Ударная волна
Шрифт:
«Ладно, не буду себе голову забивать, – подумал Стенчфилд, вслед за Хопли усаживаясь в лимузин. – Не мое это дело».
В машине по пути в офис компании серьезных разговоров не было. Говорили в основном о мелочах. Стенчфилд все же попытался выяснить, что за парни приехали с Хопли. Но тот ответил одним словом – специалисты. По чему именно специалистами были эти шестеро крепышей, он объяснять не стал.
В офисе Хопли немедленно предложил всем пройти в зал для совещаний. Из местных он пригласил только Стенчфилда и двух специалистов. Точнее сказать, специалистов взял сам Стенчфилд – по приказу Хопли. Из прилетевших с менеджером
– Господа, у нас с вами мало времени, – сказал Хопли, как только все участники совещания расселись по местам. – Решения нужно будет принимать очень быстро. Но, поскольку решения должны быть правильными, – он сделал сильное ударение на слово «правильными», – то я позволю себе потратить несколько минут на небольшое вступление. Все мы работаем на частную компанию. На фирму «Шагрон». И наши с вами интересы – это интересы компании. А главная задача любой коммерческой структуры – это делать деньги. Все остальное вторично.
Хопли сделал паузу, обвел взглядом всех присутствующих, словно хотел убедиться, что все его слышали.
– Если кто-то не согласен с тем, что я сейчас сказал, – продолжил он через несколько секунд, – то говорите об этом прямо сейчас. Спорить я ни с кем не намерен. Тот, у кого иное мнение, может выйти из зала, прежде чем мы начнем обсуждение наших проблем. Но, разумеется, этот человек должен забыть о работе на «Шагрон». Итак, я жду. Хочет кто-нибудь выйти?
Желающих не нашлось. Хопли довольно улыбнулся, кивнул:
– Отлично. Руководство «Шагрона» и не сомневалось в верности своих сотрудников.
«Что же за гадость ты предложишь после такого вступления?» – мрачно подумал Стенчфилд. Ему было заранее противно. Он прекрасно понимал, что для владельцев компании, – а Хопли один из них, – ничего запретного нет. Ради денег они ни перед чем не остановятся.
– Как вы знаете, – снова заговорил Хопли, – у нас возникли проблемы из-за русского ледокола, терпящего бедствие в районе, где мы вели поиск нефти. Скажу больше – совсем недавно стало окончательно ясно, что эти поиски успешны. Нефть там есть, и ее много.
Сообщение было для Стенчфилда новостью – перед ним экспедиция Джонса не отчитывалась, хотя он о ней и знал. Значит, есть нефть. И, видимо, немало. Ну, если так, то Хопли и прочих членов совета директоров точно ничто не остановит.
– Узнав об этой проблеме, – продолжал менеджер, – мы с моими людьми разработали антикризисный план. И главное, что все вы должны понять, чтобы успешно участвовать в его реализации, это то, что в ситуации с атомным ледоколом есть и выгода. По крайней мере, выгоду из ситуации можно извлечь, если правильно себя повести. Судите сами – во-первых, еще одно громкое происшествие с ядерной энергетической установкой нам на руку. Вы знаете – именно атомная энергетика наш главный противник. Чем меньше в мире ядерных реакторов, тем больший спрос на нефть, тем выше цены на нее. Это происшествие будет очень сильным аргументом в руках финансируемых нами «зеленых». Будет им повод покричать об угрозе, которую несут атомные реакторы.
– Так что, помощь русским оказывать не нужно? – не утерпев, спросил Стенчфилд.
– Нужно. Но так, чтобы эта помощь не оказалась слишком эффективной. И в то же время мы должны сделать так, чтобы в газетах и на телевидении было как можно больше информации о том, как мы русским помогаем. Я для этого привез с собой съемочную группу нашего канала. Вы должны привлечь внимание к этой теме местных газет и телевидения. Причем, разумеется, их материалы должны соответствовать нашим целям. То есть все материалы должны показывать «Шагрон» в самом выгодном свете и одновременно демонстрировать ненадежность ядерных установок. Разумеется, не все репортеры захотят писать и снимать в этом ключе. Тех, кто не захочет сам, нужно подстегнуть – денег на это не жалеть.
– Ясно, – кивнул Стенчфилд. Пока все было не так страшно. Неужели антиатомной компанией в прессе и фактическим отказом русским в помощи все и ограничится? Хотелось бы верить…
Разумеется, этим дело не ограничилось.
– Кроме этого, нам придется предпринять более решительные меры, – сказал Хопли. – Ведь есть еще одна проблема. Зона, в которой найдена нефть, является спорной. До окончательного решения вопроса по статусу зоны ничего добывать в ней будет нельзя. Конечно, мы лоббируем этот вопрос в Вашингтоне, но если русские упрутся, то тянуться его решение может очень долго. А вот если бы там произошла катастрофа с русским атомным ледоколом, то это будет для наших дипломатов настоящим подарком. Ибо русским придется уступить эту территорию нам. Более того, даже после передачи ее под юрисдикцию Америке эта катастрофа продолжит играть нам на руку. Вы ведь понимаете, эту зону наверняка попытаются объявить заповедником, как и Аляску. И добывать нефть нам тогда помешает закон. Но вот если произойдет катастрофа, загрязнение этой зоны радиоактивными отходами, то о заповеднике и речь не зайдет. И добычу нам разрешат – еще бы, с зараженной территории надо хоть какую-то прибыль получать. А мы за счет вредных условий работы еще и скидку по налогам для компании выбьем!
– Все это здорово, – сказал Стенчфилд. – Но я не понимаю, что за решительные меры нам придется предпринять? Получается, и без нас все идет так, как надо.
– Верно, – кивнул Хопли. – Но есть один нюанс. Что, если русские все-таки справятся со своими проблемами и их ледокол не взорвется и не утонет? Если они сумеют отбуксировать его в свой порт, то никакого радиоактивного заражения не произойдет.
– И что это значит?
– Это значит, что если катастрофа не произойдет, мы должны помочь ей произойти, – отчеканил Хопли.
Все присутствующие остолбенели – кроме, пожалуй, похожего на спортсмена крепыша. Судя по выражению его лица, он ничего неожиданного для себя не услышал.
– Как же это… – пролепетал Стенчфилд.
– Как именно мы будем действовать – я сейчас объясню, – тон у Хопли был резким, холодным. – Но хочу напомнить – все то, что здесь говорится, не просто коммерческая тайна. Если хоть слово о наших планах дойдет до тех, кому знать о них не стоит, увольнением виновный не отделается.
– Это уж точно! – неожиданно пробасил крепыш.
После этих слов Стенчфилду стало ясно, кто он такой и зачем Хопли привез его с собой. Он пожалел, что не вышел отсюда еще до начала обсуждения. Но теперь жалеть об этом было уже поздно.
Глава 23
– В общем, мужики, считайте, что я вас всех временно мобилизовал, – закончил Полундра свою короткую, но емкую по содержанию речь. – Вооружайтесь быстро кто чем может и вперед. У вас есть возможность рассчитаться с этими уродами за все их бесчинства на корабле.