Удар по России. Геополитика и предчувствие войны
Шрифт:
Крестовый поход Запада против всего остального мира
Оценивая ситуацию в арабском мире, который захлестнула волна революций, а также процессы, происходящие на постсоветском пространстве, переживающем то же самое, только в более soft варианте, и определив, что предпосылкой к такому развитию событий является стремление глобального Запада во главе с США к мировой гегемонии, мы приходим к неизбежному выводу о том, что нынешний формат глобализации должен измениться в сторону многополярности. И начавшийся кризис, как ни странно, является для этого хорошим поводом. Переформатирование мироустройства в связи с возникшим глобальным экономическим кризисом может иметь два основных сценария: первый сценарии – американский, второй – неамериканский. Если предположить, что мы имеем дело с «американским» кризисом, то с учётом того, что нынешняя, подвергшаяся кризису глобальная экономическая система создана под интересы глобального имперского распространения американской экономики (даже не модели, а именно американских экономических интересов), то американский сценарий переформатирования пойдёт по пути выработки иммунитета от подобных потрясений. А именно – глобальная американоцентричная финансовая система адаптируется к вызовам, подобным тем, что спровоцировали нынешний кризис, и станет неуязимой. Второй сценарий – нынешний глобальный кризис убьёт эту систему, постепенно разрушив последние возможности сопротивляемости, и похоронит под своими обломками и саму американскую империю.
Спасать себя – не Америку спасать
Для бесконечного роста, обеспечивающего стабильность глобальной экономической системы, необходимо бесконечное пополнение рядов участников фондовой (виртуальной) экономики за счёт новых игроков. А для этого необходимо создать механизм ускоренного вовлечения экономик, находящихся на стадии индустриального или даже доиндустриального развития, в глобальную (постиндустриальную) финансовую систему. Только таким образом можно обеспечить непрерывный рост фондовых рынков, а это, в свою очередь, будет бесконечно «держать» доллар в качестве мировой резервной валюты, давая казначейству США возможность бесконечно печатать американские деньги. В этом случае «мировое переустройство» идёт по пути ускоренной постмодернизации таких «архаичных», то есть не дотягивающих до стандартов глобальной финансовой системы, обществ, как иранское, индийское, арабское, российское и даже китайское с его марксизмом и остатками советской экономики. Именно ускоренное вовлечение новых участников, новых экономик в глобальную «американскую» финансовую систему позволит не только сохраниться, но и укрепиться американской империи, окончательно обезопасив её от подобных кризисов в дальнейшем. Такое мироустройство является однополярным и развивается под единоличным контролем американской империи.
Второй сценарий переформатирования – не американский, многополярный – подразумевает устранение глобальной доминирующей роли США в мировой экономике со всеми вытекающими последствиями. Наиболее серьёзными из таких последствий можно считать отказ от доллара как от мировой резервной валюты, создание нескольких эмиссионных региональных центров, окончательное «свёртывание» доминирования фондовой виртуальной экономики, сохраняющей доллар на плаву, и переход мировой многополюсной экономической системы в сферу реальной, то есть производственной, экономики. Всё это означает установление индустриальной модели развития в качестве базовой. Здесь же остаётся открытой возможность восстановления и сохранения предындустриальных моделей, что уже само по себе открыто наличием постмодернистских постиндустриальных подходов, которые полностью не аннулируются. Из них изымается лишь фондовая виртуальная составляющая экономики. Переформатирование мироустройства при реализации этого неамериканского сценария пройдёт по пути развития многополярной модели экономики с учётом всего множества экономических укладов, сохранившихся по сей день. Многополярная модель развития есть использование протекционизма несколькими центрами мировой экономики для самосохранения, в ущерб экономике американской. Таким образом, «косметический ремонт» с целью сохранения американского глобального экономического доминирования и является, по сути, окончательным торжеством Нового мирового порядка, что влечёт за собой не только экономические, но и политические изменения, их фиксацию в глобальном мироустройстве. Альтернативой этому становится полное переформатирование или изменение мировой архитектоники в многополярном ключе, что откроет новую эпоху развития человечества.
Многополярная модель мирового устройства на сегодня только складывается, чему активно противятся американские экономические стратеги, как мантру повторяя слова о недопустимости использования протекционизма. При этом американская экономика уже не раз выходила из кризисных ситуаций, используя именно протекционистские модели. Наиболее известными являются периоды после Великой депрессии, это начало 1930-х годов, а также после нефтяного эмбарго 1970-х. И в том и в другом случае американская экономика восстановилась благодаря кейнсианским (по имени создателя Джона Мейнарда Кейнса) моделям, как раз таки и предусматривающим активное введение протекционизма и решающей роли государственного управления для выхода из кризиса. «Начало 70-х и 30-х годов имели много общего, так как эти периоды открыли дверь кейнсианской экономике и идее о том, что правительство должно играть главенствующую роль в управлении рынком, а также участвовать в организации здравоохранения, в выплате компенсаций безработным и других формах социальной помощи. Мы уходили от старых представлений о том, что рынок является саморегулирующейся структурой и что вмешательство государства должно быть минимальным» [32] .
32
Перкинс Дж. Исповедь экономического убийцы. – Изд-во «Нью-Йорк Таймс», 2004.
Сегодня на фоне заклинаний о недопустимости протекционизма американское государство по сути национализировало General Motors, а также несколько других крупных предприятий, спасло своими деньгами несколько банков, что является абсолютно нелиберальными, но, напротив, протекционистскими мерами. В основу изменения формата глобализации в сторону многополярности должны лечь понятия «суверенитет» и «национальные интересы», став отправными точками активного использования протекционизма и кейнсианских моделей. В частности, введения таких мер, как «инсуляция», или иначе «таможенные союзы», для сохранения своих национальных экономик в ущерб глобальной американской экономике, а также для создания новых эмиссионных полюсов. Здесь очень важно не пойти на поводу у американских экономических стратегов, заклинающих мировое сообщество уверениями о том, что, спасая американскую экономику, оно спасает глобальную экономику, а значит, и собственную экономику каждой из стран. Но этот сценарий совершенно не вдохновляет тех, кто фактически вытягивает глобальную экономику из рецессии за счёт своих собственных активов, а это в первую очередь динамично развивающиеся экономики стран БРИКС, о чём уже было сказано выше. Для этих экономических локомотивов куда выгодней другой сценарий: Американская глобальная экономика должна рухнуть, похоронив под своими руинами американскую глобальную империю. Пусть будет американское национальное государство. Вот оно и останется, а глобальная империя должна исчезнуть. Но пока Америка явно добровольно не собирается отказываться от своих гегемонистских притязаний.
От Обамы до обмана
С приходом Барака Обамы на пост президента США вовсе не сконцентрировались на внутренних проблемах. И уж тем более не изменили своей политической линии на международной арене. 4 ноября 2008 года демократ Барак Обама, победив на президентских выборах со значительным отрывом от своего республиканского оппонента Маккейна, в первый раз стал хозяином Белого дома. Обама победил под лозунгом перемен для США. Однако с переменами столкнулась как раз Россия. В первую очередь нас интересовала смена стратегии по отношению к России, которую должна была осуществить новая администрация под руководством Обамы. Дело в том, что за годы правления консерваторов под предводительством Буша-младшего за ними стояла группа неоконсерваторов – интеллектуальное ядро, которое обеспечивало внешнюю политику США и, в частности, действия по отношению к России. Среди неоконсерваторов превалирует реалистский подход к внешней политике, и Россия столкнулась с ним при Джордже Буше.
Не для внутреннего пользования
После того как в Белый дом въехал Обама, стратегия по отношению к России изменилась уже хотя бы по той причине, что интеллектуальным ядром демократов, обеспечивающим их поведение по отношению к внешнему миру, и в частности к России, является так называемый Совет по международным отношениям (Council on Foreign Relations, CFR). Это структура, которая довольно давно и успешно действует на территории России. Пиком её активности были 1990-е годы – период правления Бориса Ельцина, когда Россия сдавала все позиции Соединённым Штатам Америки и шла в фарватере американской политики управления миром. Такова либеральная парадигма теории «международных отношений» – заставить геополитического оппонента принять либеральный концепт, дабы снять угрозу войны с другими демократиями, в первую очередь с США. И CFR является интеллектуальным модулем, настаивающим на либеральных внешнеполитических подходах для США.
Различие между этими двумя группами заключается в том, что неоконсерваторы со своим мессианским подходом к роли Америки считают, что Америка достигла пика своего величия и больше тянуть нельзя, нужно по факту провозгласить её мировой империей, которая выполняет свою миссию. Миссия эта, на их взгляд, заключается в том, чтобы нести свой образ жизни, культуру и традиции всем народам мира, независимо от того, хотят они этого или нет. Неоконсерваторы предлагают установить главенство Америки «здесь и сейчас», опираясь на силу и невзирая на идеологические взгляды режимов своих союзников и противников. Если согласен с главенством Америки – друг, не согласен – враг, а либерал ты или исламист, неоконсерваторов не волнует. Следствием этого подхода стали резкие, решительные, не всегда обоснованные кампании, подобные тем, что были предприняты в Ираке или Афганистане.
CFR предлагают другую стратегию, более мягкого, постепенного внедрения в элиты тех стран, которые являются первоочередными конкурентами США, либеральных идеологических подходов. Конечно же, в первую очередь речь идёт о России. Стратегия CFR по отношению к России заключается в том, чтобы постепенно «заминировать» российские элиты своими либеральными кадрами. И после этого, как бы внешне соглашаясь со всем, плавно, деликатно и незаметно отжимать свои позиции и сферы влияния в России, постепенно вводя внешнее управление, ориентируя общественное мнение таким образом, чтобы оно соответствовало представлениям Америки о развитии России и её роли в мире. В этом основная разница между консерваторами и демократами, между последствиями правления Буша и победы Маккейна или Обамы. В случае победы Джона Маккейна в 2008 году или же Митта Ромни в 2012 году мы бы столкнулись с продолжением той жёсткой, нисколько не прикрытой, агрессивной, внешне крайне идиотской, но тем не менее эффективной для Америки в нужных пунктах реалистской стратегией в отношении нас. Вместо этого демократы и Обама, его либеральное интеллектуальное ядро, по крайней мере первый президентский срок, пытались действовать более тонко, внешне улыбаясь, соглашаясь на номинальные уступки и даже обещая «перезагрузку» в отношениях между Россией и США. В какой-то момент даже у нас возникло ощущение некой оттепели в отношениях к России со стороны США, всё пошло как бы на лад, всё вроде складывалось для нас успешно, накал напряжённости, по крайней мере визуально, был снят. И фигура Дмитрия Медведева, с удовольствием верящего в американскую «добрую империю», оказалась как нельзя кстати. На самом деле Америка в своём духе продолжила реализовывать стратегию мирового доминирования, добиваться тех же целей, что и республиканцы, просто более мягкими, деликатными, незаметными для нас способами, приятными «плюшевым» прозападным политикам внутри российских элит. Наступила эпоха сетевых войн. И именно с приходом Обамы Россия столкнулась с ними наиболее явным образом. Именно американские сети играют свою решающую роль в тех переменах и катаклизмах, которые уготованы России за два срока президентства Обамы.
Конечно, многие в российской политической элите выражали надежду на то, что именно на этот раз США наконец-то погрузятся в свои внутренние дела – колоссальный государственный долг, высокий уровень безработицы, проваленные социальные программы, неудачная медицинская реформа. Ведь сам Обама, казалось, достаточно нетрадиционен как для самих США, так и в такой же степени для демократов. Понятно, что количество внутренних проблем в США достигло критической точки и рано или поздно, хоть при консерваторах, хоть при демократах, Америке придётся разбирать их, пусть не при Обаме, но кому-то из его последователей точно придётся разбирать весь этот завал накопившихся внутренних проблем. Однако мы знаем из истории, из подходов, которые демонстрируют американские элиты, что внутренние проблемы нисколько не отменяют американской одержимости и «мессианства» в отношении внешних игроков, в отношении мирового господства и стремления к нему, что демонстрирует Америка на протяжении последних двух веков. Поэтому внутренние проблемы остаются внутренними, они их оставляют для себя, а внешняя стратегия, мировое могущество и устранение геополитических оппонентов, таких как Россия, Иран, Китай, крупных мировых экономических центров, которые, возможно, возникнут в ближайшее время как следствие кризиса, всё это продолжает оставаться для Америки проблемой номер один. В то время как внутренние проблемы для американских элит всегда были задачей номер пять. Что же касается самого Обамы, то в американской политике главные решения принимает не формальный лидер, который лишь работает президентом, а сложившиеся десятилетиями элиты, люди, чьи имена не всегда известны широкой публике. Президент, тот или иной, есть лишь фигура сиюминутного консенсуса элит и действует так, как ему скажут. Ведь он просто «нанятый менеджер».