Угроза с севера

Егоров Алексей

С рассветом дворец засиял мрамором и красками. Стали видны украшения фасада, расставленные в парке скульптуры. Женских персонажей было немного, зато статуй поэтов и флейтистов - полно. У Капереда возникло ощущение, что он оказался на востоке, а в ближайшей роще начинают собираться философы и их ученики.

Принцепс наверняка мог выписать себе десяток другой мудрецов, чтобы они сидели в этом парке, создавая иллюзию... Каперед не мог представить, что это могло бы быть. Но раз первый гражданин так любит восточный стиль, то должен сделать именно так.

Дворец оживал, зашевелился подобно

улью. Множество пчел бегало вокруг мраморной громадины дворца, словно суетились вокруг матки. Внутри улья обитают трутни, к которым раньше принадлежал Сек. Теперь его место занял другой любимчик, более льстивый и менее властолюбивый.

Ну а матка - спала. Зная повадки патрициев, Каперед не сомневался, что принцепс поздно лег.

Жизнь дворца поддерживали тысячи рабов, вольноотпущенники тоже вставали рано, но они в основном занимались важными делами. Освобожденные рабы принцепса следили за финансовым состоянием Государства, руководили имениями господина, его мастерскими и всей остальной собвственностью. В общем, были влиятельнейшими людьми, хоть не полноценными гражданами.

Рабы видели все, потому что нет незаметнее этих людей. Весть о пленении Сека наверняка уже распространилась по Городу. Всяк не спящий уже знал о том, что произошло. Событие обросло страшными подробностями, правда утонула в жиже домыслов.

Известие о том, что знатный патриций идет под конвоем преторианцев, наверняка заставит волноваться многих. Каперед обдумал эту радостную мысль. Возможно, правление "деспота, тирана, человеконенавистника" не такая уж плохая вещь. Пусть боятся те, кто совершил в своей жизни много плохого.

А сам Каперед не испытывал страха. Его поддерживал внутренний враг, заставляя думать только о хорошей стороне дела.

Солнечные лучи окрасили дворец в яркие цвета. Преобладал в основном красный и пурпурный. Но Каперед не успел полюбоваться вычурной архитектурой. Отряд преторианцев конвоировал пленников через внутренний сад, полный мрамора, золота и воды. Этот внутренний сад был отгорожен от общественного. Лишь принцепс и его приближенные могли гулять здесь.

Среди зелени располагалась ротонда, в которой первый гражданин читает свои произведения. Постройка рассчитана на небольшой круг почитателей талантливого принцепса - человек на пятьдесят. Украшений, что странно, ротонда не имела. Даже мозаичный пол был обыкновенным. Наверное это сделано, чтобы ничто не отвлекало зрителей от сверкающего гения творца.

Открытый бассейн возле дворца мог вместить сотню человек. С одной стороны бассейна находилась колоннада, под тенью которой располагались статуи. В больших кадках вокруг росли диковинные растения - Каперед не знал, что это за вид. Их привезли недавно с южных рубежей. На ветках этих растений росли яркие плоды.

За бассейном располагалась открытая палестра, но нынешний принцепс забросил упражнения еще в юности. Каперед предупреждал юного наследника об опасности переедания. Но сносить площадку для занятия физическими упражнениями не стали - еще не дошли руки.

Дальше за дворцом располагались личные термы господина. Туда пускали сенаторов и проституток, если на то была воля принцепса. Каперед не понимал, было ли это насмешкой или нет, но сенаторы охотно принимали

приглашение.

Каперед предполагал, что их ведут в пыточные камеры. То, что он слышал о принцепсе, обросло ложью и выдумками. Тем более до провинций слухи доходили не все. Предполагал пленник всякое, потому ожидал, что его подготовят к встрече с правителем.

Вышло все иначе. Преторианцы привели пленников небольшую усадьбу, расположенную за дворцовым комплексом. Строение было до того простым, что напоминало о сельских усадьбах. О таких поместьях мечтали поэты в прошлом. Сенаторы в жаркие месяцы покидают Город, уезжая в сельские усадьбы.

У принцепса имелась такая усадьба прямо в Городе. Только он мог позволить себе устроить пасторальный уголок прямо в столице. На небольшом лугу возле усадьбы паслись овцы и козы, бежал по зеленому полю рукотворный ручеек. Из печи в доме поднимался ароматный дым.

Постройка выглядела чистенькой, опрятной и совсем не похожей на тяжелые и скучные усадьбы.

Пленников привели к пруду, из которого вытекал ручей. Сам пруд питался водой из источника, спрятанного за камнем. Простая свинцовая труба, по которой вода из акведука попадала в пруд. Сбегающий по лугу ручей изливался в канализацию дворца. Все продумано, все стерильно. Не было даже комаров, множество которых вьется возле источника. Каперед подумал, что тысячи рабов бегают всю ночь, отлавливая насекомых: блох, комаров и пауков. Только стрекозы зависли над прудом, звеня крылышками.

Расположившись на плетенной скамейке, Каперед расслабился. Им пришлось долго ожидать принцепса, но куда торопиться тому, кто смирился со смертью. Только Сек нервничал и расхаживал из стороны в сторону. Преторианцы отошли на десяток шагов, наблюдали за пленниками.

Наконец, появился Он.

Ничего вокруг не изменилось, воздух остался прежним, солнце светило из-за облачков, стрекозы разглядывали поверхность озера. Только преторианцы подтянулись. В своей броне - скорее красивой, чем эффективной, - они и так выглядели внушительно. Куда уж сильнее вытягиваться? Раздулись подобно лягушкам, распушили хвосты как петухи.

Каперед не поднимался со скамьи. Зачем? Ему ли бояться принцепсов? Убийцы правителей имеют много привилегий.

Зато Сек явно переменился в лице. Похоже, он уже не был так уверен в своем замечательном плане.

А владыка Государства, первый гражданин и первый сенатор явился в белоснежной тоге. Без всякого пурпура, без венка на кудрявой голове. Он мало походил на граждан, был высок, чуть полноват, а волосы - медной рыжиной поражали всех. Редкий цвет волос, матроны дорого платят за парики из золотых и медных волос.

Лицо принцепса было крупным, мясистым, глаза прищуренные с лукавыми искорками. Второй подбородок покрывали кудрявые волоски. Принцепс не брил лицо по моде востока. Но стоит сказать, что его лицу это шло.

И даже при такой внешности что-то в правителе оставалось притягательное. Даже зная о жестоком нраве тирана, Каперед находил его внешность симпатичной, располагающей. Выгодное качество для правителя.

Не стоило забывать, что это тиран, деспот и так далее, но Капереду было все равно. Он поднялся со скамьи, когда принцепс был в двух шагах. Узнает ли он его?