Ухабы судьбы (сборник)
Шрифт:
– В душ, – пробасил Филиппыч, указывая на одну из дверей. – Мыло и бритвенный прибор найдешь там! Шевелись…
Стоя под упругой струей горячей воды, Алексей окончательно перестал понимать происходящее.
Где он?! Что ждет его дальше?! Заведение тюремного типа, но явно не ментовское. Чепуха какая-то! «Ладно, после разберемся», – в конце концов махнул рукой Рюмин и принялся тщательно намыливать голову. Вымывшись, он пошарил глазами по душевой, заметил зеркало с приделанной над ним деревянной полочкой, на которой лежала безопасная бритва, натер куском мыла
– Чего уставился?! Одевайся! – рявкнул Филиппыч, терпение которого, похоже, иссякло. – Та дверь – парикмахерская. Живее, падла!
В «парикмахерской», небольшой комнате с кафельными стенами, Филиппыч указал Рюмину на пластиковое кресло и грубо обкорнал наголо под машинку, при этом издевательски заметив, что «французского одеколона сегодня не завезли».
Затем Алексей снова попал в руки своих обезьяноподобных конвоиров и, повинуясь тычкам дубинок, спустился по лестнице. Однако его не отправили обратно в камеру, а, проведя до конца коридора, впихнули в просторный зал, у дверей которого сидели на табуретках несколько мордоворотов. В зале уже находилось несколько человек, одетых в такие же, как у Рюмина, серые робы. Охрана осталась снаружи. Люди с любопытством оглядывали друг друга, но в разговор не вступали. Очевидно, все они, подобно Алексею, являлись здесь новичками, абсолютно ничего не понимали в происходящем и предпочитали на всякий случай помалкивать.
Ждать пришлось долго, не менее часа. За это время их компания пополнилась еще одним человеком. Наконец дальняя дверь в зале отворилась, и в нее вошел пожилой лысоватый мужчина, сопровождаемый дюжим телохранителем, вооруженным, в отличие от конвоиров Рюмина, короткоствольным автоматом.
Мужчина критически оглядел собравшихся, на секунду задержавшись взглядом на Алексее.
– Так-так, – протянул он, заложив руки за спину. – Так-так…
– Построиться по росту!!! В темпе!!! – свирепо зарычал телохранитель.
– Не шуми, Миша, – негромко сказал лысоватый, – формальности нам ни к чему.
Тем не менее «серокомбинезонники» проворно выстроились в ряд.
Мужчина едва заметно улыбнулся.
– Вы, естественно, не понимаете, где находитесь, кто с вами говорит и что с вами произойдет в дальнейшем, – неторопливо начал он. – Так вот, отвечаю по порядку. Где вы находитесь, объяснять не обязательно, все равно отсюда вам никогда не выбраться. Это первое. Второе – меня можете называть просто Хозяин. Третье – и самое главное – вы никто, и зовут вас никак, бомжи, отребье, отбросы общества. Уяснили?
В зале повисла гробовая тишина.
– Молчание – знак согласия, – резюмировал Хозяин. – Прекрасно! Тогда перейдем к основной теме нашей беседы. Хоть вы и отбросы общества, но наверняка
У Рюмина перехватило дыхание, пальцы сжались в кулаки.
«Ишь чего удумал, сволочь, – с ненавистью подумал он. – Проклятый выродок!!! Людоед!!!»
Будто уловив его мысль, Хозяин нахмурил брови:
– Если у кого-нибудь имеются возражения, я готов выслушать!
– Вы не имеете права! – выкрикнул Алексей.
– Пра-ава?! – усмехнулся лысоватый и вдруг резко крикнул: – Конвой, сюда!
В двери вломились несколько амбалов.
– Взять его, – рявкнул Хозяин, указывая пальцем на Рюмина, – отвести в «процедурную» и вышибить дурь из головы! Права решил качать, дерьмо собачье!
Алексея сильно ударили по шее и выволокли наружу.
– Ну-с, – обратился Хозяин к оставшимся бомжам-«гладиаторам», – кто следующий?!
Все молчали.
– То-то же, – расплылся в хищной улыбке он. – Люблю сообразительных!..
Глава 3
Рюмин медленно, с трудом выплывал из небытия. Перед ним в густом тумане маячила отвратительная дынеобразная рожа палача.
– Очухивается, – донесся до Алексея сиплый голос. – Плесни, Федя, еще ведерко!
На голову обрушился холодный водопад. Рюмин протяжно застонал и почти полностью пришел в себя. Его пытали уже полтора часа в основном электрическим током – Хозяин не велел портить «товар».
«Процедурная» представляла собой тщательно оборудованную камеру пыток. Здесь имелось все необходимое для издевательства над людьми, начиная с электрошоков и кончая дыбой. Правда, на нее Алексея не подвешивали, опасаясь повредить суставы.
– Как самочувствие, больной? – участливо поинтересовался палач. Подручный Федя злорадно захихикал.
Рюмин не ответил.
– Пациент нуждается в отдыхе, – визгливым тенором сказал Федя. – В культурных развлечениях!
– Великолепная мысль, – согласился палач. – Как насчет театра? Сервис у нас на высшем уровне, даже ехать никуда не нужно! Приведи-ка, Феденька, актера!
Подручный удалился и вскоре вернулся, волоча на веревке худого, небритого человека с изможденным лицом и затравленным взглядом.
Грубо, словно мешок, Федя швырнул его на пол.
– Действие первое, – объявил палач. – Ломание костей!
Подручный, вооружившись железной дубинкой, усердно принялся за работу. Послышались страшные крики, Алексей попытался зажмурить глаза, но сразу же получил от палача болезненный удар по лицу.
– Смотри, тварь! Для тебя стараемся!
Крики несчастного перешли в дикий звериный вой…
– Действие второе – снимание скальпа!
Палач вооружился острым серповидным ножом, и Рюмин потерял сознание…
– Пытку электрическим током выдержал. Потом я хотел снять скальп с недоноска, на которого вы указали, и он отрубился, – почтительно докладывал палач господину Завадовскому, развалившемуся в кресле и покуривающему сигару.