Угу и Тет
Шрифт:
— Сейчас же спустись, спустись, а то придешь домой, я тебе ноги обломаю!
Цкрия молчала. Угу, спрятавшийся за ствол дерева, ждал Цкрию.
Когда Угу и Цкрия вышли из леса, небо было красное, словно объятое пламенем.
Из пещеры выскочила Тет и удивленно уставилась на Цкрию. Угу сказал:
— Это Цкрия. Она будет жить у нас.
— Цкрия? Это хорошо. Гох! Гох!
Гох вышел из пещеры, увидел Цкрию и вздрогнул.
— Это лесная женщина!
— Да. Но теперь она наша. Погляди, Гох, какая она красивая.
И действительно, Цкрия была красива. На золотистом от солнца лице ярко сияли черные лучистые глаза, сквозь пухлые красные губы белели ослепительно белые зубы. В ее кудрявых взлохмаченных волосах застряли листья лавра и папоротника. Желтая звериная шкура покрывала стройное тело. Бедра стягивал пояс из зеленых стеблей. На ногах у девочки были длинные пальцы с острыми ногтями. Они все время шевелились, готовые в любую минуту помочь ей взобраться на дерево.
— Так ты хочешь жить с нами? — взяв Цкрию за руку, ласково спросила Тет и сейчас же обратилась к Угу: — Хочешь, я покажу Цкрие нашу пещеру и все, что в ней есть… — Но вдруг Тет печально добавила: — Только нет в ней Тявки. Вот ее маленький детеныш остался, я кормлю его козьим молоком.
Все было ново для юной лесной жительницы. Она с удивлением смотрела, как щенок, чмокая и захлебываясь, лакал молоко из козьего черепа. Она ходила по пещере и гладила рукой шкуры, разостланные на земле. Но больше всего ее поразили козы. Увидев их, она хотела бежать, но Угу крепко схватил ее за руку.
Солнце грело все сильнее. В оврагах и ущельях уже не было снега. Мутная река Ио вздулась и вышла из берегов.
Солнце никогда не заглядывало в пещеру, а поэтому дети ходили встречать его на площадку, где находилось каменное изваяние Ма. Они просили солнце быть всегда добрым и ясным, благодарили за тепло и свет. Весной они весело встречали слепой дождь. Они мгновенно сбрасывали с себя шкуры и под щекочущими струйками теплого дождя бегали и прыгали по лугу.
Так прошли лето, зима, еще одно лето и еще одна зима, а еще сколько зим и лет прошло, этого и сами они не знали.
С помощью Гоха Угу принес и установил на площадке рядом с изваянием Ма большой каменный столб, очистил его, сказал:
— Это будет Па.
Иногда Угу и Цкрия уходили в лес. Притаившись за стволом дерева, они наблюдали, как лесные люди устраивали себе гнезда, а те, которые уже устроили их, лежали, завернувшись в Шкуры, или кушали, разрывая мясо острыми зубами, или переговаривались друг с другом. Маленькие дети сидели в больших кожаных мешках, подвешенных к ветвям деревьев, а те, что постарше, прыгали с дерева на дерево и перебрасывались орехами.
Угу и Цкрия приносили из леса фрукты, птичьи яйца и грибы.
Иногда целые ночи проводили они у изваяния Ма, которое к этому времени уже было огорожено каменной стеной. Здесь, под развесистыми платанами, они были в безопасности.
Река Ио каждую весну выходила из берегов. Уровень воды в ней поднимался настолько, что грозил затопить пещеру, и Угу, Тет, Гох и Цкрия переселялись на гору, сооружали под деревьями шалаш и жили в нем.
— Мы должны жить на деревьях, — говорила Цкрия.
— Нет, тогда разбегутся наши козы, — возражал Гох.
— А я хочу жить в пещере на высокой скале, так, как мы жили раньше, — вздыхала Тет, — я приведу маленькую My, а за нею придет и большая My.
Угу сказал:
— Мы поселимся около скалистого холма. Посмотрите, какие вокруг луга, как красиво всходит и заходит тут светило, какие яркие звезды по ночам, и недалеко изваяние Ма и Па… Мне нужно закончить изваяние Па… Надо пойти на кремневую гору и сделать новые топоры и ножи.
Шел крупный дождь. Небо гремело. Ломаные стрелы молний рассекали небосвод.
Угу, Тет, Гох и Цкрия вместе со своими козами, козлятами и маленькой Тявкой со вчерашнего дня сидели в построенном под деревьями шалаше недалеко от пристанища Ма и Па.
Грозное рычание реки Ио сливалось со страшным грохотом неба. По крыше шалаша барабанил дождь. Мутные волны подступали все ближе и ближе. Вот они уже залили луг и, не задерживаемые ничем, ринулись к шалашу. Едва Угу, Тет, Гох и Цкрия успели взбежать на склон горы, как мутные волны налетели на шалаш и разнесли его.
Дождь не унимался. Темное небо бросало на землю огненные, извивающиеся пояса молний.
От шума и грохота сотрясалась земля.
Вдруг где-то недалеко с треском ударила молния.
— О-ох! — завопили люди и ничком упали на землю. Гром прокатился по горам и затерялся где-то.
Дождь прекратился. Дрожа от страха, люди смотрели, как река Ио медленно входила в свое русло. Омытый, усеянный помятыми цветами луг постепенно выступал из воды.
Вдруг раздался треск, и они почувствовали запах дыма.
— Огонь! — обезумев от радости, вскрикнула Тет. — Небо послало нам огонь!
— Огонь! Огонь! — ужаснулась Цкрия.
На горе горел лес. Взметнувшееся вверх пламя раскидывало горящие ветви и головни. Гох, Угу и Тет сломя голову бросились к горящему лесу. Тет первая подбежала к бушующему пламени, схватила горящую головню и бросилась назад.
— О-о! Я сейчас разожгу костер, я зажарю мясо! Я приготовлю вкусное жареное мясо!
— А как же наши люди, как же они? — взволнованно спрашивала Цкрия.
Она не понимала, зачем им понадобился огонь, страшный огонь, который безжалостно пожирает лес, зверей, людей и после себя оставляет только черную землю.
Угу, Тет, Гох и Цкрия подошли к изваяниям Ма и Па. Через несколько минут весело заиграли яркие язычки костра. Гох убил козу и зажарил ее.
Весь следующий день и ночь бушевал лесной пожар, и только на третий день он утих и постепенно погас.
— У меня огонь никогда не умрет, — сказала Тет.
— Мы вот здесь, — сказал Угу, — на земле построим шалаш.