Удержи меня
Шрифт:
— Поговорить кое с кем, — отвечаю я, встав.
Когда я подхожу к Руснаку, он смотрит в мою сторону, затем на его лице расплывается широкая гребаная улыбка.
— Максим, какой сюрприз.
Он садится за стол и указывает на один из свободных стульев.
— Не хочешь присоединиться ко мне? Подозреваю, нам есть о чем поговорить.
Когда его взгляд мечется в сторону Ками, я рычу:
— Не смотри, блять, на мою женщину.
Его бровь приподнимается, когда он переключает
— Твою женщину? Я не знал.
— Теперь знаешь, — бормочу я. Переходя к делу, я говорю: — Скажи мне, кто тебя нанял.
Он усмехается и качает головой.
— Ты же знаешь, что это так не работает. Конфиденциальность и все такое.
Я наклоняюсь вперед и, опираясь предплечьями на стол, встречаюсь взглядом с этим ублюдком.
— Я буду охотиться за тобой до самого края света. Если тебе когда-нибудь снова захочется минутки покоя, ты назовешь мне это имя.
Он снова качает головой.
— Я могу остаться здесь до конца своей жизни. Угрозы не помогут.
Господи Иисусе.
Я откидываюсь на спинку стула и спрашиваю:
— Какова твоя цена?
Его улыбка становится шире.
— Информация стоит дорого, Максим.
Клянусь Богом, этот человек испытывает то немногое терпение, которое у меня есть.
— Какова. Твоя. Цена. Блять?
— Я сегодня щедрый. — Он пожимает плечами. — Десять миллионов. Прямо сейчас.
Мой взгляд устремляется к Ками, и я вижу, что она наблюдает за нами.
Достав мобильный телефон, я захожу в свой аккаунт и разрешаю перевод десяти миллионов Руснаку. Генерируется код, который я должен передать ему, чтобы он получил доступ к средствам.
— Мне нужно имя, прежде чем я дам тебе код, — говорю я. — Это не обсуждается.
Он подтягивает салфетку поближе и, достав из кармана ручку, что-то пишет на ней. Не отрывая руки от салфетки, он поднимает бровь, глядя на меня.
— На счет три. Ты хочешь считать, или это должен сделать я?
— Три, — бормочу я. — Два… Один. — Я поворачиваю экран своего телефона, чтобы он мог видеть цифры, пока я читаю имя.
Фабиан Ру.
Поднявшись со стула, я выхватываю ручку у Руснака и вонзаю ее ему в руку, после чего бью его с такой силой, что он падает со стула.
— Это за убийство отца моей женщины, — рычу я, обходя стол, и прежде чем он успевает встать, я бью его ногой в подбородок, лишая сознания. — Гребаный кусок дерьма.
— Макс, — шипит Ками, ее глаза полны паники.
Она оглядывается по сторонам, словно ожидая нападения.
Охранники входят в обеденный зал, и я поднимаю руки вверх, говоря:
— Я ухожу.
Я подхожу ближе к Ками и, схватив ее за руку, вывожу из зала.
—
— Не намного, но пока что придется потерпеть, — отвечаю я, продолжая идти к парадным дверям.
Как бы сильно этот ублюдок меня ни раздражал, он не стоит тех усилий, которые потребовались бы, чтобы выследить и убить его, и есть неписаное правило, что мы не преследуем других ассасинов из профессиональной вежливости.
Я останавливаюсь возле охранника, чтобы забрать свое оружие, и когда мы направляемся к внедорожнику, Ками шепчет:
— Господи, Макс. Не знаю, почему ты его избил, но это было чертовски жарко.
Я сажаю ее на пассажирское сиденье и пристегиваю ремнем безопасности. Захлопывая дверь, я обхожу машину, делая глубокий вдох, чтобы унять свой пыл.
Когда я сажусь за руль, то чувствую на себе ее взгляд. Я завожу двигатель и, направляясь к выходу, говорю:
— Руснак убил твоего отца, и у меня есть имя человека, который заказал убийство.
Мой взгляд перемещается на Ками, и я вижу, как ее губы приоткрываются от шока.
— Человек, которого ты только что избил, убил папу? — Черты ее лица напрягаются, когда ее переполняет гнев. — Кто заказал убийство?
Только когда мы покидаем территорию Академии Святого Монарха, я отвечаю:
— Фабиан Ру. Это имя тебе что-нибудь говорит?
— Нет. — Она достает телефон из сумки и вбивает имя в Google. — Он генеральный директор Comprehensive Energies. Это крупнейшая энергетическая компания во Франции.
— Наконец-то, блять, — бормочу я. — Вот почему он напал на твоего отца. Экологическая политика, которую твой отец хотел внедрить, принесла бы компании убытки.
Ками качает головой, затем находит фотографию Фабиана Ру, и отвращение искажает ее черты.
— Я хочу, чтобы он умер, Макс.
— Я позабочусь об этом ублюдке, — обещаю я.
— Когда? — спрашивает она, все еще просматривая информацию об этом мужчине.
— Как только я договорюсь с Николаем, что ты останешься с ними на острове.
Ее взгляд устремляется на меня, и когда я подъезжаю к нашему дому, она говорит:
— Нет, я еду с тобой.
Когда я качаю головой, она напоминает мне:
— Ты сказал, что мы всегда будем держаться вместе. Куда ты, туда и я. С тобой мне будет безопаснее, и я не так хорошо знаю семью Ветров.
Господи.
Я паркую машину, затем поворачиваюсь к ней лицом.
— Вся Франция знает, кто ты, и это будет опасно. Ты поладила с Эбигейл на свадьбе. Самое большее, меня не будет двадцать четыре часа.