Удары шпаги господина де ла Герш, или Против всех, вопреки всем
Шрифт:
В замке царила атмосфера праздников и развлечений. Здесь был и граф де Паппенхейм, зализывающий раны после поражения. Под его началом оставались валлонские отряды и его славная кавалерия.
В ожидании сражения проводились многочисленные совещания с главнокомандующим армией.
Жан де Верт, со своей стороны, вооружал новые группы авантюристов, благо которых хватало в окрестностях Нюрнберга. Они приходили из Испании, из Венгрии, Польши и Италии. Все предчувствовали, что скоро произойдут великие события. Сердце католической
Европа с большим вниманием следила за маневрами двух знаменитых противников, соблюдавших предосторожности перед решающей битвой.
Г-н де ла Герш, въезжая в имперский лагерь, увидел, как какой-то человек беседовал с генералом, рассматривающим карту. Стоило лишь раз взглянуть на него, как сразу можно было узнать в нем Франсуа-Альберта де Левенбурга.
– Итак, - говорил герцог Фринланд, - вы утверждаете, что восемь тысяч человек во главе с королевой движутся для присоединения к Густаву-Адольфу?
– Я покинул шатер короля, когда курьер, посланный королевой, принес эту новость, - отвечал Франсуа-Альберт.
– Они уже, скорей всего, на берегах Балтики?
– Нет, монсеньор. Несколько дней их отделяют от вашего лагеря. Среди них шведы, финны, они решительны и смелы, как никто другой. К тому же - там полки под командованием генерала Банне и герцога Бернарда де Сакс Веймара. Они покинули свои лагеря и присоединились к войску королевы. Надо спешить, пока в лагере врага не создастся решающего превосходства.
– О! Разве я не жду к себе воинов герцога де Шарля, испанцев, чей гарнизон расположился в крепости Рейна, баварских полков выборщика Максимилиана, солдат короля Сигизмунда? Зачем мне спешить? Король силен, но я не менее силен и я уверен, что разобью его одним ударом!
– Пусть Бог вам поможет в этом благородном деле! Весь католический мир, спасенный вами, будет приветствовать эту победу. Франция может вступить в борьбу. Ее войска уже близко от Германии.
– Да, Франция далеко, а Густав-Адольф близко. В случае опасности я тут же дам сражение. А вы, господин де Левенбург, возвращайтесь в окружение короля и не забудьте меня предупредить, если случится что-нибудь важное!
– Все, что я делаю, я делаю хорошо!
– кланяясь, ответил Левенбург. И приподняв тяжелую портьеру, разделяющую комнаты, он исчез.
У ворот дворца его ожидал человек.
– Лошади готовы?
– спросил герцог.
– Лошади? Два человека прибыли в лагерь!
– тихо ответил Якобус.
– Это господин де ла Герш и господин де Шофонтен. Я не еду с вами.
Герцог засомневался.
– Послушайте, - продолжал капитан.
– У меня есть долг и я должен заплатить его. Однако, я хороший дебитор, сегодня - волчата, завтра - волк!
– Остаемся!
– решился Франсуа-Альберт.
Мадам д`Игомер была в Нюрнберге вместе с герцогом Фринландом. Первая узнав о приезде Армана-Луи и Рено от Жана де Верта, она не хотела, чтобы они вели переговоры с герцогом Валленштейном в её отсутствие. Она чувствовала, что борьба, начавшаяся в Сан-Весте и продолженная в Сан-Рупере, Магдебурге и Рабеннесте, вошла в новую фазу.
– Вот два авантюриста, о которых я вам говорила, - сказала она герцогу Валленштейну.
– Окажите им честь, примите их в присутствии всех офицеров.
Решили сделать так, как советовала мадам д`Игомер.
На следующий день, в полдень, два офицера проводили г-на де ла Герш и г-на де Шофонтена во дворец. Оруженосцы, пажи, слуги заполнили комнаты и главную лестницу. Посланцы Густава-Адольфа шествовали в сопровождении мушкетеров. Дверь открылась, и они вошли в зал, полный дворян.
В конце зала, на высоком кресле, восседал Валленштейн, похожий на суверенного принца, дарующего аудиенцию своим придворным. Рядом с ним, одетая в роскошное платье, золотого цвета, восседала мадам д`Игомер.
Рено увидел её и их взгляды пересеклись.
– Все пропало!
– прошептал он своему другу.
Арман-Луи вздрогнул; но, не показывая своих эмоций, он представил верительные грамоты Валленштейну. Ознакомившись с ними, герцог обратился к ним:
– Вы просите произвести обмен пленными. Мы пойдем на это. Человек за человека, офицер за офицера. Один из моих помощников представит вам список шведов, попавших в плен. Вы, сеньоры, можете остаться в Нюрнберге до окончательного решения этого вопроса.
Валленштейн легким кивком головы дал понять, что он удаляется.
– Но это ещё не все!
– живо продолжил Арман-Луи.
Мадам д`Игомер обменялась взглядом с Валленштейном и тот остался.
– Две женщины были взяты в плен имперскими отрядами в Магдебурге, продолжал де ла Герш.
– Это мадемузель де Сувини и мадемуазель де Парделан. Если это необходимо - я готов переговорить о размере выкупа за них.
– Граф Тилли умер и много изменилось, - отвечал Валленштейн, глядя высокомерно на г-на де ла Герш.
– Сегодня мы имеем больше золота, слава Богу, чем нужно для нужд нашей армии.
– Если вы их держите в качестве военнопленных, месье герцог, давайте обговорим условия обмена.
– Знаете ли вы, что в шведском лагере находится несколько германских принцесс? Назовите их имена, тогда посмотрим.
– О!
– воскликнул Рено, кровь которого начала закипать в жилах. Думаете воевать из-за женщин?
Валленштейн нахмурил брови. Мадам д`Игомер решила вступить в беседу.
– Эти сеньоры, наверное не знают, что мадемуазель де Сувини и мадемуазель де Парделан находятся под покровительством папского легата. Нужно сказать, что девушки начинают постепенно открывать сердца святой правде нашей веры. Отдать их опять в руки людей, погрязших в ереси, - это невозможно. Политика и кровные узы должны подчиниться религии.