Удар судьбы
Шрифт:
Антонина перевела взгляд в угол шатра. Там на небольшом столике лежала ее собственная ручная пушка. Несмотря на то что она терпеть не могла это приспособление, вид оружия помог ей восстановить уверенность.
Ручная пушка была меньше, чем тяжелые орудия, которыми вооружилась ее Когорта, и гораздо более изысканно сделана. Иоанн Родосский сделал эту ручную пушку лично для нее. Сказал, что это — прототип вооружения, которое он планирует разрабатывать для кавалеристов. Иоанн называл эту ручную пушку пистолетом.
— Для точности тут у нас двустволка, причем стволы расположены один под другим, — пояснял
Повертев оружие в руке, Антонина подумала, что определение «красивая» — абсурдно. Для нее оружие выглядело гротескно, уродливо, неудобно и, черт побери, оно было тяжелым! Женщина с трудом могла держать его одной маленькой ручкой.
— Нет, нет, Антонина! — воскликнул Иоанн. — Нужно его держать обеими руками! Вот — сюда левую, под ствол. Именно поэтому там деревянная часть. — Его выражение лица изменилось с гордого на отчасти смущенное. — Пока это, конечно, еще не настоящий пистолет, ну если только для очень крупного мужчины. Но он — лучшее, что я мог сделать за такое короткое время.
Несмотря на невысказанные вслух мысли, Антонина поблагодарила Иоанна за подарок. Очень долго благодарила тогда, когда он ей его вручал. Через два дня, после того как она провела несколько часов на стрельбище — Иоанн на этом очень настаивал, благодарила она его менее сердечно. Антонина не сомневалась, что проклятая штуковина выполнит свою смертоносную работу, если настанет момент и когда он настанет. Но у нее болели руки, и к тому же задница вся была в синяках, поскольку она многократно валилась на землю от отдачи. Более того, у нее имелись мрачные подозрения — черт побери врачей, мало ли что они там говорят — что по крайней мере одно плечо у нее выбито. Причем постоянно, судя по ощущениям.
Ашот проследил за ее взглядом.
— Чертова уродливая штуковина, — проворчал он. — Как я рад, что мне не приходится стрелять из этих ручных пушек. Даже из этой, не говоря уже про те костеломки, которыми пользуется Когорта.
Однако, несмотря на всю мрачность слов, выражение его лица было достаточно веселым. Он откинулся на спинку стула и положил руки на колени.
— Расслабься, Антонина. План сработает. Он кажется значительно более рискованным, чем на самом деле, если только мы сами все не испортим.
Антонина выдохнула воздух.
— Ты так уверен в ручных пушках? — спросила она. Ашот фыркнул.
— Антонина, у меня нет уверенности ни в каком оружии. Оружие — это просто орудия труда, и меня совершенно не волнует, насколько они усовершенствованы и прекрасны. Не лучше, чем люди, которые ими пользуются.
Он махнул рукой.
— Но я уверен в этих сирийских ребятах. И их женах. Но больше всего я уверен в полководце.
Под словом «полководец» Ашот имел в виду Велисария. Как и большинство букеллариев, Ашот так никого другого не называл. Поэтому Антонина удивилась, когда Ашот добавил:
— Обоих полководцах.
Она вопросительно посмотрела на него. Ашот усмехнулся.
— Неужели твой муж никогда не упоминал тебе о нем? Я уверен, что должен был бы.
Тогда Антонина поняла, на кого ссылается Ашот. Велисарий делал гораздо больше, чем «упоминал»
— Может, сегодня ночью, — услышала она бормотание Ашота. — А может, и нет. Не имеет значения. Мы сломаем ублюдков, когда бы они ни пришли.
Он хрипло рассмеялся.
— Единственное, что я знаю точно, Антонина, это следующее. Через месяц эти горячие бедуинские головы будут грустить у себя в шатрах. И называть тебя Железным Герцогом.
Глава 16
Атака началась две ночи спустя, задолго до того, как скрылась луна, и с юга. Менандр с Евфронием были чрезвычайно недовольны. Тактика их врагов совсем не имела смысла!
Но они достаточно быстро с этим справились. Очень быстро. Если арабам и не хватало тактических знаний, они их компенсировали другими способами.
Ашот не удивился — ни тактике арабов, ни ярости их атаки. И момент оказался тем, на который он рассчитывал — если судить по времени дня. Он на самом деле не ожидал, что у бедуинов из нерегулярной армии хватит терпения ждать до полуночи. Они пришли с юга и воспользовались преимуществами лунного света, который освещал путь. Да, тот же самый лунный свет делал их более легкими целями, но степные воины только смеялись над такими недостойными мужчин вещами. Из-за этого настоящие мужчины не беспокоятся! Более того, к югу, почти рядом с лагерем римлян, находилась возвышенность. Она скроет приближение арабов и даст им преимущество, когда они бросятся в атаку вниз со склона.
Ничто из этого, как и предполагал Ашот, не сыграло роли. Когорта Феодоры была готова уже три дня. Как только солнце село, войска привели в полную боевую готовность. Оружие зарядили, даже зажгли длинные фитили, от которых станут поджигать запалы. Мушкетеры надели на пояса короткие мечи. Их жены выложили гранаты, обрезали запалы. Заостренные палки установили в земле с интервалами в восемнадцать дюймов, обеспечивая дополнительную защиту мушкетерам. Фракийские катафракты спешились и приготовили пики.
Непрекращающийся легкий ветерок разносил по лагерю запах тлеющих длинных фитилей, Катафракты и Когорта ждали. Ашот ждал.
Менандр и Евфроний продолжали с той же юношеской уверенностью обсуждать предстоящую атаку. Антонина произносила молчаливую молитву за упокой души полководца, с которым она никогда не встречалась и никогда не встретится, где бы его душа ни находилась.
Через два часа после захода солнца началась атака. С внезапным гиканьем несколько тысяч арабов на верблюдах понеслись через возвышенность и вниз по склону на лагерь. Большинство из них держали в руках мечи, но у многих имелись факелы, которыми они тоже размахивали.