Украденная невинность
Шрифт:
Мэттью угрюмо хмыкнул в ответ.
— Ну и конечно, нельзя забывать о самой молодой леди. В ней есть что-то… как бы это объяснить? Она из тех женщин, которые знают, чего хотят, которых нельзя подстеречь в минуту слабости.
В этот момент к приятелям приблизилась блондинка, одетая так же скудно, как и подружка Сен-Сира. Туго зашнурованный корсет вздернул груди так высоко, что соски, подкрашенные губной помадой, вызывающе торчали поверх кромки.
— У меня есть все, что нужно джентльменам для утоления жажды, — многозначительно сказала она, ставя на стол запотевшую бутылку джина и стаканы. — Меня зовут Ханной. Здесь слишком шумно и скучно, не угодно ли подняться наверх и провести время повеселее?
С этими словами девица низко склонилась и прижала полные груди к плечу Мэттью. Она была именно тем созданием, с которым Ситон намеревался провести эту ночь:
распутная, но не вульгарная, белокурая и полногрудая. С ней можно забыться до тех пор, пока не закончится кошмар с венчанием Джессики.
— Попозже, детка. Сейчас у меня есть занятие. Я напиваюсь.
— Если мне не изменяет память, в колледже ты не питал пристрастия к спиртному, — заметил виконт, рассеянно тиская груди своей подружки. — В чем дело? Уж не в завтрашнем ли венчании?
Граф залпом выпил и тотчас снова взялся за бутылку.
— Составишь компанию?
— Конечно, почему бы и нет?
Сен-Сир передвинул на коленях хихикающую брюнетку. Ее округлый зад при этом заманчиво выпятился, и виконт начал похлопывать по нему с тем же отсутствующим выражением. Мэттью ухмыльнулся, потом надолго погрузился в созерцание полного стакана. Он понимал, что пьян, и пытался сосредоточиться, чтобы не двоилось в глазах. Однако, когда Ситон снова поднял взгляд, комната мягко расплылась и заметно поехала в сторону. Говор и смех со стороны игорных столов накатывались на него словно волны прибоя, то усиливаясь, то совсем замирая в неприятно четком ритме.
— Чертовщина какая-то… — пробормотал капитан. — Я сам… сам собирался жениться на ней. Написал письмо, но все не было случая отправить. — Мэттью вдруг ощутил сильнейшую досаду, которая почти сразу же растаяла, сменившись вялой горечью. — Она не дождалась, Адам… да и чего ради ей было дожидаться? Герцог, никак не меньше!
— Подумаешь! — фыркнул Сен-Сир. — Ты тоже птица высокого полета — граф и наследник Белмора. Для провинциалки это куш немалый. Я слышал, это дело рук маркиза, он вроде бы из кожи вон лез, чтобы поскорее выдать ее замуж. Тебя не было, Милтон подвернулся под руку — вот и все дела. Ты говорил ей, что хочешь ее?
— Именно так я и говорил, что хочу ее. — Мэттью не столько выпил, сколько вылил в горло джин и снова наполнил стакан. — Чего я не говорил, так это что хочу жениться.
— Вот тут-то и вся закавыка, — засмеялся виконт и звучно поцеловал темноволосую шлюху. — Дженни прекрасно знает, что я ее хочу. Я заплатил за всю ночь и до рассвета собираюсь попробовать с ней все, что люди придумали по части постели… Ну и, может, самому что придет на ум. Очень может быть, что я доплачу ей и за утро. Но вот жениться на ней я не собираюсь, как, впрочем, и на любой другой юбке, черт бы их всех побрал!
— Все равно теперь уже поздно. — Ситон уперся локтями в стол и вцепился в волосы обеими пятернями. — Какого черта! Завтра утром се выдадут за Милтона, а вечером… вечером она окажется в его постели.
— И как сильно ты ее хочешь? — с любопытством спросил Сен-Сир, не забыв наполнить стаканы.
Мэттью ответил не сразу. Черты его обострились так, что лицо казалось постаревшим, граф смотрел прямо перед собой, в никуда, тяжело двигая желваками на скулах.
— Я в жизни ничего так не хотел, — наконец сказал он.
— Это черт знает какая дьявольщина, Стрикланд, — сочувственно заметил виконт.
— Хорошо сказано…
— Что же ты собираешься предпринять?
— А какого черта я могу предпринять? Слишком поздно, Адам, слишком поздно. Завтра в полдень Джессика станет герцогиней Милтон, и никто не в состоянии этого изменить.
— Н-да… — Сен-Сир так энергично покачал головой, что на лоб упало несколько густых угольно-черных завитков. — Что до меня, когда я хочу женщину, я се имею. Ни за что не стал бы делать из этого проблему, будь я на твоем месте. Да-да, я бы не растерялся.
Женщина на его коленях почувствовала себя забытой и завозилась.
— Ты хочешь меня или нет, красавчик мой? Может, пойдем наверх и ты покажешь, как сильно во мне нуждаешься?
Она постаралась как можно обольстительнее потереться о виконта, но тот только больно шлепнул ее по заду.
— Притихни! — сказал он грубо. — Когда до тебя дойдет очередь, ты об этом узнаешь!
Брюнетка для вида надула губы, но отнюдь не обиделась. Наоборот, намеренная грубость кавалера разжигала ее.
— Хотелось бы мне перевести часы назад, но этого не может и сам Господь Бог, — угрюмо сказал Мэттью и влил в себя еще порцию джина. — Все, что мне остается, — это нагрузиться до полной потери соображения, а потом отвести наверх ту грудастую блондинку. Можешь быть уверен, я не слезу с нее до тех пор, пока Джессика не выйдет замуж и не исчезнет из моей жизни навсегда.
— Вот это по-нашему! — воскликнул виконт и поднял полный стакан в насмешливом салюте. — В конце концов, кому это надо — добровольно заковывать себя в кандалы? Однажды я этого отведал и могу сказать по опыту, что с того дня, как нашего брата окольцуют, он не знает ни минуты покоя. — Сен-Сир весело опустошил стакан, но потом внезапно и надолго впал в задумчивость. — С другой стороны, Стрикланд, этот Милтон — желторотый птенец… Он ни черта не понимает в жизни и мало что смыслит в постельных делах. Женщине вроде Джессики нужен настоящий мужчина.
Мэттью ничего не ответил на это. Голова его кружилась, в глазах все плыло и раздваивалось, язык лежат во рту толстым куском войлока. И все-таки он чувствовал себя отвратительно трезвым. Все та же картина — Джессика и Джереми в постели — всплывала перед глазами, и Мэттью до хруста стискивал зубы. В брачную ночь и все остальные ночи Джессика будет принадлежать герцогу… и это величайшая ошибка, потому что она изначально принадлежала ему, Мэттью. Это знают оба, он и она.
Но Ситон упустил свой шанс.