Уик-энд Остермана
Шрифт:
– Он огибает бассейн. Теперь его хорошо видно.
Мужчины прижались к стене по бокам от окна. Неизвестный был одет в широкую непромокаемую накидку с капюшоном. Приблизившись к дому, он погасил фонарь.
Через секунду пленники услышали, как он дергает кухонную дверь. Затем до них донеслись звуки ударов. Потом все стихло, лишь дождь застучал с новой силой. Человек прекратил попытки проникнуть в дом через кухню. Таннер увидел со своего места, как луч от фонаря снова запрыгал по траве. Затем он пропал за углом дома у гаража.
– Берни! – негромко окликнула Лейла. –
Через боковое окно стал виден луч еще одного фонарика. Хотя он находился еще довольно далеко, луч был ярким и быстро приближался – видимо, тот, кто держал его, бежал прямо к дому…
Внезапно фонарик погас. Таннер и Остерман перебрались к боковому окну и, встав по сторонам, осторожно выглянули наружу. Но никого не увидели, ни одной живой души, лишь косые струи дождя…
И тут наверху раздался сильный грохот. Потом еще и еще. Затем послышался треск ломающегося дерева. Таннер кинулся к лестнице и запер подвальную дверь. Она была слишком тонка: хороший удар ногой – и она тут же слетит с петель. Он поднял топор, готовый ударить всякого, кто попробует спуститься по лестнице.
Из дома не доносилось больше никаких звуков. И вдруг Элис Таннер пронзительно закричала. Чья-то огромная ладонь снаружи протирала окно. Мощный луч прорезал темноту подвала. Кто-то присел на корточки и заглянул в окно. Лицо незнакомца было скрыто низко надвинутым капюшоном.
Таннер бросился к жене и дочери и, подхватив спящего ребенка, прокричал:
– Отойдите! Отойдите все к стене!
Послышался звон разбитого стекла. От сильного удара сапогом осколки разлетелись в разные стороны. Через разбитое окно внутрь подвала хлестал дождь. Шесть пленников замерли, прижавшись к передней стене подвала, пока луч фонаря скользил по полу и по противоположной стене. В оконном проеме показался ствол автомата. Все, кто находился в подвале, еще плотнее прижались к стене. Раздалась короткая очередь. Пули ударили по полу и задней стене подвала. Тишина.
В воздухе кружилась бетонная пыль. В полосе света мощного фонарика она напоминала клубы дыма…
Последовала еще одна очередь, и вновь пауза.
Как бывший пехотинец, Таннер сразу понял, что стрелявший меняет магазин.
Внезапно снова раздался звон разбитого стекла, и в окне прямо напротив них показалось еще одно дуло автомата. Теперь луч фонаря бил прямо им в лица. Таннер увидел, как Элис крепче обняла дочь, закрывая ее своим телом, и его охватила ярость.
Он бросился к окну, целясь топориком в сидящего на корточках человека. Незнакомец отскочил: пули ударили в потолок над головой Таннера. Луч фонаря из противоположного окна поймал его.
«Вот и все! – обреченно подумал Таннер. – Теперь все кончено!»
Но в этот момент Берни сильно ударил вилами по стволу автомата, и пули снова прошли мимо. Джон полз назад к жене и детям.
– Идите туда! – прокричал он, толкая их к другой стене подвала – ближе к гаражу. Дженет громко плакала.
Берни схватил за руку Лейлу и потащил ее в угол подвала. Лучи двух фонарей лихорадочно шарили по полу и стенам. Стрельба не прекращалась,
Неожиданно свет в окне, выходящем во двор, исчез. Видимо, стрелок решил изменить позицию. Сильный удар стволом – на пол посыпались осколки стекла. Широкий луч света ослепил их. Таннер толкнул жену и детей в дальний угол под лестницей. Раздалась очередь. Пули врезались в стену вокруг них.
– Перекрестный огонь! Сволочи! – Таннер пришел в ярость. Теперь его ничто не остановит! Он сжал в руке топорик и рванулся вперед, не обращая внимания на стрельбу.
Он достиг бокового окна и по диагонали метнул в него топорик. Раздался дикий вопль, и в оконный проем брызнул алый фонтан. Лицо и руки Таннера забрызгало кровью.
Второй стрелок пытался достать Таннера. Безуспешно – пули ударялись в пол.
Схватив вилы наперевес, Остерман бросился к стрелявшему и метнул их, точно копье, в оконный проем.
Послышался сдавленный крик, и стрельба прекратилась.
Таннер прислонился к стене у бокового окна. При свете молний ему было видно, как по бетонной стене стекает кровь. Удивительно, что он еще жив.
Он повернулся и шагнул к жене и детям. Элис держала на руках все еще плачущую Дженет. Реймонд стоял, отвернувшись к стене. Тело его сотрясали беззвучные рыдания.
– Лейла! Господи, Лейла! – Голос Берни сорвался. – Лейла, где ты?
– Я здесь, – негромко отозвалась Лейла. – Со мной все в порядке, дорогой…
Таннер увидел, что Лейла стоит, прислонившись к передней стене. Она не послушалась его команды и не ушла оттуда.
И вдруг Таннер заметил нечто, поразившее его и без того истерзанный рассудок. На платье Лейлы была большая флюоресцирующая брошь – одно из тех модных женских украшений, которые недавно стали продавать в ювелирных киосках. Он не обращал на нее внимания раньше, теперь же ясно увидел – брошь светилась в сумраке подвала.
Прекрасная мишень даже в полной темноте.
Очередная вспышка молнии осветила стену, у которой стояла Лейла. Таннер похолодел: на стене не было следов пуль.
Таннер одной рукой прижал к себе жену и Дженет, а другой нежно погладил по голове сына. Берни бросился к Лейле и обнял ее. Сквозь шум дождя и ветра послышалось завывание полицейской сирены.
Все шестеро стояли на месте, не в силах пошевелиться. Через несколько минут они услышали громкие голоса и стук в дверь.
– Таннер! Таннер! Откройте! Отоприте дверь!
Джон отпустил жену и сына и, пошатываясь, подошел к окну.
– Мы здесь. Мы здесь, негодяи… Мерзавцы! Мы здесь…
Таннер и раньше видел двух этих полицейских на улицах города, но не знал их имен. Оба поступили на службу меньше года назад и были моложе Дженкинса и Макдермотта.
Едва поднявшись наверх, в холл, Таннер сразу же бросился в атаку. Схватив первого полицейского за грудки, он с силой толкнул его к стене. На форменной куртке полицейского от его рук остались кровавые отпечатки. Второй полицейский бросился по лестнице вниз, в подвал, за остальными пленниками.