Украденная невеста
Шрифт:
— Питер?
Он вскочил, явно не ожидая ее появления.
Она пыталась выдавить улыбку, но не смогла. Стояла как вкопанная, ноги отказывались нести ее дальше.
Он поспешил ей навстречу:
— Элеонора! Почему ты не отдыхаешь у себя? По крайней мере, надо было подождать, пока тебя не осмотрит доктор.
Она закусила губу.
— Я не могу отдыхать. — Ну почему он такой добрый и великодушный, думала она, входя в гостиную. Если бы он был другим, ее задача значительно облегчилась бы. — Нам надо поговорить, Питер.
Он насторожился.
Она
— Мне трудно передать словами, как я сожалею о своем поступке.
Он побледнел и плотно прикрыл двери в салон.
— Я все понимаю, Элеонора. — Голос его внезапно охрип.
Она удивилась:
— Как ты можешь понимать? Я должна тебе все объяснить.
Он подошел ближе, бледность сменилась легким румянцем, он тоже волновался.
— Я понимаю, что Шон — твой брат, хотя и сводный. Я слышал, что ты с раннего детства была очень привязана к нему. Потом узнал, что его бросили в тюрьму на два года и никто из членов семьи не был поставлен в известность. Все решили, что его нет больше в живых. И когда открылась правда, ты была в ужасе, вот что я понимаю, дорогая.
Элеонора была поражена таким сочувствием и пониманием.
— Моя семья решила, что он мертв, и только я почти до конца не верила, — прошептала она.
— Я рад, что он не погиб, — горячо заверил ее Питер. Она поняла, что сейчас упадет, и поспешно села в кресло. Питер присел на оттоманку напротив.
— Я знаю твой характер, — продолжал он пылко, — ты всегда готова сделать для своих близких все, что в твоих силах!
Она смогла в ответ лишь кивнуть. Когда он перейдет, наконец, к делу, обвинит ее в предательстве, измене? Потребует объяснений ее поведению?
— Твои родные настаивают, что Шон невиновен, — продолжал он. — А поскольку я скоро стану членом вашей семьи, поверь, я — твой верный союзник.
Она была так поражена, что не находила слов. Чем объясняется такое благородство и деликатность? Она взглянула на него, пытаясь в его глазах прочесть скрытое обвинение и гнев. Их там не было. Кажется, он собирается, несмотря ни на что, на ней жениться? Но она не может больше ему лгать.
— Когда Шон появился в Адере так неожиданно, я была вне себя от счастья. Пока не узнала от него правду. Я понятия не имела, что он был обвинен в измене и брошен в тюрьму. Когда поняла, что его разыскивают, чтобы отправить на виселицу, мне захотелось его спасти, поддержать. Глупо с моей стороны, наверное, но я думала, что смогу помочь ему бежать из страны.
— Я понимаю, — отозвался Питер.
— Как ты можешь понять! — крикнула она и вскочила на ноги. — Ты должен меня ненавидеть! Я бросила тебя у алтаря, я тебя перед всеми опозорила, Питер, вот как это выглядело со стороны!
Он подошел и взял ее руки в свои.
— Я все понимаю, потому что люблю тебя, — просто сказал он.
Она замерла от этого признания и, помолчав, смогла лишь спросить:
— Но как ты можешь любить меня теперь?
—
Она вырвала руки и отвернулась. Если бы он злился, обвинял ее, ей было бы легче сказать то, что она собиралась. Но как себя вести перед лицом такой искренней преданности и любви, которых она не заслуживала. Настало время сказать правду.
— Я люблю Шона, — начала она, но он не дал ей продолжать:
— Элеонора! Я знаю, что ты любишь всех своих братьев! И Шона тоже. Я отправил своего отца в Лондон, помочь твоему отцу получить полное помилование для Шона.
У нее перехватило дыхание от такой неожиданной новости.
— Лорд Гендредон — кузен премьер-министра, не так ли!
— Вот именно. — Он снова взял ее руку. — Мой отец сделает все, что в его власти, чтобы получить прощение для Шона. У него хорошие связи, и я полон оптимизма.
Элеонора должна была сесть, ноги не держали. Она смотрела на Питера, не понимая, зачем он так поступает.
— Зачем ты делаешь все это, Питер?
— Ты скоро станешь моей женой, — снова улыбнулся он, — и твои заботы уже сейчас являются моими тоже. Шон и для меня стал братом. Когда ты поймешь, что я сделаю все, понимаешь, все, для тебя?
Глаза ее наполнились слезами.
— Ты все еще хочешь на мне жениться. Несмотря на то что я опозорила тебя, сбежав прямо от алтаря?
— Но ты оставила меня по причине, которую можно назвать благородной! — вспыхнул он, вдруг опустился перед ней на колени и снова взял ее руки в свои. — Ты — женщина долга, огромной преданности, и я восхищаюсь тобой, как никогда. И сделаю все, чтобы ты стала моей женой.
Щеки ее горели от чувства вины, она пыталась понять, к чему он клонит. От нее ускользал скрытый смысл его слов, но он определенно существовал.
— Питер, — она все еще была настроена рассказать ему правду, — ты не должен…
Он вскочил и снова прервал ее:
— Когда мы получим новость о том, что Шона помиловали, мы немедленно поженимся. Но на этот раз без всяких неожиданностей.
Знает ли он о ее подлинных чувствах к Шону? Было что-то неестественное в его горячем стремлении оправдать ее поступок, в его бескорыстной преданности и желании помочь Шону.
— Шона помилуют, Элеонора. Мой отец ни разу еще не потерпел неудачи в таких делах. Он получит помилование, и мы сразу сыграем скромную свадьбу.
Она молчала. Внезапная догадка осенила ее — он послал своего могущественного отца в Лондон помочь графу в нелегком задании и ожидает, что брак будет заключен сразу после помилования. Она почувствовала себя в западне. Так вот его скрытое намерение.
Он предлагает сделку? Действительно, предлагает в обмен на свободу Шона ее согласие на брак?
А если она скажет, что не выйдет за него? Он отзовет отца из Лондона?
— Элеонора, я думал, тебя обрадует известие. — Голос Питера обиженно дрогнул.