Удивительные приключения дядюшки Антифера
Шрифт:
Вскоре обозначилась узкая полоса, приподнятая настолько, что даже бурное море при юго-западном ветре не могло бы ее затопить. Лучшего места нельзя было и найти для сохранения клада! Отыскать скалу, конечно, будет нетрудно, если только шквальные ветры, господствующие в Оманском заливе, не стерли за истекшие десятилетия монограмму.
Хорошо же! Если понадобится, Пьер-Серван-Мало перероет все вокруг! Он взорвет скалы одну за другой, хотя бы для этого пришлось провести здесь недели или месяцы! Он пошлет судно за съестными припасами в Сохор!.. Нет! Он не уйдет с острова, пока не вырвет
Точно так же рассуждал и Саук, и душевное состояние обоих было одинаково, что, конечно, не делает большой чести человеческому роду.
Итак, все принялись за работу: разрывали путаницу водорослей, заглядывали в расщелины, заросшие скользким мхом. Дядюшка Антифер ощупывал киркой отвалившиеся от скал камни. Трегомен разгребал их заступом. Бен-Омар ползал среди валунов на четвереньках, как краб. Жюэль и Саук тоже были заняты делом. Никто не произносил ни слова. Работа производилась в полном молчании. На похоронах не было бы большей тишины.
И правда, разве не кладбищем был этот островок, затерянный в глубине залива, и разве не могилу искали эти гробокопатели — могилу, из которой они хотели выкопать миллионы египетского паши?..
После получасовых поисков ничего не было найдено. Но никто не отчаивался и не сомневался, что находится именно на острове Камильк-паши и что бочонки зарыты где-то здесь, на южной оконечности.
Солнце обжигало их своими губительными лучами. Пот градом катился по лицам. Но эти люди не чувствовали усталости. Они работали с усердием муравьев, строящих муравейник, — все, даже Трегомен, которым вдруг овладел демон алчности. Только у одного Жюэля иногда появлялась на губах презрительная усмешка.
И вдруг раздался крик радости, вернее, это был рев хищного зверя. Испустил его дядюшка Антифер. В одной руке он держал шляпу, другой указывал на скалу, прямую, как надгробный памятник.
— Там… там… — повторял он.
И, если бы он распростерся ниц перед этим памятником, как какой-нибудь транстеверинец [139] перед статуей мадонны, ни один из его спутников не выразил бы удивления. Скорее, они присоединились бы к нему в общем порыве.
Жюэль и Трегомен, Саук и Бен-Омар подбежали к дядюшке Антиферу, преклонившему колени… Они тоже опустились на колени рядом с ним.
139
Жители Транстевере, части Рима, расположенной на правом берегу Тибра.
Что же было на этой скале?..
Там было то, что они могли увидеть своими глазами и ощупать своими руками… Та самая знаменитая монограмма Камильк-паши — двойное «К», грани которого, наполовину стершиеся, все же были ясно различимы.
— Там… там… — продолжал повторять дядюшка Антифер.
И показывал на место у основания скалы, где нужно было рыть, место, где сокровища, помещенные тридцать два года назад, спали в каменном сундуке.
Тотчас кирка ударила о скалу так, что посыпались искры. Потом заступ Жильдаса Трегомен
Рыли и рыли, а бочонков все не было видно. Но это лишь доказывало, что Камильк-паша счел нужным зарыть их очень глубоко. В конце концов, он поступил правильно: если и придется потратить немного больше времени и усилий, чтобы извлечь их на поверхность, не все ли равно?
Внезапно послышался звон металла. Ясно было, что кирка задела какой-то металлический предмет.
Дядюшка Антифер наклонился над ямой, его голова исчезла в ней, руки жадно шарили под землей…
Затем он поднялся с налившимися кровью глазами…
В руках у него был металлический ящик, не больше кубического дециметра в объеме.
Все глядели на эту находку с явным разочарованием. И Жильдас Трегомен, несомненно, выразил общую мысль, воскликнув:
— Пусть меня возьмут черти, если тут сто миллионов!..
— Замолчи! — прорычал дядюшка Антифер. И снова начал рыться в яме, выбрасывая оттуда последние осколки гранита.
Бесполезный труд… Там ничего не было — ничего, кроме железного ящика, на крышке которого было выгравировано двойное «К» египтянина!
Неужели дядюшка Антифер и его спутники перенесли напрасно столько лишений? Неужели они проделали такой далекий путь лишь затем, чтобы натолкнуться на шутку мистификатора?
По правде говоря, Жюэль готов был улыбнуться, если бы его не ужаснуло лицо дяди, — его безумные глаза, сведенный судорогой рот, нечленораздельные звуки, вырывавшиеся из горла…
Впоследствии Жильдас Трегомен рассказывал, что в ту минуту он больше всего опасался, что его друг скончается на месте.
Но внезапно дядюшка Антифер поднялся, схватил свою кирку, размахнулся и в неистовом бешенстве страшным ударом разбил ящик… Оттуда выпала бумага.
Это был пожелтевший от времени кусок пергамента, на котором довольно легко было разобрать несколько строк, написанных по-французски.
Дядюшка Антифер схватил эту бумагу. Упустив из виду, что его слушают Бен-Омар и Саук, что он им выдаст, быть может, тайну, которую ему выгодней хранить про себя, он начал читать дрожащим голосом первые строчки бумаги:
— «Этот документ содержит долготу второго острова, которую Томас Антифер или в случае его смерти его прямой наследник должен довести до сведения банкира Замбуко, живущего в…»
Дядюшка Антифер остановился и ударом кулака заткнул свой неосторожный, болтливый рот.
Саук достаточно хорошо владел собой, чтобы ничем не выдать охватившего его чувства разочарования. Еще несколько слов — и ему стала бы известна долгота этого второго острова, широта которого должна была находиться у упомянутого Замбуко, и, кроме того, он узнал бы, в какой стране живет этот банкир.
Нотариус, не менее Саука обманутый в своих надеждах, застыл на месте с открытым ртом и высунутым языком, как умирающая от жажды собака, у которой вытащили из-под носа миску с водой.