Удивительные истории о существах самых разных
Шрифт:
В отличие от рыбалки, к идее охоты я отношусь скорее отрицательно, но вынужден признать, что некоторые специальные ее виды осуждать трудно, хотя они и не вызваны необходимостью добывать насущную пищу. Речь идет об отстреле диких собак динго в Австралии. (Впрочем, приходится признать, что в охотоведческих хозяйствах дичи намного больше, чем в обычном лесу.)
Раньше думали, что дикая собака динго — это вторично одичавший вид домашних собак, привезенных в Австралию белыми поселенцами. (Точнее, охранниками белых «поселенцев» — никакие они вначале были не поселенцы, а каторжники, высланные из Англии в отдаленную колонию.) Это оказалось не так. Не завезли динго и первые переселенцы-аборигены, которые добрались до никем не занятой южной земли 45 тысяч лет назад. Выяснилось, что динго попали на австралийский континент гораздо раньше европейцев, но гораздо позже аборигенов, а именно — шесть тысяч лет назад: вероятнее всего, через индонезийские острова из Индии, где и сейчас живут ближайшие родственники динго — индостанские волки.
Охота на динго в Австралии приветствуется, и охотники даже получают деньги за шкуру убитой собачки, обычно желто-коричневого цвета, ростом и видом с гончую. Впрочем, бывают динго и почти черные, и с белыми отметинами, но объединяет их — и это стало причиной узаконенного истребления — одно свойство: они очень любят баранину. Считается, что в XIX веке динго истребили до полумиллиона овец, которые составляют национальную гордость Австралии и предмет экспорта в огромных количествах. Известно, например, что австралийская баранья тушенка стоит сама по себе меньше, чем жестяная банка, в которую этот продукт впихнули. К тому же австралийская тушенка в банке представляет собой исключительно цельные куски мяса, в отличие от нашей, в которой половину банки занимает вода, а половину второй половины — жир.
Ладно бы овцы, имя которым легион, так динго истребляют и местную эндемичную фауну — сумчатых. С кенгуру справиться им не так легко: взрослые особи успешно обороняются от динго, — но вот сумчатым поменьше приходится туго. Одного из них, а именно знаменитого сумчатого волка, похоже, именно они и извели — необязательно в битвах, а хотя бы лишив пропитания. Динго ведь гораздо более умелые охотники, чем все австралийские животные; они охотятся стаями и легко побеждают многих противников.
Впрочем, многие ученые считают, что истреблять полностью динго не следует. Кроме коммерческих овец, динго с успехом уничтожают пресловутых кроликов и других травоядных. А уж кролик-то — ясное дело, первейший враг овцы, и подсчеты показывают, что избыточное размножение травоядных приведет к куда большим потерям, чем те, которые овцеводы несут от дикой собаки динго.
Приведу еще один пример, как действительно из-за вмешательства человека, причем непредумышленного, произошла местная экологическая катастрофа.
В 1991 году около атолла Пальмира, находящегося в Тихом океане южнее Гавайских островов, потерпел кораблекрушение корабль с металлическим, естественно, корпусом. Вокруг атолла, как обычно, находятся рифы, образованные кораллами определенного местного вида. И вот в начале уже нового века исследователи кораллов обнаружили, что на рифах появился новый вид хищного кораллоподобного существа Rhodadactis howesii, вооруженного множеством щупальцев с ядовитыми стрекательными клетками. Этот коричневатый агрессор вытесняет местный вид и фактически успешно его уничтожает. Но самое интересное, что концентрация нового вида уменьшается по мере удаления от затонувшего корабля.
Оказалось, что росту чужака способствует увеличение концентрации железа в морской воде. Это исследование стало первым примером доказанной связи между видовым составом кораллов и продуктом человеческой деятельности.
Для местной фауны и флоры опасны и насекомые. Классический пример из современности — проникновение азиатского усача отряда жесткокрылых из своей естественной среды обитания за границу, в США и Канаду. Этот азиатский усач — насекомое длиной до четырех сантиметров — обладает способностью переваривать целлюлозу практически любой древесины, а потому он чрезвычайно опасен для лесов, в которых не водятся его естественные враги. Усач живет в Китае, Вьетнаме, на острове Тайвань, на Корейском полуострове и жрет листья, кору и собственно древесину множества ценных пород деревьев, иногда уничтожая многие квадратные километры леса.
Очень неприятное насекомое было случайно, вместе с упаковочными опилками и деревянными катушками для кабелей, завезено в США, где оно радостно набросилось на свежатинку. Для очистки от азиатской напасти только лишь одного нью-йоркского района Бруклин пришлось потратить около миллиона долларов. Центральной России усач почти не грозит, так как ему у нас холодновато, однако северокавказским республикам он может все-таки нанести большой вред, и поэтому азиатский усач включен у нас в перечень карантинных видов.
Но самым страшным пришельцем из мира насекомых был, конечно, колорадский жук. Его родина — так называемая Сонорская зоогеографическая область на северо-востоке Мексики. Но это насекомое жило и в будущем штате Колорадо около Скалистых гор и незлобиво питалось чем придется. Местные индейцы были охотниками и рыболовами, они никогда ничего не сеяли и не жали. Поэтому для них колорадский жук был неопасен. Но тем временем с востока в глубь континента продвигалась белая цивилизация, по дороге засевая окрестные поля злаками и картошкой — в этих местах собственного картофеля не было (вообще говоря, родиной картофеля считается современное Перу).
Свежие листья картофеля настолько пришлись колорадскому жуку по вкусу, что он бросил все и целиком переключился на посадки этого корнеплода. Сразу после появления у картофеля листьев на них приземляется или приползает жук и начинает жадно их поедать. При этом самки тут же откладывают яйца, а для выходящих из них личинок эти листья также служат прекрасным кормом. Потом личинки превращаются в жуков, которые довершают начатое и перебираются на соседние, если они еще сохранились, листья картофеля. За сезон плодится три поколения жуков, а всего самка может оставить до 70 миллионов прожорливых деток.
К середине XIX века колорадская популяция стала испытывать недостаток в питании и двинулась на восток. Объев по дороге картофельные поля десятка американских штатов, в 1872 году жуки вышли на побережье Атлантики. Дальше им предстояло перебираться морем, и в качестве плавсредств они избрали регулярные пассажирские и торговые суда трассы Америка — Европа. Особенно удобными оказались торговые суда, перевозившие экспортируемую в Европу картошку. Именно на них в середине 1870-х годов жуки прибыли в Гамбург и вскоре отправились инспектировать поля собственно немецкого корнеплода. Оставшись удовлетворенным результатами инспекции, колорадский жук разместился на полях и в 1876 году съел практически весь немецкий урожай картошки.