейгеру через плечо:
— Спрашивай.
— Ты когда-нибудь убивал?
Я хлопнул дверцей и посмотрел на него. Он был абсолютно серьезен.
— Да, Морт, — кивнул я. — Я убил шестерых.
— Я сейчас не про войну, сынок.
— А я и не говорил про войну.
— Как же ты их убил?
— Застрелил, — ответил я и нажал на газ.
Аптекарь приготовил лекарство по моему рецепту и молча выдал мне таблетки. Я был уверен, что он связался с врачом, который выдал рецепт, а может, и еще кое-что проверил, но уже по другим каналам. Я заказал кока-колу, выпил две пилюли, а остальные положил в карман.
На улице опять моросило. Если верить прогнозу, такая погода должна была продлиться еще несколько дней. Так что придется удить рыбу под дождем. Возьму упаковку из шести бутылок «Блю риббон» [2] , пару сандвичей, брошу якорь где-нибудь посередине озера и буду ловить рыбу под зонтиком.
Я вышел на улицу, размышляя, где бы поесть. В конце концов решил пообедать в отеле и сел в машину. На повороте горел красный, я затормозил. Мимо меня проехал «кадиллак» с нью-йоркскими номерами. Я взглянул на водителя.
2
«Голубая
Это был Бенни Квик. Он отмотал два срока за фелонию, а теперь управлял химчисткой в Майами. В машине сидели еще двое, но я не разглядел кто.
Я развернулся, проехал мимо «кадиллака», двумя кварталами дальше повернул направо и уступил дорогу Бенни. Этого было достаточно, чтобы разглядеть номер. А мой приятель в Нью-Йорке сделает остальное.
Я никак не мог взять в толк, что Бенни Квик может делать в такой дыре. Черт, я слишком долго вел бурную жизнь и не привык расслабляться даже на отдыхе.
Вернувшись в отель, я пошел в кафе. За столиком сидело несколько подростков. Они попивали кофе и кормили музыкальный аппарат монетками. Никто из них не обращал на меня никакого внимания. Официантка бросила мне на стол меню.
Я взглянул на нее и сказал:
— Тебе нужно почаще улыбаться, мисс Деил.
— Только не тебе, мистер Смит.
— Зови меня Келли.
Она никак не ответила. Просто стояла и ждала. Я сделал заказ и, пока не принесли еду, пробежал глазами газету. Первая страница пестрела заголовками про Кубу.
Подошла Дари, шмякнула на стол чизбургеры, а кофе поставила так резко, что расплескала его.
— Сходи и принеси мне другую чашку.
— Что?!
— Ты все прекрасно слышала, черт тебя подери! Я уже сыт по горло тем дерьмом, которым ты меня кормишь. Можешь сердиться сколько угодно, но, детка, относись ко мне как к клиенту, а не то — клянусь! — я вышвырну все эти твои тарелки в окно. Ваш городок и так уже сидит у меня поперек горла, и я хочу с этим покончить. А теперь поверти-ка задницей, принеси мне другую кружку кофе и сделай все как подобает.
На этот раз Дари поставила кофе медленно и аккуратно.
— Сядь, — сказал я.
— Мистер Смит...
Я молча взглянул на нее, она побледнела и опустилась на стул.
Даже сейчас, напуганная, встретив мой взгляд, Дари Дейл оставалась шикарной женщиной. Облегающий нейлоновый форменный костюмчик подчеркивал соблазнительные линии ее бедер. Небольшую полоску ткани под полупрозрачной блузкой трудно было назвать бюстгальтером, а на бедрах четко проступал треугольник трусиков-бикини.
— Я слышал о твоей сестре... — начал я.
— Давай не будем об этом.
— Дари, детка, я ведь в любом случае все узнаю, так что будет лучше, если ты мне сама расскажешь. Мне эта история известна лишь в общих чертах. Подшивка старых газет поможет узнать детали, да и многие здесь охотно добавят что-нибудь от себя.
Губы Дари сжались, она вся напряглась:
— Ты мог бы догадаться и сам. Моя сестра была наркоманкой, и, когда ей не на что стало добывать себе очередную дозу, она покончила с собой. В конце концов это ждет и тебя.