Удел упыря
Шрифт:
– Ничего конкретного сказать не могу, – заметил борлов, – в монетке не так много источников информации, как кажется.
Монстр посмотрел на какой-то круглый предмет, пристегнутый у него на запястье, похожий на браслет с небольшой выпуклостью, которая вдобавок еле слышно тикала, и присвистнул:
– Ого! Уже три минуты, как мое время пребывания на свободе истекло! Пора возвращаться, пока меня не оштрафовали. Ну, не обессудьте…
И он исчез.
Они не заметили, когда борлов растворился в воздухе. Только Юсуп вдруг почувствовал, что монетка, крепко зажатая в кулаке, вдруг дрогнула и стала как будто тяжелее.
Ильнур резко отвернулся от окна, и лицо его осветила еще одна вспышка молнии. Казалось, старик был очень сильно напуган.
– Скорее! Бежим! Храм Учения горит, значит, молнии скоро доберутся и до дворца!! – Он совершил гигантский прыжок (или воспаленному воображению Юсупа так только показалось) и очутился возле юноши, крепко схватив его запястье старческой клешней:
– Надо бежать!
В нос Юсупу ударил запах соленой рыбы и вина. Он поморщился:
– Куда?!
– В гавань! К Учителю Кадару! Там есть хорошо подготовленные корабли!
Казалось, Ильнур говорит все это самому себе. По крайней мере, он не смотрел на юношу, а созерцал вспышки молний за окном. Нарастающий ветер стал с шумом сдвигать парты в кучу, переворачивая их и подкидывая в воздухе.
Ильнур бросился к выходу, увлекая за собой и Юсупа.
И перед тем как дверь в зал захлопнулась за ними, Юсуп успел увидеть: что-то мутное и бесформенное, словно облако или туча, полная дождя, врывается в окно…
ГЛАВА СЕДЬМАЯ.
Изнутри каморка оказалась зеленой…
Изнутри каморка оказалась зеленой из-за плесени, обильно покрывающей ее стены и пол. А еще там ужасно воняло. Нет, не трупами животных, которых великий чародей Андропополюс мог использовать для своих заклинаний, а чем-то другим. До боли знакомым. Словно у чародея было несварение желудка, но он предпочитал не отвлекаться от своих деяний и очищал внутренности прямо за рабочим столом.
Юсуп терпеливо переминался с ноги на ногу и ожидал, разглядывая каморку.
Весьма удобная пещерка.
Вход в нее невооруженным глазом разглядеть было вообще невозможно. Если бы не заранее нанятый на базаре поводырь (оборванец заломил цену, едва ли не превышающую стоимость всей базарной площади вместе с торгашами, но передумал, стоило Юсупу чуточку вывернуть ему руку за спину и припугнуть Тайной Канцелярией при дворе Тараха ибн Хуссейна), то Юсуп бы долго побродил, прежде чем нашел заросшее мхом и хмелем отверстие.
Коридор, вопреки ожиданиям, не был скользким, мокрым и темным, а выглядел вполне прилично. Даже какое-то подобие ковровой дорожки присутствовало. Правда, она была старой и наполовину истлевшей.
Доведя Юсупа до двери, на которой помимо деревянной резной ручки присутствовала табличка: «Просьба по утрам не беспокоить, бо покалечу», – поводырь решил уйти, резво припрыгивая, не заметив даже того, что Юсуп обсчитал его на целых три золотых монеты. Слишком огромен был страх перед великим чародеем. Да и табличка внушала беспокойство за свое здоровье.
Но Юсуп видел надписи и пострашнее, посему не стал особо размышлять и, толкнув дверцу ногой, прошел в каморку.
Андропополюса не было. Он мог спрятаться в небольшой подсобке, скрытой от посторонних глаз шторками.
В каморке стоял небольшой столик, заполненный разнообразным хламом, кресло за ним, тоже изрядно потрепанное, но сохранившее еще остатки былой красоты и изящества, а также огромное количество склянок, колбочек, баночек и горшочков, сопутствующих исключительно чародеям и магам. Даже Ильнуру было далеко до такого разнообразия магической тары.
В углу Юсуп заметил покрытое пылью и паутиной чучело шестирукой обезьяны с острова Килиманджаро. Поймать ее, как и увидеть, было очень и очень трудно, и добывшие сей редкий трофей считались наиболее искусными и почитаемыми охотниками в своих городах. Юсуп решил спросить, сам ли Андропополюс разжился обезьянкой, или же ему кто помог.
Тут и появился чародей.
Шторки легко раздвинулись, как от дуновения ветерка, и в комнату вплыл Андропополюс собственной персоной.
Примерно так его себе Юсуп и представлял: широкий лоб с залысиной почти до самого затылка (короткий пучок рыжих волос нелепо торчал на макушке), крючковатый, истинно греческий нос, туманные глаза обкурившегося дурман-травы, глядящие не в одну точку, а везде одновременно, вальяжная походка…
Грек разомкнул узкие аристократические губы и поинтересовался тонким голоском:
– Э-э-э… чем могу быть полезен?
– Я слышал о вас, – сказал Юсуп, – вы – великий чародей и предсказатель!!
– Ммм. – заинтересованно произнес чародей, присаживаясь в кресло. Пружины страдальчески заскрипели.
– Говорят, что вы одним движением брови можете исторгать молнии с неба!
Андропополюс молчал, согласно кивая. Его дряблые щеки стал заливать бордовый румянец.
– А еще ходят легенды, что вы ездили в далекую страну под названием Африка и собственноручно убили шестирукую обезьяну!
Румянец разлился по всему лицу волшебника и перешел на тонкую шею.
– А еще говорят…
– Короче, юноша, что вы от меня хотите? – внезапно перебил Андропополюс. – Боюсь, ваши разглагольствования нисколько не снизят цену, которую я потребую с вас! А вы ведь чегой-то просить пришли, не так ли?
– Совершенно верно, – немного осипшим голосом произнес Юсуп. План задабривания с треском провалился.
– И молнии бровью я исторгать, как вы выразились, не умею. Так что перейдем непосредственно к делу. Присаживайтесь! – Легким сухим пальцем чародей указал Юсупу на деревянную табуретку, стоящую близ стола. Судя по виду, табуретке осталось жить никак не больше одной-двух минут. Щепки торчали из нее во все стороны, а стоило Юсупу сесть, как она затрещала и опасно накренилась влево. Пришлось придержать ее руками, чтобы не рухнуть на покрытый илом холодный пол.