Угадать любовь
Шрифт:
Диана кивнула.
— Цены в некоторых магазинах просто астрономические. Но это такое прекрасное место, что я могу понять каждого, кто захотел поселиться здесь.
— Вы хотели бы жить за пределами Британии? — с любопытством поинтересовался он.
Она покачала головой.
— Не думаю. Китти, конечно, другое дело.
— Почему?
— Потому что она настолько влюблена в Андреа, что, я думаю, ей все равно, где жить, лишь бы вместе с ним.
— А для себя возможность влюбиться вы рассматриваете как невероятную?
— Я уже влюблялась однажды — это более чем достаточно.
Несколько
— Напрасно, — произнес он, наконец.
— Почему? Что такого в том, что в моей жизни нет мужчины? — парировала она. — А свою жизнь вы не рассматриваете с этой точки зрения? То, что в вашей жизни нет женщины, не напрасно?
— Я никогда не думал об этом, — сказал он небрежно и наклонился вперед. — Я имею в виду, Диана, что вы могли бы быть кому-нибудь прекрасной женой и в естественной последовательности столь же прекрасной матерью.
— Я предпочитаю, чтобы все оставалось как есть, — сказала она, стараясь, чтобы это прозвучало убедительно.
В течение последних лет ее жизнь шла по заведенному порядку, именно так, как она хотела, и ни одному мужчине не было позволено нарушить безмятежное, хорошо налаженное бытие, вторгнуться в ее дом и в ее постель. Теперь, после нескольких коротких дней в обществе Нортона, этот порядок показался ей скучным и несовершенным. Это открытие потрясло ее. Но и задуматься о свадебных колоколах и топоте крошечных ножек всего лишь после нескольких дней знакомства с мужчиной было чистым безумием. Конечный результат скоропалительного брака с Энтони служил ясным предостережением против чего-нибудь подобного в будущем. Но факт оставался фактом: ей вовсе не хотелось распрощаться с Нортоном по возвращении в Англию. Она подняла глаза, внезапно вспомнив, что никогда не спрашивала его, где он живет.
— Когда вы сказали, что теперь намереваетесь обосноваться в Великобритании, какую ее часть вы имели в виду?
— Главный офис компании находится в Кью, — ответил он, слегка улыбнувшись. — А вы надеялись, что на мысе Лендс-Энд или на Гебридских островах?
— Нет, конечно, нет, — усмехнулась Диана, наливая себе еще чаю.
— Я живу в Кью, недалеко от фирмы. Дрю, кстати, обосновался в Бирмингеме, откуда, выходит его телепрограмма. Он купил дом в Элибастоне. Ханна начнет преподавать там в сентябре.
— Она учительница? — с удивлением переспросила Диана. — Я думала, что парень типа Дрю должен был влюбиться в топ-модель или в кого-нибудь, из шоу-бизнеса.
— Все это было в прошлом. Потом он снова встретил Ханну. Ее семья жила когда-то неподалеку от нас, но когда ей было двенадцать или около того, они переехали в Етостер. В прошлом году она случайно встретилась с Дрю на свадьбе их общих друзей. К этому времени из пончика с косичками она превратилась в стройную девушку с очень приятной внешностью, которая затмевает внешний глянец, обычно привлекающий Дрю. Один взгляд — и он был покорен.
— И Ханна тоже?
— Нет, — сказал Нортон, ухмыльнувшись. — Его имидж не давал ему никаких преимуществ в ее глазах. Я полагаю, ему пришлось изрядно потрудиться, чтобы изменить ее мнение.
— Похоже, Ханна — как раз то, что ему нужно, — сказала Диана. — Надеюсь, они будут счастливы.
Нортон внимательно посмотрел на нее.
— Диана, — медленно произнес он, — если я попрошу Ханну прислать вам приглашение, вы приедете на свадьбу? Со мной, как моя гостья?
Она смотрела на него в глубоком изумлении.
— Но ваша семья не захочет видеть на свадьбе посторонних, даже если…
— Даже если у вас было хоть какое-то желание сказать «да», — перебил он с иронией. — Забудьте об этом. Я спросил импульсивно. Может быть, пойдем? Гроза прошла, хотя дождь еще льет.
— Я не боюсь дождя, — сказала она, уязвленная его резкой реакцией на ее символический протест.
Они направились к отелю, стремясь побыстрее преодолеть короткий крутой спуск. Ноги скользили по мокрому булыжнику, и Диане пришлось принять помощь Нортона. При этом она с досадой ощутила непрошеную слабость в коленях в ответ на прикосновение поддерживающей ее горячей руки.
— Вы сердитесь из-за того, что я не запрыгала от радости в ответ на ваше предложение, — сказала она прямо, когда они остановились у светофора.
— Нет. Просто раздражен тем, что сделал такое дурацкое предложение, — сказал он и взял ее за руку, чтобы перебежать дорогу.
Они вошли в отель, и дальнейший разговор на эту тему стал невозможен: их встретил управляющий с учтивыми извинения за плохую погоду.
— Встретимся примерно в семь тридцать, — сказал Нортон, когда они остановились на площадке второго этажа.
— Хорошо, — ответила Диана, нерешительно взглянув на него.
Что-то в выражении его лица предостерегло ее от дальнейшего обсуждения приглашения на свадьбу, и, не оглядываясь назад, она взбежала на следующий этаж.
Приняв ванну, вымыв и высушив волосы, Диана прилегла с книгой, на которую едва взглянула, и стала наблюдать за небом, видневшимся через окно, выходящее в сад. До нее доносился запах мокрой травы и цветов, сильный и опьяняющий в теплом вечернем воздухе. Она соскользнула с кровати и встала у окна, глядя на открывающийся вид колоколен и зеленых холмов с проблесками белеющих кое-где домиков, — пейзаж прекрасный и чарующий, как картина старого мастера.
Любуясь пейзажем, она думала, следует ли ей после всего этого принимать приглашение на свадьбу. Ей не хотелось думать о расставании с Нортоном завтра утром, хотя то, что он работает в Лондоне, по-видимому, означало, что расставания навсегда может и не быть. Если он захочет продолжить отношения, это возможно, по крайней мере, с точки зрения географии. Может быть, во время ужина ей удастся объяснить, что, хотя идея со свадьбой ей не очень нравится, дальнейшие контакты между ними вовсе не исключены. Если бы этот несносный тип не был так обидчив! Может, лучше вообще избежать дальнейших встреч? Если она хочет сохранить свой спокойный и безмятежный образ жизни, то Нортон Брент — совсем не тот человек, с которым стоит проводить время. Его вчерашний страстный порыв был тому доказательством, если ей вообще нужны доказательства. Как ни кратко было их объятие, оно не оставило сомнений, что те реакции, которые она считала навеки угасшими, живы и пробудились в ней. Проблема в том, что все это не может ограничиться только поцелуями. За ними неизбежно и естественно следует другое, то, к чему она еще не готова. Если вообще когда-нибудь будет готова. Энтони позаботился об этом.