Удар молнии
Шрифт:
— Похоже, ты прав. Но все-таки я старше.
— А мне плевать.
— У тебя не правильная позиция. Когда тебе будет девяносто, мне будет сто.
— Я закрою глаза, когда мы будем заниматься любовью, — успокоил ее он.
— А я одолжу тебе свой парик.
— Хорошо. — Брок крепко обнял ее и поцеловал. В приступе смеха Алекс вдруг почувствовала, что он снова возбуждается. Их поцелуи стали горячими и страстными, и столь долго томившееся в одиночестве тело Алекс отвечало на ласки Брока с подлинным неистовством. После этого Брок, боявшийся утомить ее, принес одеяло и прикрыл свою подругу, лежавшую прямо
Глава 17
После возвращения из Вермонта Брок пошел вместе с Алекс на химиотерапию и присутствовал при осмотре, предшествовавшем процедуре. На рентгеновских снимках все было чисто; Алекс осталось только семь недель. Доктор Уэббер была очень удовлетворена результатами лечения и высказывала свои соображения не только Алекс, но и Броку, воспринимая их как пару.
— Как это странно, — со смущенной улыбкой сказала Алекс в такси по дороге в офис. Она расслабленно прислонилась к его плечу, чувствуя подкатывающую тошноту. Последние остатки стеснения между ними улетучились.
— Что странно? — спросил он, внимательно наблюдая за ее состоянием, готовый помочь в любую минуту.
— Мы с тобой, — улыбнулась Алекс, поправляя съехавший парик. — С нами обращаются, как с мужем и женой. Ты это замечал? Тот парень из бакалеи в Вермонте подумал, что ты мой муж. И доктор Уэббер ведет себя так, как будто ты был со мной с самого начала. Неужели никто не понимает, что я гожусь тебе в матери?
Алекс не переставала удивляться тому, как легко все это оказалось. Их роман продолжался всего три дня, но уже казался вполне естественным не только им, но и всем окружающим.
— Я думаю, они не замечают, мамочка, — сказал он, целуя ее в нос.
— Ты должен обращать внимание на четырнадцатилетних девчонок. Здоровых девчонок.
— Занимайтесь своим делом, советник.
Единственной трудностью было то, что они должны были держать это в тайне от сотрудников. Партнеры и помощники не должны были вступать в близкие отношения или брак. В противном случае один из них должен был уйти из фирмы.
Это был обычный неписаный закон юридических контор, и в случае обнаружения их романа Брок, стоявший ниже Алекс в иерархической лестнице «Бартлетт и Паскин», неизбежно потерял бы работу.
По дороге они попали в пробку и, возвращаясь, потратили больше времени, чем предполагали. В результате эффект химиотерапии проявился за три квартала до точки назначения.
Им пришлось выйти из машины, и пока Алекс рвало посреди Парк-авеню на виду у десятков людей, Брок бережно ее поддерживал. Это было ужасно. Алекс была совершенно подавлена, но не могла остановиться. Даже водитель такси пожалел ее.
Было ясно, что она не пьяна, а просто очень больна. Брок велел ему ждать, оставив счетчик включенным. Только через полчаса она смогла снова сесть в машину. Брок хотел отвезти ее домой, но Алекс настояла на возвращении на работу.
— Да не дури ты, ради всего святого. Тебе надо
— У меня работы по горло, — сказала Алекс и улыбнулась, несмотря на свое несчастное положение. — Не думай, что ты можешь указывать мне, что делать, только потому, что у нас роман.
— Это было бы слишком легко. — Расплатившись с таксистом, Брок довел ее до кабинета. Ему пришлось поддерживать ее на ходу, но все, кто встретился им на пути, ничего не заподозрили, думая, что он просто ей помогает. Все знали, что Брок ее помощник и что она уже много месяцев больна. Сотрудники все еще очень ее жалели.
Лиз отправилась заварить ей чай, и следующий час Алекс провела на полу в туалете. Брок, как всегда, составил ей компанию. Немного оправившись, Алекс прямо там завела деловой разговор об одном из ее исков.
— Это ненормально, — в конце концов сказала она. — Мы работаем здесь больше, чем за моим столом.
— Ничего, осталось недолго, — напомнил он. Это было действительно так — по мнению доктора Уэббер, рак удалось победить скорее всего навсегда.
В пять он отвез ее домой, а потом вернулся на работу и оставался там до девяти. Перед уходом он позвонил Алекс и попросил разрешения зайти на несколько минут. Сэма опять не было дома.
— Ты в состоянии принимать гостей?
— Конечно. Приходи, я буду рада тебя видеть.
Алекс все еще не пришла в себя от удивления после того, что произошло между ними в эти выходные, и хотя последствия химиотерапии не позволяли им насладиться друг другом, Алекс с нежностью вспоминала восхитительные часы, проведенные в Вермонте. Это было как сон. Через полчаса Брок появился в дверях ее квартиры с букетом цветов и нежно поцеловал ее. Алекс была в ночной рубашке и халате, немного приоткрывавшем грудь. Перед его приходом она надела один из париков, но Брок напомнил ей о том, что в его присутствии парик носить необязательно.
— Без него тебе лучше. Ты выглядишь более сексуальной.
— Ты с ума сошел.
— От тебя, — прошептал он, укладывая ее в постель с нежным поцелуем. Потом он отправился на кухню поставить цветы в вазу. Алекс немного отошла после дневных приступов; присев на край ее кровати, Брок долго разговаривал с ней, лениво проводя пальцем по ее телу.
— Я счастливый человек, — сказал он, смотря на нее. Он так долго желал ее, хотел быть рядом с ней и помогать ей. Он считал своим долгом защитить ее от Сэма, и теперь она принадлежала ему полностью. Это была судьба.
— Глупенький мальчик, — улыбнулась она. Впрочем, ей давно стало ясно, что он не мальчик, а зрелый мужчина. Ей постоянно приходилось напоминать себе о том, что он моложе ее. С ним Алекс чувствовала себя как за каменной стеной — настолько надежен, предупредителен и заботлив был Брок.
— И где на этот раз Сэм? — спокойно спросил Брок.
— Опять в Лондоне. Мы его почти не видим. Он говорит, что будет жить здесь, пока не кончится курс химиотерапии. А потом он переедет. Мне кажется, что он подыскивает себе квартиру. На прошлой неделе ему звонил агент по недвижимости и предлагал пентхаус на Пятой авеню. Наверное, он разделит его со своей возлюбленной, — ответила Алекс таким тоном, как будто ей совершенно все равно, хотя это было не так — мысль о том, что он ее предал, по-прежнему причиняла ей боль.