Удержи меня
Шрифт:
Нахмурившись, я заглядываю вглубь себя. Поднимаю руку к груди и прижимаю пальцы к сердцу.
Я серьезно покопалась в себе, и единственный ответ, который могу найти, — это то, что Макс не представляет для меня угрозы. Я знаю, что с ним я в безопасности.
Среди всего этого хаоса и опасностей я счастлива, и это потому, что он здесь.
Впервые я чувствую себя живой. Больше, чем когда-либо.
Глава 19
Макс
Пока Ками в ванной, я выхожу к внедорожнику и беру еще одну сигарету.
Я возвращаюсь в домик и сажусь на ступеньки у входной двери, мне нужно время, чтобы осознать то, что только что произошло.
Трахаться с Ками оказалось гораздо эмоциональнее, чем я ожидал.
Господи, находясь внутри нее, я чувствовал себя так, словно покинул свое тело.
Ее стоны, хныканье и крики — самые сладкие звуки, которые я когда-либо слышал. У нее роскошная грудь, а ее задница… Господи, ее задница.
Я глубоко затягиваюсь сигаретой и наблюдаю, как дым образует облачко, когда я выдыхаю.
Я не жалею, что трахнул ее, и планирую снова оказаться внутри нее, как только она что-нибудь съест.
Но.
Я видел момент, когда она соединилась со мной. Эмоции были на ее лице. Как только работа телохранителя закончится и я уйду, это причинит ей боль.
Мое сердце сжимается при этой мысли.
Мне тоже будет больно.
Невозможно трахнуть такую женщину, как Ками, и просто уйти от нее. В отличие от других женщин, которых я трахал, ее имени я никогда не забуду.
Господи.
Делая очередную затяжку, я слышу ее шаги позади себя. Я оглядываюсь через плечо и вижу, что на ней шорты и моя рубашка. Она завязала ткань на животе и оставила ее расстегнутой.
Блять, я никогда не видел ничего более сексуального, чем она.
Ками садится рядом со мной и смотрит на деревья вокруг домика.
— Здесь так тихо.
Я делаю последнюю затяжку и тушу сигарету.
— Я люблю тишину.
— Она тебе подходит.
Между нами воцаряется тишина. Я беру ее руку и подношу ко рту, прижимая ее пальцы к своим губам. Закрывая глаза, я делаю глубокий вдох.
— Ты в порядке? — шепчет она, прислоняясь к моему плечу.
Открыв глаза, я поворачиваю голову и смотрю на нее.
— Я должен задать тебе этот вопрос.
— Я в порядке. — Она переплетает свои пальцы с моими. — Я просто беспокоюсь, что ты пожалеешь об этом.
Я качаю головой.
— Я ни о чем не жалею.
Ее губы изгибаются в улыбке.
— Ничего, если у нас на обед будут сэндвичи?
Я киваю и, встав на ноги, поднимаю ее и следую за ней в хижину.
Я
Последний раз, когда я жил с кем-то, — было с моей матерью четырнадцать лет назад.
Пока сэндвичи готовятся, Ками приподнимается и садится на стойку напротив меня. Ее взгляд скользит по моему лицу, а затем опускается на мою обнаженную грудь. Между ее глазами появляется морщинка, когда она замечает шрам над моим левым бедром.
— В тебя стреляли?
Мое сердце колотится в груди, и я молюсь всему святому, чтобы этот разговор не привел к тому моменту, что в нее стреляли. Вряд ли я смогу ей солгать.
Я молча отвечаю ей кивком.
Уголок ее рта приподнимается.
— Я рада, что ты выжил.
Я тоже рад, что ты выжила.
Она спрыгивает со стойки и проверяет сэндвичи. Довольная ими, она выключает духовку и достает их.
— Обед готов.
Не утруждая себя тарелками, мы стоим на кухне и едим.
Между укусами Ками спрашивает:
— Ты всегда такой тихий после секса?
Я беру бутылку воды и делаю глоток, прежде чем ответить:
— Я вообще тихий.
Она кивает.
— Точно. — Она откусывает последний кусочек и признается: — Я не очень разбираюсь в том, что происходит после секса. Обычно парень сразу после этого уходит.
Моя бровь приподнимается.
— Со сколькими ты переспала?
Я знаю, что у каждого есть прошлое, но представление Ками с другим мужчиной заставляет меня чувствовать себя кровожадным убийцей.
Ее глаза расширяются.
— Черт, это прозвучало плохо. Их было немного. — Она показывает четыре пальца.
Четыре.
— Включает ли это число меня?
Она кивает, на ее щеках появляется румянец.
— А ты? Какая я у тебя по счету?
Мне нужно хорошенько подумать. Честно говоря, как только я заканчиваю с женщиной, я ухожу и никогда больше о ней не думаю.
— Господи, так много? — Ками ахает, затем ее рука взлетает вверх, и она касается моей руки. — Не то чтобы я осуждаю.
— Кажется, у меня было тринадцать, — отвечаю я. — Я не уверен.
На ее лбу появляется морщинка.
— Ты не можешь вспомнить, со сколькими женщинами ты спал?
Я пожимаю плечами и делаю еще глоток воды.
— Они не были настолько запоминающимися. Спроси меня о количестве убийств, и я смогу назвать тебе точную цифру.
В тот момент, когда я произношу эти слова, я жалею о них, но уже слишком поздно, потому что Ками спрашивает:
— Сколько убийств?
Я качаю головой.